Надежда Фролова - Жертва любви. Геометрическая фигура

— Береженого Бог бережет! — произнесла Тамара странную фразу, открыла сумочку и запустила туда руку. Первым среагировал Илья. Резким движением он выбил сумочку из рук хозяйки:

— Без глупостей, Тамара Васильевна! — на хозяйку в упор смотрел пистолет с глушителем, а ногой Илья пододвинул сумочку к себе. — Руки за голову! Лицом к стене! Обе! Живо!

Послышался шум раскрываемой двери, топот множества ног.

В спальню ворвались одетые в камуфляж и маски спецназовцы. На нас с Тамарой одели наручники и вывели из номера. Последнее, что я видела, — Илья, которого дружески обнимал один из спецназовцев, и несколько человек в белых халатах, бегущих навстречу нам по гостиничному коридору.

Проснувшись утром, посмотрела в окно. Тоскливая белесая мгла заволокла все пространство вокруг, не видно не только фабричных труб на горизонте, игрушечной линии железной дороги, по которой, надрывно гудя в млечном облаке густого тумана, настойчиво продирается тяжело стонущий на стыках товарняк, но даже и тополей и берез, растущих под самым окном. Казалось, открой форточку — и комната наполнится этой сыростью, станет влажной твоя теплая постель, не будет видна даже картина, висящая на противоположной стене.

На термометре — ноль. Весна повела генеральное сражение со своей извечной соперницей — зимой. Оседают и уменьшаются на глазах с каждым днем нанесенные февральскими вьюгами сугробы. Днем по асфальту бегут грязные ручьи талой воды, устремляющиеся вниз, к далекой отсюда Волге. Снег покрылся коркой и уже не радует глаз своей белизной. Но ночью нередки еще заморозки, озверевшая старуха-зима еще способна выкинуть любые сюрпризы в виде пурги на восьмое марта, в самый разгар праздника, так тщательно почитаемого на огромных просторах СНГ.

Нет, хватит нежиться в постели! Надо вставать, впереди насыщенный день. Убраться, приготовить праздничный ужин, позаботиться о своей внешности — сегодня в моей жизни событие, которое может стать переломным, — в Академическом драматическом театре премьера. Заранее обещанная сенсация, первая постановка на провинциальной сцене, скандальный роман, потрясающая инсценировка, необычный дуэт в главных ролях — на афишах, расклееных по всему городу, их фамилии выделены одинаково крупно: «Владимир Набоков, “Лолита”. В главных ролях народный артист СССР Кирилл Майдановский — Гумберт и Алевтина Васильева, драматическая студия городского Дворца творчества юных — Лолита».

Да, мы дожили до премьеры! Муки творчества причудливо соединились в жизни Майдановского с муками приговоренного к смерти собственной женушкой человека. Не каждый способен поверить, что ворвавшаяся однажды в твою жизнь очаровательная брюнетка, с ходу признавшаяся, что она — киллер, действительно твой союзник, а не враг. Любой другой убеленный сединами мужчина справедливо бы посчитал, что раскаивающаяся киллерша — дешевый трюк, способ усыпить его бдительность, выведать искомую тайну — имя соперницы. Кирилл поверил, он отдался мне полностью — с его ранимой психикой, издерганными нервами, мучительной тайной, которую он вынужден был хранить от окружающих последние три года.

Не знаю, в какой наш вечер он поверил мне окончательно и бесповоротно — первый, второй, третий? Но поверил и спокойно позволил уколоть его — нет, не тем страшным снадобьем, что припасла для него хладнокровно-расчетливая Тамара, а нашим средством, рожденным в тайных лабораториях «Аквариума» отечественной Службы Внешней Разведки. Мне объяснили — человек должен просто впасть в состояние анабиоза, из которого выводят другим лекарством, условно говоря, противоядием. Я знала: случись что со мной, о Майдановском позаботятся мои друзья, они приведут его в чувство. Все это я честно рассказала Кириллу.

Он согласился на эксперимент — и мастерски сыграл свою смерть под взорами ликовавшей где-то неподалеку в машине у экрана портативного телевизора жены… Я боялась, страшно боялась первый раз в своей практике, когда Тамара ворвалась в гостиничный номер посмотреть на «убиенного» супруга. Нет, не того, что Тамара расчитается со мной выстрелом, а что этот выстрел для контроля она произведет в голову распростертого на кровати мужа…

Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Следствие по делу Тамары Майдановской идет полным ходом. Инкриминируют ей не только 210-ю статью действующего Уголовного Кодекса организация преступного сообщества для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Тщательная проверка деятельности ее фирмы показала, что основным источником дохода являлся вовсе не легальный бизнес вроде прибыльного казино «Сатурн», а подпольная торговля оружием, развернутая Тамарой. С ее легкой руки в одном из подмосковных поселков были созданы подпольные цеха по изготовлению автоматов, гранатометов, бронежилетов — даже видавшие всякое эксперты ФСБ были удивлены, когда увидели арсенал, производимый на Тамарином «заводе». Так что 222-я и 223-я статьи — незаконный сбыт и незаконное изготовление оружия дают от трех до восьми и от двух до шести лет соответственно. Поскольку оружие сбывалось чеченским террористам, прокуратура настроена очень серьезно — по совокупности трех статей обвинение собирается просить от двенадцати по минимуму до двадцати девяти лет или практически пожизненное заключение.

После ареста супруги и своего «воскрешения» Майдановский с головой ушел в работу — постановка «Лолиты» отнимала все его свободное время и силы. Я не мешала ему, отдыхая после невероятно трудного для меня меня дела. Поначалу мне было нелегко изображать фанатку, влюбленную в своего кумира. Потом, к своему ужасу, я убедилась, что перехожу грань между игрой и реальностью. Тогда мне стало страшно — мне предстояло убить человека, ставшего для меня небезразличным. Нет, нет, я прекрасно понимала, этот яд подменит мой добрый старший друг Анатолий Михайлович, но в глубине души все равно таилось сомнение — а так ли надежно сработает предложенное взамен средство? Не перестрахуется ли коварная Тамара?

Сколько нервов было потрачено в последний день, когда Тамара, инстинктивно почувствовавшая опасность, подвергла меня последнему и самому жестокому испытанию?! И если бы не Илья, безымянный офицер-контрразведчик, подлинное имя которого мне даже не сказали после завершения операции — «Еще не время. Илья — наш человек. Это единственное, что знаю даже я», — сказал мне генерал Кузнецов недавно — возможно, это стало бы моим последним делом. А сцена ареста? Заказчица, убедившаяся в «смерти» своего супруга, рассчиталась до конца со мной наличными, постояла у обмягшего тела жертвы и пыталась что-то вынуть из своей сумочки. Не выдержали нервы у ее «охранника» — того самого Ильи, на поверку оказавшегося офицером ФСБ, внедренным в Тамарино окружение, — контрразведка ужа шла по следу ее оружейного промысла. А дальше — как в крутом американском боевике: лицом к стене, руки за голову, ворвавшиеся в номер бойцы антитеррористического подразделения областного управления ФСБ обыскали нас, надели наручники и через час, показавшийся вечностью, — вызов на допрос в кабинет начальника управления, где меня уже ждали местные и московские оперативники и генерал Кузнецов.