Борис Воробьев - Искатель, 2019 № 02

Серебристый «Линкольн» плавно рассекал свежий утренний ветер, унося их прочь от города.

Артур сидел рядом притихший и с интересом рассматривал мелькающие за окном пейзажи. Он посвежел, к нему вернулся здоровый цвет лица, и в душе также затеплилась осторожная надежда.

— Пап, мы ведь не на рыбалку едем, да?

— Нет, не на рыбалку.

Артур задумался ненадолго и снова спросил:

— Это все по совету того знахаря?

— Да. В их местности таких, как он, называют знатки.

— Как? Знатки? — удивился Артур.

— Это от слова «знать», я полагаю. Знающие люди.

— Понятно… Пап… Думаешь, это сработает?

— Сработает, — стараясь, чтобы голос звучал как можно уверенней, ответил Дмитрий. — Без сомнений.

Они долго петляли по проселочным дорогам, выискивая уединенное место, чтобы исключить случайную встречу с чужим взглядом. Наконец остановились у небольшого озерца, окруженного со всех сторон редкими порослями молодого березняка.

День выдался солнечный, тихий и безветренный, будто сама природа затаила дыхание, почувствовав важность момента. Поверхность озерца едва подергивала легкая рябь, листья на тоненьких березках почти не шевелились.

Выйдя из машины, Дмитрий огляделся и удовлетворенно кивнул:

— Пойдет. Остановимся здесь.

— И что нам тут предстоит делать? — Артур говорил тихо, но все слова были отчетливо слышны в безветренной тишине.

— Да все просто на самом деле, ничего запредельного.

Дмитрий оставил Артура выгружать из багажника продукты и не нужные в принципе рыболовные снасти, асам решил пройтись по берегу озерца в надежде собраться с мыслями и совладать с внезапно охватившим его волнением. Было немного страшно — предстоящий шаг пугал неотвратимостью последствий — и в то же время радостно, потому что впервые за долгое время появился шанс справиться с горькой бедой. Пусть и высокой ценой.

Они позавтракали сидя на земле, на расстеленном старом покрывале, и при этом почти не разговаривали. Говорить не хотелось, каждому в силу своих причин. Артура не отпускал груз вины, раскаяние и душный страх, что он снова не удержится и провалится в свой ад.

Дмитрий хоть и был спокоен внешне, но тоже переживал: достанет ли ему сил? Прав ли был старый знаток?

«Первая вода сработала, — напомнил себе Дмитрий, — именно так, как и сказал старик. Артур бросил пить, сразу и без оговорок, а значит, и все остальное сработает».

Дмитрий хлопнул ладонью по земле и сказал, больше обращаясь к себе:

— Ладно, давай сделаем это.

— Давай, — отозвался Артур, — что надо делать?

— Мы должны сесть в круг, и ты должен выпить вторую воду.

— И все?

— И все. Почти…

— Как-то все просто.

— Ага, я тоже так подумал, когда он мне все это рассказывал.

— Наверное, много денег с тебя слупил…

— Нет, ты знаешь, вообще денег не взял. Мне старушка из местных потом подсказала, что можно положить в прихожей на тумбочку, сколько не жалко…

Начертив на земле ножом круг, они сели в центр, и Дмитрий подал сыну небольшую пластиковую бутылочку:

— Вот, это вторая вода.

Артур открыл, осторожно понюхал.

— С виду обычная вода, такая же, как и первая.

Посмотрев отцу в глаза, он кивнул, чуть улыбнулся и залпом выпил все, до последней капли.

— Вода как есть, — слегка разочарованно произнес он, — теплая.

Через мгновение гримаса боли исказила его лицо, и он, согнувшись, свалился на землю. Жестокие судороги скрутили его, пробежали волной по всему телу и выплеснулись обильной пенистой рвотой.

Дмитрий с побелевшим лицом только шептал тихонько:

— Терпи, сынок, так надо.

Наконец все стихло, Артур со слабым стоном упал, обессиленный, на землю. Мутным взглядом посмотрел на отца и едва слышно посетовал:

— Вот ведь жесть. Кровь во рту… Противно. Дальше что?

— Ничего. Это все, Артур. Все, что тебе нужно было сделать.

В комнате стремительно темнело, Дмитрий не знал, то ли так стремительно наступил вечер, то ли просто мерк свет в глазах от дрожащего марева, исходившего от старика. Да и не имело это никакого значения сейчас, для Дмитрия не существовало ничего вокруг, кроме неспешных слов, тяжелыми камнями падающих с губ старого знатка. Дмитрий собирал эти слова-камни, складывал в глубине своей души, чтобы ничего не забыть, не пропустить.

— Лярву нельзя убить, нельзя прогнать, нельзя убежать от нее и спрятаться. Она не боится ни молитв, ни угроз, и она никогда не отпускает свою жертву. Если она поселилась в человеке, она иссушит его волю, подчинит себе полностью и постепенно уничтожит его, выпьет всю его жизненную силу. Только один способ есть — победить ее в себе. Только так.

— Мой сын сможет победить ее в себе? Потому что она ослабнет от заговоренной воды?

— Нет. Он не сможет, она всегда будет рядом, вновь наберет силу и вернется. У него нет ни малейшего шанса.

— Я не понимаю… Зачем все это? Зачем ему пить тогда эту заговоренную воду, первую, вторую, третью?

— Ему надлежит выпить только первую и вторую воду. Первая вода — сладка, она ослабит демона, и твой сын ненадолго избавится от тяги к спиртному. Вторая вода — солона, она исторгнет ослабшего демона из его тела. Но ненадолго, ларьва будет искать возможность вернуть себе тело, из которого ее изгнали, и в конечном итоге она его вернет.

Дмитрий терпеливо молчал и не задавал уже никаких вопросов, просто зажал в кулак затеплившуюся было надежду, чтобы не перегорела раньше времени, чтобы не задуло ее случайным порывом стылого разочарования.

— Только ты можешь с нею справиться, — продолжал старик, — только у тебя достанет сил и воли задавить ее в себе. Потому она и обходила тебя столько лет. Потому что знает: ты сильный, с тобой ей тяжело будет совладать.

Старик потер уставшие глаза, тяжело выдохнул, и вновь посыпались каменные слова:

— Потому выход только один: хочешь спасти сына — возьмешь ларьву себе. Третья вода — горька, она для тебя, выпьешь, и с нею демон войдет навсегда. Бороться с ним придется всю жизнь, ларьва никогда не прекратит попыток сломить тебя. Никогда! Но ты единственный, кто может ему противостоять.

Дмитрий протянул руку и погладил Артура по голове, как в детстве, когда еще не сдерживал свою нежность к сыну, теперь уже неуместную и неудобную по отношению к взрослому мужчине. Все сбывалось так, как предсказывал старик, и теперь оставался последний шаг. Дмитрий посмотрел на бутылочку, на бултыхающуюся в ней прозрачную жидкость, открыл, понюхал. Никакого запаха. Вода как вода. Поджал губы, плавно выдохнул, выпил залпом все содержимое и уже во рту ощутил, как обычная вода стала горькой водкой, — обжегшей нёбо и пищевод. Чувствуя, как зашумело в голове, Дмитрий ободряюще улыбнулся Артуру и произнес: