Надежда Фролова - Жертва любви. Геометрическая фигура

— Добрый вечер! — он поцеловал мне руку. — Давно не было видно в театре.

— Дела, дела… — неопределенно отмахнулась я.

— Их ждете? — главреж показал глазами на героев дня.

— Жду. Более того, собираюсь украсть! — честно выдала я свои планы художественному руководителю театра.

— Только через мой труп, Надежда Александровна! — Чебышев попытался изобразить этюд «Александр Матросов закрывает своим телом амбразуру вражеского ДОТа», загораживая проход. — Конечно, вы имеете на них полное право сегодня, премьера без вас просто бы не состоялась, мы давно бы оплакивали Кирилла, но не губите традиций русского театра, идущих из глубины веков, — обмывать премьеру обязательно! А какой же премьерный банкет без ведущих актеров?

Я не успела ничего возразить. Продираясь сквозь толпу журналистов, к нам спешили Кирилл и Алевтина.

— Познакомьтесь. Аля, моя дочка. А это Надежда Александровна или тетя Надя, та самая, которая спасла твоего отца, — Майдановский взял нас обеих под руки.

— Кирилл, я уже пригласил Надежду на банкет. Наша героиня любезно согласилась! — бессовестно врал главный режиссер, не выпуская инициативы.

— Только на немного. Аля устала, — пояснил Майдановский.

— Завтра воскресенье, в школу не идти! — успокаивал нас всех по пути в театральный буфет Чебышев.

Но Кирилл сдержал свое слово. Через полчаса мы по-английски поднялись из-за стола. В гримерной Майдановский сначала заботливо укутал дочь, затем помог мне одеть кожаный плащ, лишь потом оделся сам. С охапкой букетов мы вышли из театра.

— Пошли на дорогу, тачку ловить! Так, кажется, у вас такси называется? — Кирилл спросил у дочери.

— Ловить никого не станем. «Тачка» ждет нас — я показала рукой в сторону автостоянки.

Подвела к своей «десятке», усадила их на заднее сиденье, только потом заняла свое водительское место.

— Знаете, девочки, я не наелся! Поехали в ресторан! — вдруг предложил Майдановский.

— Папа, с ума сошел! — подала голос Аля. — Поздно уже.

— Золотые слова. Поэтому едем домой, где нас давно уже ждет праздничный ужин! — решительно заявила я, включая зажигание и трогаясь с места.

— Классно водите! — заявила Аля, понаблюдав за мной несколько минут. — А меня научите водить?

— Зачем тебе? — удивился Кирилл.

— Как ты не понимаешь, папа! Актриса должна уметь все делать сама. Вдруг я буду играть в боевике. Нашу разведчицу или их шпионку?

Так, обмениваясь шуточками, мы добрались до моего дома.

— А что мы так далеко от нашего дома остановились? Нам же ведь туда? — недоумевала ничего не понимающая девочка, показывая рукой в сторону их девятиэтажки.

— Тетя Надя пригласила нас с тобой к себе в гости, — постарался объяснить отец.

— Клево! — коротко выразился подросток.

Мы все засмеялись и, поставив «жигуленок» в гараж, что был в ста метрах от дома, поднялись на мой родной четвертый этаж.

На площадке, открыв дверь в общий коридор, стоял и курил сосед, тот самый дядя Юра, с которого и началась вся эта история. Увидев Майдановского рядом со мной, того самого, которого он должен был укокошить пару месяцев назад в нашем парке, сосед поперхнулся дымом.

— Ты чего, дядя Юра? — спросила я, открывая свою дверь и пропустив гостей вперед.

Тот лишь молча указал сигаретой в сторону Майдановского: он мол? Так же молча я покачала головой в знак согласия: он, он.

— Ну и дела! — развел руками старик. — На ночь закрываться?

— Закрывайся, дядя Юра, закрывайся! — разрешила я, входя к себе вслед за гостями.

— Точь-в-точь как наша, да, папа? — Аля посмотрела на отца.

— Да, точная копия, — согласился Майдановский.

Пока гости мыли руки и располагались в зале, я начала накрывать на стол. Аля взялась мне помогать и делала это весьма сноровисто.

— Самостоятельная она у тебя! — одобрительно заметила я Кириллу.

— Жизнь всему научит, — загадочно ответил он.

Вкусы дочери не отличались от отцовских — любимую курицу она ела с нескрываемым аппетитом, сочно намазав горчицей и усиленно заедая солеными огурцами, помидорами и капустой. Вся разница заключалась лишь в напитках: отец запивал дичь вином, а дочь — колой.

Увидев еще и торт на сладкое, девочка восторженно захлопала в ладоши:

— Тетя Надя, вы прелесть!

Наевшись, Аля встала из-за стола и пересела в кресло, поближе к журнальному столику, на котором лежали свежие газеты. Девочка с интересом принялась их перелистывать.

— Пап, смотри, дядя Саша погиб, помнишь, ты рассказывал, как играл с ним в нескольких фильмах? — Алевтина подошла к нам и показала газету с репортажем о трагической гибели в Москве известного актера.

Кирилл взял газету, бегло проглядел материал и фотографии:

— Ударился головой о бордюр при случайном падении… Жаль Саньку… Аля, а ведь твой отец тоже мог погибнуть. Но тетя Надя вовремя оказалась в нужном месте и спасла меня.

Девочка пристально посмотрела на меня, потом вдруг обняла и молча чмокнула в щеку. Мне стало не по себе от нахлынувших чувств.

На часах было уже около полуночи, когда подросток сонно спросила у Майдановского:

— Па, мы сегодня здесь останемся?

Кирилл вопросительно взглянул на меня. Встав и обняв девочку, я прошептала ей на ухо:

— Марш в туалет и ванную, а я пока постелю тебе в спальне…

Через пару минут усталая девочка, вежливо пожелав нам спокойной ночи, легла на моем обычном месте. Выключив свет и плотно закрыв за собой дверь, я вернулась в зал. Кирилл пил чай, уплетая уже второй кусок торта. Налив чаю, я молча потянулась за своим куском торта.

— Выдержка у тебя! — точно подметил Кирилл, доливая чай и себе.

— Сочтешь нужным — расскажешь! — пожала я плечами.

— Счел! — твердо подтвердил Майдановский. — Когда Тамара нанимала тебя убить меня, она ведь что утверждала? Муж к другой перебросился, кобель несчастный и прочие эпитеты. Но другую ни один нанятый ею сыщик обнаружить не мог. Как бы за мной не следил. Даже ты, самый крутой специалист. А все почему? Нет ее, другой-то, в природе. Тамарка всех по себе мерила. Считала, раз муж что-то скрывает, куда-то ездит, все — кралю себе завел, да обязательно еще молодую. Вон она, моя краля, в твоей постели спит.

Года три назад на одной из презентаций, пока Тамарка с устроителем очередной финансовый проект обговаривала, подходит ко мне партнер мой один по кино, Олег Дудин, он все больше секретарей райкомов да председателей колхозов в советский период играл, лицо такое характерное, правильное. Подошел с двумя рюмками коньяку, одну мне протягивает. Думал, за встречу выпить хочет. Ан нет.

— Помнишь, — говорит, — Верочку Васильеву, гримершу из группы Никиты Катукова, мы с тобой у него снимались в «Старинном романсе»?