Стив Кавана - Защита

– Значит, остается три миллиона, Эдвард, – проговорил он, словно мы до сих пор были детьми. Тогда он тоже иногда называл меня «Эдвард» – матушку мою передразнивал. Когда она на меня за что-то сердилась и ругала, то всегда называла «Эдвард». Вот и он меня так подкалывал, особенно при матушке. Кликуха «Эдди-Финт» появилась уже позже, когда я обзавелся собственной шайкой.

Я надеялся, что пока мы этот вопрос как-нибудь обойдем – но, похоже, не вышло.

– Один миллион мне придется занять. Считай, что беру в долг. Помоги мне выручить Эми – и считай, что три миллиона у тебя в кармане: два прямо сейчас, а еще один чутка попозже, за мной не заржавеет.

– А почему я не могу получить три миллиона сразу?

– Никак. Мне нужно кое о чем позаботиться. Сам же знаешь, я тебя не кину.

Он поразмыслил. Как хороший бизнесмен Джимми любил рискнуть. По-моему, втайне он хотел войны с русскими. Ему нужен был повод, чтобы в них вцепиться. Убийства Марио для этого было недостаточно, потому как Марио был всем до лампочки. А это уже реально тема.

– Так можно на тебя рассчитывать, Джимми? Тут никакого кидалова. Это все-таки моя дочка. Я ее жизнь тебе в руки вручаю.

Добрую минуту Джимми просто пристально смотрел на меня.

– Я верю тебе, Эдди, – произнес он наконец. – Вижу все это так, что мы с тобой родные, ты и я. Семья. Выросли, раздавая плюхи одним и тем же людям. Так что Эми – это тоже семья.

Я позволил вышибалам унести сумку в подсобку.

– И чего ты от нас хочешь? – спросил Джимми.

Я придвинул стул и сел, вклинившись между двумя какими-то отморозками. Полез в нагрудный карман, уловил краем уха шепоток, обернулся и опять увидел нацеленные на меня стволы воротчиков – но на сей раз всего на мгновенье. Джимми лишь досадливо от них отмахнулся. Я медленно достал из-за пазухи бумажник.

– Мне нужно, чтобы вы разыскали Эми и переправили ее в безопасное место. Ее удерживает еще какая-то шайка. Вот лопатник Грегора, – сказал я, укладывая его на стол. – В нем его водительские права с последним известным адресом. Сомневаюсь, что она там, но это чисто для начала. Перед тем как меня сюда привезли, мы заехали на какой-то склад в Шипсхед-бэй. Там были двое парней. Если их хорошенько тряхнуть, то можно узнать адрес. Но брать их надо так, чтобы у них не осталось ни малейшего шанса предупредить Волчека или Артураса. Единственное, что у меня еще есть, – это номер мобильника, на который звонил Волчек. Эми упоминала про какую-то Элейну. Не знаю, ее ли это мобильник, но есть номер.

Закончив, я пристально посмотрел на Джимми. Он меня не разочаровал. Глянул на Альби – пусть и мимолетно, но все-таки глянул. Альби – парень со связями, в том числе и в профсоюзах, у него доступ ко всему на свете. Главный решальщик.

Я продолжил:

– Насколько я понимаю, по номеру телефона или через этого Грегора можно вычислить конкретное место.

– Вы сказали, номер мобильный. А вы не в курсе, какого типа там сама труба? – спросил Альби.

– Нет. У Артураса «Айфон». У Волчека маленькая черная трубочка с хорошей камерой и большим экраном. Это все, что я знаю. По номеру можно проследить адрес?

– Если он зарегистрирован, то запросто. Но почти наверняка эти телефоны куплены на черном рынке. Значит, никаких документов. С другой стороны, если телефоны новые, то с этим малость попроще.

– На вид вроде новые. Насчет того, какой у этой Элейны, не знаю.

