Мишель Бюсси - Помнишь ли ты, Анаис? [сборник]

Глаза безумца!

Я собираю одно за другим стихотворения Анаис, чудные розовые бумажные сердечки, и снова ловлю себя на мысли, что она не могла сама придумать эти невероятные строчки. Может быть, Элиза ей подсказала? Впрочем, сомневаюсь… На бабушку это непохоже. Надо сварить себе кофе. Пока фильтруется вода в старенькой кофеварке, рассеянно смотрю в окно на виллы Вёля, прилепившиеся к склону. Легкий туман висит над скалами.

Где-то совсем рядом хлопает дверь.

Мурашки бегут по спине к затылку. Звук донесся от входной двери.

Клер? Анаис? Мартино?

– Кто там?

Нет ответа.

Я тихонько выхожу из кухни, не в силах справиться с нехорошим предчувствием. Кто-то вошел в дом, кто-то прячется в моем недоремонтированном магазине, и на сей раз это не призрак и не голос в телефонной трубке.

– Есть… Есть тут кто-нибудь?

Слова застревают в горле.

– Кто…

Больше я ничего сказать не успеваю. За моей спиной возникает тень. Я отчаянно пытаюсь отскочить. С грохотом падает полка с десятком недавно расписанных кусков коры. Неделя работы коту под хвост.

Но сейчас это заботит меня меньше всего.

Тень ловит меня. Я вырываюсь, обдираю пальцы о камень стены. Две руки ползут к моим плечам, потом хватка ослабевает: одна тянет меня за волосы, откидывая назад голову, вторая зажимает рот.

Тень нависает надо мной, сильная, безжалостная. Жгучая боль. Пытаюсь вывернуться, задыхаюсь. На меня с широченной улыбкой смотрит Александр. Он удерживает меня за волосы еще несколько долгих секунд, как будто хочет сломать шею. Я чувствую, что позвонки вот-вот хрустнут, один за другим. Вдруг он с размаху бьет меня по лицу.

Я оседаю на пол, откатываюсь на пивные бутылки, которые оставил здесь Мартино. Они разбиваются о стену.

Я кашляю, не в состоянии произнести ни слова. А Александр уже рядом, наваливается сверху, у него в руке тряпка. Он запихивает ее мне в рот. Губы кривятся в усмешке.

– Ну, красавица моя, захочешь ответить – кивнешь. Если тебе есть что мне сказать, выну кляп.

Господи, на какого психа я нарвалась?

– Мне не понравилось, красавица, совсем не понравилось, как ты меня вышвырнула.

Он давит ногой расписанные куски коры, лаковые узоры на гипсовом фоне. Кошечки, солнышки, скалы, черепашки перемешались с осколками пивных бутылок.

Я смотрю на обломки под его ногами. Он знает: я поняла.

– Полно, милочка, ты же не станешь закатывать истерику из-за какой-то черепахи. Это была, скажем так, торжественная встреча в Вёль-ле-Роз. Чтобы ты быстрее освоилась, если угодно. У меня были большие надежды на этот дом. Ты, надеюсь, в курсе, что в нем ночевала Анаис Обер в 1826-м? Где еще она могла спрятать рукопись Гюго? И вот являешься ты, делаешь ремонт, хочешь снести стены. Чудо, да и только! Вся охрана в доме – молодая красотка, ее малявка да черепаха. Я был прав, а? Ты нашла письмо Меленга! Но теперь пора поговорить серьезно. Где рукопись Гюго?

Я таращусь на него, во рту скопилась слюна, щека горит от новой пощечины. Перед глазами пляшут искры.

– Где книга?

Я мотаю головой. Как убедить этого психа, что я ничего не знаю? Я стою перед ним на коленях и чуть не плачу.

– Где книга? Все сходится, Ариана. Она здесь, наверняка здесь.

Я покорно киваю. Александр подходит ко мне и вынимает кляп.

Я ору что есть мочи:

– Понятия не имею, недоумок!

