Картер Браун - Черные орхидеи (сборник)

Мэри Рутвен, прижавшись лбом к стеклу, всматривалась в эти сменяющие друг друга вспышки и провалы темноты. Вероятно, она хорошо знала дорогу, однако в этот вечер все казалось неузнаваемым. В самый неподходящий момент мимо прогромыхал грузовик, и она чуть было не пропустила поворот.

— Вот сюда! Надо свернуть сюда! — Она так крепко сжала мою руку, что машину занесло на обочину, прежде чем я успел ее выправить. Сквозь струи дождя, слева, ярдов на пятьдесят сзади, я увидел размытое свечение огней. Дорога была слишком узка, чтобы развернуться, поэтому я дал задний ход и потом медленно свернул с шоссе. Несмотря на то, что машина почти ползла, я только чудом не врезался в массивные белые металлические ворота, которые остановили бы бульдозер, не то что машину.

Казалось, что ворота эти замыкают собой туннель. Слева, футов на семь, поднималась белая стена из известняка, тянувшаяся, наверное, футов двадцать. Справа — белый домик привратника с дубовой дверью и окнами, которые были задернуты ситцевыми занавесками и выходили в туннель. Коттедж и стена соединялись почти плоской крышей. Я не мог рассмотреть, из чего сделана эта крыша, да это меня не очень-то и заинтересовало. Все внимание сосредоточилось на человеке, который вышел из коттеджа привратника, прежде чем я успел затормозить.

Это был не привратник, а мечта! Вдовствующая герцогиня могла бы только мечтать о таком шофере. Он был воплощением совершенства. Он был поэмой в темнобордовых тонах. Даже его сапоги, казалось, были цвета бордо. Модные бриджи, украшенная красивыми пуговицами куртка, аккуратно сложенные в руке перчатки, даже верх его шапочки — все было безупречного темно-бордового цвета.

Шапочку он снял. Волосы его не были темно-бордовыми. Они оказались густыми, черными и блестящими, с ровным правым пробором. Лицо было гладкое и смуглое, а глаза широко расставленные — точно, как и его плечи. Поэма! Но при этом настоящий мужчина. Он был такого же роста, как и я, но гораздо красивее.

Мэри Рутвен опустила стекло, и шофер наклонился, чтобы ее рассмотреть. Когда он узнал девушку, на его смуглом лице появилась широкая улыбка, при которой обнажились его белоснежные зубы. И если облегчение и радость в его глазах не были искренними, то это был самый лучший актер, какого я встречал когда-либо.

— Так это действительно вы, мисс Мэри? — Его звучный голос был голосом образованного человека и, несомненно, англичанина. Когда человек обладает состоянием в 265 миллионов, то что стоит ему переплатить несколько пенсов, чтобы нанять для стада импортных «роллс-ройсов» пастыря на их же родине! Английские шоферы — это всегда высший класс! — Я счастлив, что вы вернулись! Все в порядке?

— Я тоже счастлива, что вернулась, Саймон!

На мгновение ее рука коснулась его руки и сжала ее. Потом, не то всхлипнув, не то вздохнув, она добавила: — Со мной все в порядке… Как папа?

— Генерал очень волновался, мисс Мэри. Но теперь все будет хорошо. Мне велели встретить вас. Я сейчас же дам им знать, что вы здесь… — Он полуобернулся, вытянул шею и заглянул в машину. Я увидел, как напряглось его тело.

— Да, да, это револьвер, вы не ошиблись, — веселым тоном сказал Яблонски, не двигаясь со своего места. — Я вытащил его просто так, для удобства, сынок! Ведь не очень-то удобно сидеть в машине, имея револьвер в боковом кармане. Наверняка вы и сами это чувствуете…

Я взглянул на шофера. И верно: правый карман его брюк слегка оттопыривался. Яблонски продолжал:

— Вообще, револьвер в кармане портит стиль маленького лорда Фаунтлероя, вы не находите? И не вздумайте пустить его в ход! Момент потерян. Кроме того, вы можете попасть в Тэлбота. Ведь это он сидит за рулем. Пятнадцать тысяч в лапу — и я сдам его вам целым и невредимым.

— Не понимаю, о чем это вы, сэр… — Лицо шофера стало хмурым, но тон остался вежливым. — Сейчас соединюсь с домом.

Он повернулся, вошел в маленькую прихожую, куда вела входная дверь, снял телефонную трубку и нажал какую-то кнопку. И в то время, как он все это проделал, массивные металлические ворота начали плавно открываться — будто по своей воле.

— Не хватает только рва и сторожевой башни! — буркнул Яблонски, когда машина вновь тронулась. — Старик генерал умеет беречь свои 265 миллионов. Электрифицированная изгородь, патруль, собаки и все такое прочее. Верно я говорю, леди?

Она не ответила. Мы проехали мимо большого гаража на четыре машины, который примыкал к коттеджу. Это был гараж без дверей, какие бывают на аэродромах, и я увидел, что был прав в своих предположениях: там действительно стояли два «роллс-ройса» — один светло-коричневый с бежевым, другой — металлически-синего оттенка. Был там и «кадиллак». Вероятно, для выездов за покупками.

Яблонски вновь заговорил:

— Не понимаю, как вам удалось увести девочку из-под носа этого модника?

— Я бы посмотрела, что получилось, если бы вы сказали это ему прямо в лицо, не имея в руке револьвера! — быстро откликнулась девушка. — Он живет у нас уже три года. Десять месяцев назад на мою машину напали три человека. Все трое были вооружены… Так вот — одного нет в живых, а двое других находятся в тюрьме.

— Значит, повезло! — буркнул Яблонски и погрузился в молчание.

Асфальтированная дорога, ведущая к дому, была узкой, длинной, извилистой, обсаженной с обеих сторон деревьями. Мелькала вечнозеленая листва кустарников и длинные серые фестоны испанского мха, шурша, задевали машину — крышу и ее боковые стороны. Неожиданно деревья отступили в сторону, сменившись группами пальм, и впереди за ступенчатой балюстрадой и усыпанной гравием террасой возник генеральский дом.

Обычный частный дом, как сказала девушка. Построенный для семьи человек в пятьдесят! Он был просто огромен, этот старинный белый дом, чуть ли не времен колонизации, с огромным крытым крыльцом, обрамленным колоннами на два этажа, и под необычного типа крышей, какой я никогда не видел. Ко всему этому такая масса окон, что даже проворному мойщику хватило бы работы на круглый год.

Над входом были укреплены два фонаря — два больших старомодных фонаря, в которых горели мощные электрические лампы. И под этими лампами стоял целый оргкомитет. Я не ждал, что нас будет встречать такая комиссия. Меня бы не удивила обычная церемония, принятая у людей высшего общества: вас приветствует дворецкий и почтительно ведет в библиотеку, где у камина, в котором потрескивают сосновые дрова, сидит генерал, попивая шотландский виски. Довольно глупое предположение, сознаюсь. Когда вы ожидаете возвращения дочери почти что с того света, вы не станете сидеть в библиотеке, прихлебывая виски. Конечно, если в вас есть что-то человеческое Шофер предупредил их — отсюда и комитет.