Семен Данилюк - Законник [сборник]

«Cлужа закону, служу народу».

(надпись на фронтоне «Московского университета МВД России»)

30 ноября 2010 года, в двенадцатом часу ночи, к КПП элитного жилого комплекса «Товарищество достойных», в полукилометре от конечной станции метро «Лоськово», из лесного массива выбежал взъерошенный, вывалявшийся в грязи человек. C перекошенным от ужаса лицом он принялся что-то возбужденно выкрикивать, беспорядочно размахивая руками в сторону леса. Вдруг зашатался и рухнул перед шлагбаумом. Вызвали «Cкорую помощь». Не дожидаясь ее прибытия, охранники прошлись вдоль ограды и в трехстах метрах обнаружили еще одного, недвижно лежащего на скамейке мужчину. Одного в коме увезли в реанимацию. Другой умер еще до приезда врачей.

Ноябрьская пурга мела с отчаянной, молодою силой. То разжималась жалящей пружиной, подбивая под коленки редких, укутанных в воротники прохожих. То завивалась в клубок, норовя затормозить трамваи, ползущие от Ленинградского шоссе вверх по улице Зои и Александра Космодемьянских.

Заметенный трамвай с цифрой «23» натужно взобрался на пригорок, остановился напротив могучего, обрамленного гранитом cталинcкого здания с золоченой надпиcью на фасаде — «Академия министерства внутренних дел России».

С подножки ловко соскочил крепкий мужчина в вязаной шапочке и курточке на cинтипоне. Pазыгравшаяcя вьюга тотчас с разгону ударила его в неприкрытое лицо. Закрывшись рукавом, он налег грудью на густой воздух, энергично заработал ногами, будто попавший во встречный поток пловец, преодолел проезжую часть, добрался до дубовой, обитой позолотой входной двери и втиснулся внутрь.

Два постовых милиционера на проходной, за «рамкой», поежились от порыва ворвавшегося ветра. Дождались, пока вошедший ожесточенно ототрет щеки.

— Ваша фамилия? — старший наряда — прапорщик поднял с тумбы скрепленные листы.

— Стремянный. Но в списке искать бесполезно. Так что даже не парьтесь. Просто хотел юбиляру подарок передать, — стесняясь, мужчина достал из-за пазyxи пeрeтянутый георгиевской ленточкой пакетик. — Может, позвоните, чтоб кто-нибудь с кафедры спустился?

— Евгений… Геннадьевич? — прапорщик поставил в списке галочку.

— Геннадьевич, — огорошенно подтвердил Стремянный.

Прапорщик приветливо отстранился, пропуская гостя.

— Гардероб для приглашенных — справа. Торжественное собрание в актовом зале, — третий этаж по лестнице. Часа полтора как начали.

Он ткнул подбородком в сторону информационной доски, на которой поверх обычных объявлений о защитах диссертаций, заседаниях Ученых советов и утерянных шарфиках был пришпилен набранный на компьютере плакат — «Академия МВД поздравляет Илью Викторовича Гулевского с пятидесятилетием. Чествование юбиляра состоится в четырнадцать часов 30 минут, в Актовом зале».

Информация выделялась среди прочих не только красочностью оформления, но и скупостью, — ни званий, ни чинов.

Стремянный, согреваясь, прошелся по безлюдному вестибюлю. Обычно в это время все здесь было наполнено гомоном. Беспрестанно ухала тугая дверь со двора, — слушатели после занятий торопились успеть до закрытия столовой. Преподаватели, перед тем как разойтись по домам, уже одетые, обсуждали последние новости. Но сегодня даже книжный киоск закрылся с обеда. А сувенирный ларек, похоже, и вовсе не открывался. Лишь из столовой доносилось ожесточенное звяканье посуды, — там готовились к банкету. Ни души. Разве что старушка-гардеробщица, навалясь локтями на барьер, с сомнением рассматривала легкомысленную шапочку и линялую куртчонку запоздалого визитера. За спиной ее меж привычных милицейских и военных шинелей виднелись отороченные мехом кожаные пальто и — на специальных тремпелях — норковые женские шубки.

— На торжественное? — на всякий случай уточнила она, и лишь после этого неохотно втиснула куртяшку меж двух дубленок поплоше.

Стремянный оправил перед зеркалом джемпер в елочку, огладил жесткий, пошедший в седину ежик. Огорченно приметил ссутулившиеся плечи.

— М-да, — пожаловался он гардеробщице. — Прежняя гренадерская выправка дала усадку.

Гардеробщица сочувственно хмыкнула, — гренадер и ныне оставался вполне справным.

Со стороны внутреннего двора в одном кителе заскочил молоденький старший лейтенант милиции. Теребя подмороженное ухо, он подбежал к столовой, непонимающе подергал запертую дверь, глянул на доску объявлений и, спохватившись, задумался.

— Где народ, браток? — обратился к нему Стремянный.

— Как это? — не понял старлей. Ткнул в объявление. — Так вот же.

— И что за гусь этот самый Гулевский, из-за которого все опустело?

Похоже, вопрос этот в стенах Академии выглядел бестактностью.

Старший лейтенант дико скосился, фыркнул уничижительно и, не ответив, припустил к лестнице.

По лицу Стремянного пробежал хулиганистый лучик, — по его мнению, розыгрыш удался.

Он двинулся следом за всполошным старлеем. Но тут на лестнице раздался мелкий дробот ног. Кто-то второпях, через ступеньку сыпал вниз.

Заслышали шаги и постовые на входе.

— Может, закончили? — предположил один.

— Как же, жди. Чтоб наши говоруны в полтора часа уложились… Должно, еще кого-то принесло, — определил старший наряда.

В вестибюль с озабоченным и несколько шалым лицом вывалился запыхавшийся подполковник внутренней службы — помощник начальника Академии Видный. На округлой, окаймленной ровненьким газончиком волос лысине блестели капельки пота.

— Подтянулись, прокуратура прибывает, — скомандовал он на ходу. — Поздновато сообщили. Так что с минуты на минуту. Быстро у входа поработали веничком, чтоб ни снежинки…

Парадная дверь распахнулась, удерживаемая услужливыми руками. В образовавшемся проеме появился человек в погонах генерал-полковника на запорошенной прокурорской шинели — заместитель Генерального прокурора России Валерий Георгиевич Толстых. Следом втиснулись два дородных полковника. Один — едва различимый за огромным букетом, руку другого оттягивал тяжеленный пакет.

Пройдя меж вытянувшихся постовых, генерал от прокуратуры оббил мокрый рукав.

— Ну и погодка, от машины всего-то десяток шагов, и — пожалте — готовый Дед Мороз, — вместо приветствия сообщил он Видному.

— Не опоздал, надеюсь?

— Почти нет. Велено раздеть вас в приемной.

— А чего Резун сам не встретил? — Толстых насупился. — Или как вторую звезду на погоны получил, заподло стало?

— Начальник Академии в президиуме, ведет торжественное заседание, — Видный аккуратной ладошкой смахнул снег со спины обидчивого прокурора; прихватив под локоток, повлек к лифту. — Остальные уже здесь: из Верховного Суда, из Минюста, ИГПАНа… Да все, считай, — оборвал он себя. — Наш замминистра и председатель правового комитета Госдумы с утра заезжали.