Алексей Наст - Наказать беспредельщиков

— Это ей. Сотка.

Миша молча деловито забрал деньги.

— Все, иди трудись.

— С этой суммы я могу себе взять немного? Молния ухмыльнулся: вопрос Миши ему понравился — значит, за деньги из него можно веревки вить. У каждого человека есть слабое место. По Мишиной легенде, его слабым местом была алчность, и сейчас он это мастерски продемонстрировал.

— Это вы сами там решайте, сколько кому. Главное — быстро выполнить приказ.

— Понял, шеф!

Молния заржал хриплым, добрым смехом:

— Хе-ху-хр-хм! Ше-еф! Иди уже!

С виллы Миша прямиком поехал на свою холостяцкую квартиру — спать хотелось сверх всяких сил, видимо от огромного нервного напряжения…

Утром Ася, сердитая, сидела за своим кухонным столом и пила крепкий сладкий чай с молоком. Из еды были сухие бублики. Не просто сухие, а суперпересушенные. Она эти сушки покупала почти полгода назад. Занятие оперативно-следственной деятельностью часто дает поразительные результаты, например, отсутствие продуктов в доме — все занятость проклятая, некогда в магазин забежать. Или, возможно, всему виной личная взбалмошность, и профессия тут ни при чем. Как бы там ни было, сухие бублики на завтрак настроения не прибавляли, скорее наоборот.

Из сумочки, лежащей в прихожей, раздалась трель сотового телефона. Ася с готовностью пошла на звонок. Она ждала важную информацию.

— Алло. Слушаю. Да, я. Ну а кто еще, если на мой сотовый звонишь?.. Взяли всех? Нет? Плохо!.. Да. Ладно, выезжаю.

Ее настроение от полученного известия о том, что взяли всех бандитов, принимавших участие в убийстве родителей Стекловых, кроме Степана Хорова, по кличке Хорек, не улучшилось. Всю шумную бригаду на «харлеях» блокировали посреди улицы и, заковав в наручники, вывезли на спецтранспорте сразу в следственный изолятор — так оно надежнее. Хорек мог хорониться на вилле Голубой Молнии, но, чтобы туда проникнуть с обыском, требовалось решение прокурора, а тот его дать не мог — улик не было, только одни домыслы.

Даже подельников Хорова — Сашу Рыженького, Дмитрия Ежика, Василия Болтаева (Болта) и Даулета Амреева (Казаха) — взяли лишь за нарушение общественного порядка — слишком громко газовали, все без шлемов и так далее… В убийстве они еще только должны были сознаться… Иными словами, пока задержание являлось форменным полицейским беспределом, за который в случае неудачи операции головы могли полететь ой как легко!

Ася закрыла дверь квартиры на ключ (автоматически включилась охранная сигнализация), сбежала по лестнице вниз и направилась на троллейбусную остановку.

Проведя двадцать минут в переполненном троллейбусе, она вышла на остановке «УВД».

Уже у входа в помпезное, еще от времен социализма здание, она увидела хмурого Коростылева и его взъерошенных, словно воробьи, архаров. Они курили рядом со своим расхристанным уазиком.

Ася хотела укорить их за непойманного Хорька, но Коростылев ее опередил:

— Хотели к тебе заехать, да опоздали…

— Что случилось? — насторожилась Ася.

— А-а…

— Что-то новое?

— Новое. Поехали.

— Куда? Объясни толком! — Ася не скрывала своего раздражения — день не задался с самого утра, и так теперь будет до самой темноты. Не ее день! Она построжела голосом: — Коростылев!

— Туда же ехать — на склад.

— Что там? — Ася внутренне напряглась — неужели новое убийство?

— Анонимный звонок. Женский голос.

— Не тяни, Коля.

— Труп.

— Черт!

Еще один мертвец совсем портил картину расследования. Начальство, чего доброго, не выдержит этого потока смертей и велит сбавить обороты.

Злясь, Ася полезла на заднее сиденье машины. Опера резво попрыгали внутрь, и УАЗ сорвался с места. Коростылев, оглядываясь, жевал семечки.

— Кто там? — спросила Ася про труп.

— Еще не знаю. Но по нашему делу.

— Почему так решил?

— Почерк тот же.

Ася уткнулась взглядом в стекло окна. Грязное, с замысловатыми разводами, оставленными тряпкой. Водитель с утреца быстренько прошелся, машинально подумала она. Это считалось, что оно вымыто. А разве нет? К чему тут придерешься?

— Слушай, почему я Соболева Мишу давно не вижу? Болеет, что ли? — неожиданно спросил Коростылев. — Я бы ему сам позвонил, да мы в последнее время по-разному смотрели на мир.

Ася обернулась. В случае заинтересованных вопросов со стороны сотрудников начальство дало указание: объяснять отсутствие здоровяка Соболева разработанной легендой — уволен за алчность. Был даже выпущен липовый приказ на эту тему. Жестоко, конечно, по отношению к суперагенту, но что делать, конспирация превыше всего.

— Соболев уволен.

— Уволен? — Коростылев замер. Известие его поразило. Все-таки они с Мишей были на короткой ноге. Он прожевал остаток семечек вместе с кожурой, стряхнул ладони. — Ну, ну? И за что?

Ася усмехнулась:

— Деньги брал.

— Во-о! Дак все берут!

— Может, все, а может, не все.

— Все! — Коростылев был уверен на сто процентов.

— Но не попадаются. Брать надо уметь. Не умеешь — не берись. Попался — отвечай. Все честно.

Коростылев ухмыльнулся. Было непонятно, согласился он с Асей или нет.

— Разумно ты говоришь, но на первый раз могли обойтись обычным внушением, зачем же так круто? Мишка — парень работящий. — Коростылев подумал и добавил: — Был работящий.

— Ты о нем в прошедшем времени не говори. Уволен не значит умер.

— Он опер от Бога, кроме как выслеживать, другого не умеет. Как жить теперь будет?

— О нем сильно не переживай. Увивается вокруг Голубой Молнии. Уже на хорошей иномарке ездит.

— Ну-у. — Коростылев помрачнел. Узнав о дружбе Миши с бандитами, он сразу в нем разочаровался.

Уазик вывернул с оживленной улицы в самостройное захолустье. Вскоре въехали на территорию старого кирпичного завода, подкатили к складу, где еще недавно варнаки катали самопальную минералку, и затих.

— Выходим, — скомандовал Коростылев.

Ася вышла, щурясь на ползущее вверх солнце, осмотрелась — все-таки жуткое здесь место. Энергетика плохая. Так и веет отовсюду злом.

Почему убийца именно здесь оставляет трупы своих жертв, подумала она.

Коростылев и компания уже были внутри склада. Ася, вздохнув, пошла следом.

Труп лежал на земле. Коростылев изучал тело, трогал его носком ботинка, не брезговал. Труп принадлежал мужчине, лицо которого было искажено судорогой, шея перетянута крепкой веревкой, а сзади, пробив штаны, торчал длинный, занозистый дрын.

— Этого убил не Стеклов, — сказала Ася.

— Не Стеклов, — согласился Коростылев. — Стеклов отдыхает в СИЗО. Ну если он не вампир и не умеет обращаться ночами в летучую мышь. Чтобы проскальзывать сквозь решетку…

— Кроме решетки, в окне стеклопакет еще стоит, — отозвался один из оперов.