Пусть меня услышит весь Вёль!

От звонкой оплеухи вспыхивает болью все лицо. Липкая ткань снова затыкает мне рот.

– Ты врешь, лапочка. Тайник здесь, иначе и быть не может. Все остальные гипотезы завели меня в тупик. Ты должна была как минимум найти другие письма Меленга или еще что-нибудь, неважно что.

Наклонившись, Александр берет осколок бутылки и подносит к моему горлу.

– Ты заговоришь, дорогая. Разгадка тайны здесь, в этих стенах, я достаточно ломал голову все эти годы, чтобы понять, где искать.

Он убьет меня. Я вижу это по его глазам. И сделает он это здесь, в моем доме, ради химеры, которая свела его с ума.

Осколок стекла впивается в шею.

И в эту самую секунду с треском вылетает входная дверь.

На пороге трое полицейских. Александр не успевает даже обернуться, как его прижимают к полу четыре сильные руки. Третий полицейский вынимает у меня изо рта кляп. Улыбается:

– Что ж, кажется, мы вовремя.

Я с трудом сглатываю. Горло еще болит, как будто туда продолжает затекать липкий яд.

– Ка… Как вы узнали? – невнятно бормочу я.

Молодой полицейский удивлен:

– От вас!

– От меня?

– В жандармерию позвонили пять минут назад. Звонок поступил отсюда, из этого дома.

Вёль-ле-Роз, 29 января 2016

Полицейские увели Александра и оставили меня одну. Я должна зайти к ним как можно скорее, чтобы дать показания.

– Да, да.

Я пообещала. Сказала: дайте только одеться.

– Я скоро, я сама приду в жандармерию.

Я позвонила Элизе. Поговорить, правда, пришлось с Анжело. Да, Анаис пришла. Она играет в саду. Спокойно переночевала у Клер, все в порядке. Потом я долго стояла под душем, пока вода не стала ледяной.

Не думать больше ни о чем.

Я вернулась в магазин. Начала собирать куски дерева, осколки стекла и гипса. Встала на колени, чтобы все рассортировать. Солнечный луч вдруг залил пол светом – так в театре софит освещает пустую сцену.

В этом помещении одно окно. Из него видна деревня: множество вилл громоздятся одна на другую по всему склону, и кажется, будто каждая расположилась здесь, не думая о соседях, с единственной целью – захватить наилучший вид на море. Когда я сидела на полу с кляпом во рту, окно было у меня за спиной.

Я же не сошла с ума!

Встаю, беру самую большую кисть, баночку черной гуаши, лист ватмана формата А0—1200 × 840 мм. Пишу огромными буквами:

КТО ВЫ?

Беру стул и сажусь перед окном. Импровизированный плакат держу на коленях. В окно его хорошо видно.

КТО ВЫ?

Я жду.

Вёль-ле-Роз, 29 января 2016

Сколько я уже сижу на стуле перед окном? Час, не меньше. Телефон молчит. Если нужно, буду сидеть здесь весь день.

В первое мгновение я не верю своим глазам. Сначала различаю только расплывчатые цвета, лиловый и красный, просто пятно… пятно в точности тех же оттенков, что и свитер, который я купила Анаис месяц назад в квартале Дефанс. Ее зимний свитер для Вёля. Тот, который я положила вчера вечером в дочкину сумку, тот, который Клер должна была надеть ей сегодня утром. Пятно появилось в окне самой верхней виллы – дома с пурпурными ставнями, в стиле швейцарского шале, трехэтажного, с башенками.

Неужели у меня галлюцинация? Еще одна?

Щурюсь, стараюсь сосредоточиться – нет, ничего больше не разглядеть. Но я не сдамся. Всматриваюсь в виллу несколько долгих секунд, и вот высокая массивная фигура затеняет оконный проем, как будто кто-то приближается к лилово-красному пятну. Это свитер Анаис, теперь я уверена. В следующее мгновение цветная точка исчезает.