– Если телефон выпущен после две тысячи пятого года, тогда у него должен быть встроенный GPS-трекер. У любого мобильника, выпущенного в Америке, есть такой чип. Что-то там связанное с терактами одиннадцатого сентября. Адрес узнать не получится, прослушивать звонки тоже, но определить местонахождение через GPS можно. У меня есть парень, который с этим справится. Сейчас позвоню ему, – сказал Альби.

– Отлично. Займись этим номером. А вы, парни, начинайте обзванивать своих людей. Нужно выяснить, куда запрятали нашу девчонку. Есть у меня двое в Бруклине, которые могут по-быстрому подскочить в Шипсхед-бэй. Фрэнки, звякни своим пацанам, – сказал Джимми.

Я дал Фрэнки адрес склада.

Симпатичная официантка принесла еще горячего кофе, и я с благодарностью принял у нее чашечку. У нее были длинные темные волосы и большущие обворожительные глаза. У Джимми только такие девчонки и бывают. Тот поднес было чашку к губам, но тут же замер, словно что-то внезапно пришло ему в голову.

– В какое время ты вчера разговаривал с Эми? – спросил он.

– Во второй половине дня. Часа в четыре или в пять. А что?

Он потянулся губами к чашке, но вдруг опять остановился – так, что поднимающийся над ней горячий пар окутал ему щеки.

– А что, если они ее перевезли?

Джимми был прав. Не было никакой гарантии, что они не возят ее по кругу, используя с полдюжины подобных конспиративных квартир. Но все-таки вряд ли. Повсюду таскать с собой десятилетнюю девчонку – только лишний риск привлечь ненужное внимание. Гораздо разумнее оставаться в одном и том же месте.

– Сомневаюсь. Думаю, они предпочли затаиться и никуда не вылезать. И если мы собираемся их достать, не исключено, что придется распылить силы, чтобы накрыть все возможные точки одновременно. Хотя, если получится зацепить GPS-модуль на телефоне, я бы сказал, что как раз там и держат Эми, – сказал я.

Джимми, похоже, был со мной согласен.

– И не забывайте про Тони, – добавил я. – Ему придется взять назад все, что он сказал копам. Иначе русские поймут, что за свои четыре лимона ни фига не купили, и наверняка меня кокнут.

– Мики, сгоняй за Тони, – распорядился Джимми.

Его лицо немного смягчилось, и я сразу припомнил того маленького забияку, с которым познакомился тогда в спортзале. Его взгляд словно скользил по мне вместе с дымом его сигареты, проникал в мои воспоминания, выхватывая отдельные яркие картинки тех счастливых беззаботных дней, когда мы на пару зажигали на районе и на всю катушку отмечали каждую затрепанную купюру, отжатую у лохов.

Джимми улыбнулся, но вдруг опять посерьезнел, словно счел улыбку неуместной.

– Слыхал, что с тобой приключилось в прошлом году. Сочувствую, – сказал он.

Это застало меня врасплох. Не знал, что он в курсе.

– Крепко тебе, должно быть, досталось, братан.

– Крепко. И сейчас достается. Даже во сне ее вижу – когда вообще удается заснуть. Может, так она хочет сказать, что простила меня? Или просто мне хочется в это верить?

Джимми, несмотря на свою специфическую профессиональную деятельность, тоже ухитрялся быть отцом, и далеко не бессердечным.

– А что тебе известно про группировку под названием « Bratva »?

– Да не особо много. Заявились сюда в девяностых, сразу после развала Советского Союза. В огромном количестве, тогда вообще оттуда много народу уехало. Волчек со своей командой, видать, оказался покрепче остальных, раз уж столько продержался. Поговаривают, что они бывшие вояки. С самого начала неплохо развернулись, продавая «калаши» местным бандитам. Потом все как обычно – наркота, девки, переправка нелегальных эмигрантов, весь прочий набор. Когда сюда выдвинулись международные картели, то пооборвали русским чуть ли не все их каналы поставки. Просто всё перекупили. Против того бабла, которым эти картели ворочают, приема нету. Из того, что я слышал, их здорово прижали конкуренты, и теперь русские буквально зубами держатся за то, что у них до сих пор осталось.