Лаура Липман - Девять пуль для тени

— Вы должны признать, что мне удалось раскрыть вашу тайну.

— Признаю. Но без меня вы бы не смогли так преуспеть. Что за мужчина тогда был с вами, тот, кого я убил?

— Его звали, — Тесс чувствовала, как ее голос начинает дрожать, — Джонатан Росс.

— Я знаю. Но это уже не имеет значения. Для меня. Впрочем, и для вас тоже. Вы были очень потрясены, и тогда я понял, что вы готовы, что вы можете последовать за мной.

Он наклонился к ней, приоткрыв рот, словно собирался поцеловать ее.

Тесс стиснула губы, пытаясь отвернуться. У нее не было выбора. Она должна думать о том, как остаться в живых. Его манера целоваться не была похожа ни на Кроу, всегда застенчиво касавшегося ее губ, ни на других ее партнеров. В его поцелуе были настойчивость, решимость добиться ее согласия. Так или иначе, ей пришлось разомкнуть губы и позволить ему проникнуть языком в ее рот.

Тогда она закусила его губы, сжимая зубы так, что его кровь потекла у нее по подбородку. Он издал неясный горловой звук, глядя на нее широко раскрытыми глазами. Но она продолжала грызть зубами его губу.

Боль была настолько сильной, что он не сразу сообразил, как от нее избавиться. Потом вцепился ей в уши, пытаясь оторвать от себя. В этот момент она высвободила правую ногу и со всей силы ударила его в пах.

Он повалился на спину. Тесс прикинула, что у нее есть в запасе десять — двенадцать секунд, пока он не придет в себя. Она вскочила на ноги вместе со стулом, надеясь, что сможет удержаться на ногах и не потеряет сознание. Дышать было тяжело из-за резины, стягивавшей ее грудь. Он сказал, что у него есть пистолет, где он? Может, в той сумке, откуда он достал ножницы и бритву?

Но у нее было слишком мало времени, чтобы искать его. И тут она вспомнила о ножницах. Превозмогая боль, она наклонилась и сжала их в правой руке. А затем, прицелившись, со всей силы всадила острие в его левый глаз. Кровь брызнула струей прямо на нее. Он издал дикий, почти звериный вопль, а она погружала железо в мягкую ткань все глубже. Но он еще был жив, и она кинулась прочь от него по скользкому от крови полу.

Ноги у нее дрожали, быстро двигаться она не могла, чувствуя почти смертельную слабость. Добравшись наконец до стола, она принялась шарить в его сумке в поисках пистолета.

Билли Уиндзор сидел на полу с залитым кровью лицом, хрипя от боли. Она оглянулась, держа в руке пистолет, направила на него ствол и выстрелила. Пуля попала ему в шею. Но она уже не могла остановиться, снова и снова нажимая на спуск. Она стреляла в него за всех, кого он убил, — за Бекки, за Тиффани и Люси, за Хейзел, Майкла Шоу и Эрика Шиверса. За Джули, которую он застрелил на улице, за Джонатана, которого она потеряла навсегда туманным сырым утром, за всех его жертв, пока не кончились пули. Последним, о ком она успела подумать, был Карл, и это была месть и за него тоже.

Выронив пистолет и кое-как сорвав с себя путы, она кинулась наружу. В фургоне она отыскала телефон и набрала 911. Карл лежал на земле с открытыми глазами. Прижимая к уху трубку одной рукой, пальцами другой она коснулась его шеи. С минуту ей казалось, что она улавливает пульс. Но это было биение ее собственной крови. Похоже, выжить удалось только ей.

— Мои поздравления, — сказал доктор Армистед, — я слышал, швы уже сняли?

Он кивнул на ее левую ногу, которая до сих пор доставляла ей немало проблем. В то утро Тесс впервые за последние пару месяцев смогла пройтись без костылей, но повязку продолжала носить. Рана оказалась очень глубокой и заживала довольно медленно.

— Я очень рад за вас. В критической ситуации вы не утратили способность контролировать себя, и ваши действия не вышли за пределы допустимой самообороны.

— Допустимой? — Тесс удивленно подняла брови. — Это была единственная возможность защитить себя.

— Я прочитал об этом в газетах, детали там не пересказываются.

После случившегося на складе Тесс пришлось пройти тест на психическую вменяемость. Никаких отклонений обнаружено не было.

— Как вы сейчас…

— Пожалуйста, давайте оставим это. Я чувствую себя превосходно.

Копы считают ее героем. Но она не разделяет их мнение. Героем был Карл, и он по праву заслужил все те почести, которые были оказаны ему посмертно. Тесс с грустью вспомнила, как скептически относились к нему при жизни его коллеги. Ей хотелось верить, что Карл наконец обретет свою Люси Фэншер. И ее волосы вновь отрастут там, на небесах.

Волосы самой Тесс отрастали довольно быстро. Она понемногу забывала о том, как страдала, пока они были слишком короткими. Ее мать, увидав ее, выразила надежду, что у Тесс хватит ума больше не отращивать косу. Однако Тесс твердо решила вернуть себе прежний вид. В отличие от всех женщин Билли, у нее были крупные черты лица, и короткие волосы совсем не красили ее. Не смогли ее переубедить даже комплименты, которые наговорили ей Уитни и Кроу.

— О чем вы сейчас думаете? — спросил доктор Армистед.

— О своих волосах. — Она вздохнула, сказав ему чистую правду.

— Ах, да, ваши волосы… По-моему, все это напоминает историю с Далилой, но только наоборот. От мужчины пострадала женщина, однако она оказалась намного сильнее.

Тесс рассмеялась. У доктора было отменное чувство юмора.

— Хотя у вас странные аналогии, но мне это нравится.

— Если не ошибаюсь, в прошлый раз мы с вами остановились на обсуждении истинных источников вашей силы. Вы чувствуете себя теперь способной доверять кому-либо? Не испытываете ли беспокойства при воспоминании о столкновении с опасностью лицом к лицу? Не бывает ли у вас неконтролируемых приступов агрессии?

— Не думаю, что я не смогла бы справиться с этим.

Тесс не была уверена в том, что ее слова соответствуют истине, но в то же время она не сомневалась: беседы с доктором Армистедом явно сделали ее гораздо более уравновешенной.

— Вам необходимо преодолеть себя, постараться не думать об этом. Вы многим сохранили жизнь, Тесс. То, что Уиндзор зациклился на вас, стало настоящим спасением для его вероятных жертв. Ведь никто, кроме вас, не смог бы справиться с ним.

— Вы пытаетесь приободрить меня, но я никак не могу смириться с тем, что Карл погиб, а я жива. Да, это было стечением обстоятельств, однако я не думаю, что он хотел умирать.

— Вы полагаете, Билли был злом?

Они уже неоднократно затрагивали этот вопрос.

— Не думаю. Он был болен. Он даже пытался лечиться, но, полагаю, ему нужно было нечто более серьезное, чем то, что мог сделать Шоу. По-моему, он страдал очень сложной формой маниакальной одержимости. Он совершал убийство, а фальсифицировал в своем сознании мотивы этого преступления. Убивая, он не игнорировал реальность, он жил в своем воображаемом мире, где его преступления были оправданы.