Елена Гордина - Венецианский призрак

– Как прошел твой день? – Настя разулась, сняла пуховик и прошла в комнату.

Андрей полулежал в кресле перед телевизором, на коленях у него был пакет с чипсами, а рядом стояла целая плеяда пустых бутылок из-под пива. В руке он держал бутылку полную.

– Нормально, – буркнул мужчина и сделал звук погромче.

Настя молча прошла во вторую комнату, теперь они жили как соседи. Андрей почему-то не искал работу, поэтому сейчас он все дни безвылазно сидел дома и пил.

К такому повороту Настя была не готова, она уже давно собрала бы свои вещи и уехала, но пока Андрей не сделает ей новые документы (а они уже отданы в работу), деваться ей было некуда.

Настя переоделась у себя в комнате в джинсы и футболку, а затем пошла на кухню готовить ужин.

– Ты даже не спросишь, как прошел мой первый рабочий день? – У Насти болела душа, она все-таки не теряла надежды наладить отношения с Андреем, если это еще было возможно.

Настя мучилась догадками: почему он так резко к ней охладел? Она не понимала, с чем связаны такие перемены: перегорел? Надоела? Вляпался в эту историю и теперь винит ее? Любая из этих версий могла оказаться верной, и Настя это прекрасно понимала.

– Как у тебя прошел первый рабочий день? – без интереса спросил Андрей и пригубил пиво из бутылки.

– Вполне сносно, – крикнула ему Настя из кухни, она достала из холодильника фарш и теперь формировала котлеты. – Расскажи мне о Ирине Макаровне.

– Зачем?

– Ну, просто мне о ней сегодня рассказали много интересных вещей, хочу понять, что правда, а что выдумка.

– А кто рассказал? – Андрей так и продолжал кричать из комнаты, ему было даже лень подняться из кресла.

– Кира, администратор в клинике, ты ее знаешь? Такая полная блондинка, с отечным лицом, выглядит лет на сорок.

– Нет, такую не знаю, видимо, недавно там работает.

– Так ты мне расскажешь об Ирине Макаровне или нет?

– Нет, не расскажу, – буркнул Андрей и выключил телевизор. – У меня башка трещит, я спать пошел, давай до завтра.

Настя осторожно прикрыла на кухне двери и, чтобы не разбудить Андрея, старалась не греметь сковородками. Приготовила стандартные котлеты и макароны, Настя уже с трудом вспоминала то время, когда на нее работали домработница и водитель. Теперь ей казалось, что она всю сознательную жизнь провела в бегах после убийства мужа, работала в косметологической клинике девочкой на побегушках и жила в квартире сожителя, который ее с трудом переносит.

Настя приняла душ, с удовольствием отметив, что сильно похудела и уже почти вернулась в прежнюю форму. Волосы тоже отросли, и теперь у нее была очень симпатичная короткая стрижка, которая ей очень шла.

Настя завернулась в халат и, стараясь не попадаться пьяному Андрею на глаза, прошмыгнула в свою комнату.

Несмотря на все переживания и сомнения, уснула она очень быстро, а утром даже не поняла, когда зазвонил будильник. Что? Уже на работу?

Настя собиралась в клинику и, пока она наносила макияж и укладывала волосы за закрытой дверью, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Андрея, который, видимо, уснул, вспомнила, что у нее не осталось денег на проезд.

Девушка осторожно вышла из своей комнаты, на цыпочках подкралась к джинсам Андрея, которые валялись рядом с диваном, и достала из кармана кошелек. Она хотела просто взять пару сотен рублей на трамвай и обед, но когда открыла кошелек, то просто оторопела: он буквально ломился от пятитысячных купюр, наверное, там было тысяч сто, а быть может, и все двести, и тогда разговор о ее трудоустройстве с целью, чтобы им было на что жить, явно не стоял. Тогда зачем Андрей ее устроил в косметологическую клинику?

Настя покрутила в руках пятитысячную купюру, подумала и положила ее обратно, да, дело приняло совсем другой оборот.

Если она в клинике не для того, чтобы они не умерли с голоду, пока Андрей по какой-то неведомой ей причине не ищет работу, тогда зачем?

Настя засунула кошелек обратно в карман, сгребла со стола мелочь и пошла одеваться, от хорошего настроения, которое у нее было утром, и следа не осталось.

Пока она ехала в трамвае, Настя попыталась хоть немного отвлечься от тяжелых мыслей: получается, что Андрей устроил ее на работу только для того, чтобы она не осталась без средств к существованию, когда он предложит ей расстаться?

И тогда до Насти дошло, что, видимо, Андрей так же, как и она, ждет. Будут готовы ее новые документы, а потом они пойдут каждый своей дорогой? Видимо, так. От осенившего ее открытия у Насти буквально подкосились ноги, она только-только поверила в чудо, влюбилась, и вот снова такой поворот.

Килевая вышла на своей остановке и медленно побрела в сторону клиники, сейчас ей не хотелось ничего: не вникать в новую работу, не бороться за справедливость и свою свободу. Настя хотела вернуться домой, взять у Андрея из запасов пиво и напиться.

– Привет! – Едва только Настя переступила порог клиники, как к ней сразу же подбежала Кира, у девушки в руках была подставка с двумя стаканчиками кофе.

– Я себе покупала и решила тебя угостить! – защебетала она. – Ты с ореховым сиропом любишь? Я себе с карамельным взяла, если с ореховым не хочешь, можешь мой взять, я еще не пила.

– Нет, спасибо огромное, я люблю ореховый сироп! – Настя посмотрела на Киру с благодарностью, она уже буквально влюбилась в эту девушку, какая она хорошая, добрая, чуткая. – Спасибо и за кофе, и за то, что ты вообще есть! – не удержалась Настя и чмокнула ее в щеку.

– Ой, да все нормально! – рассмеялась Кира. – Нам надо поддерживать друг друга! Мне не трудно!

– Спасибо! – Настя взяла стаканчик и пригубила, она утром так расстроилась, что даже забыла позавтракать, поэтому кофе сейчас был очень даже кстати.

– Переодевайся скорее, а то старый киборг уже на месте и с самого утра в плохом настроении! – доверительно сообщила ей Кира. – Она или пила всю ночь, или уже с утра накатила, потому что в кабинете пахнет спиртным, а у нее морда красная. Так что лучше сегодня ей на глаза не попадайся.

Настя испуганно кивнула и быстро переоделась в рабочую униформу, которая состояла из белой блузки и черной юбки до колена. Туфли у нее тоже были черные, на небольшом каблуке, такие «старушечьи» калоши, которые она бы в своей прошлой жизни никогда и в руки-то не взяла. А сейчас приходится не только носить, но еще и делать вид, что они тебе нравятся, потому что Ирина Макаровна не переносила кислое выражение лица на рабочем месте (об этом ей тоже поведала Кира).

Вообще униформа в клинике «Элегия» была страшная-престрашная, деньги на нее сотрудникам не выдавались, поэтому белые блузки от частой стирки со временем превращались в серые, а на свои кровные сменную рубашку никто покупать не собирался. Так и ходили девочки-администраторы в серых застиранных блузках, в черных юбках с катышками на попе и в старушечьих туфлях с закрытой пяткой. Но зато у каждой из них на шее был бант, прямо как у кота, ярко-голубого цвета, который перекликался с фирменным логотипом «Элегии».