Галина Романова - Исповедь обманутой жены [litres]

К слову, женщина тоже куда-то пропала. Себров трижды ездил на адрес. Никого. Соседи подтвердили, что сожители вместе вышли из квартиры с сумками. Больше их никто не видел. Сожителя Себров видел уже мертвым. Сожительница пропала.

В квартиру, которую они делили на двоих, он проникнуть без ордера не мог. Самостоятельно проникнуть, расковыряв замок, не мог тоже. В квартире напротив жила старая сволота, не отлипающая от замочной скважины и глазка. Подслушивала, подглядывала.

Засветиться? Ни в коем случае.

Кто мог убить персонажа из квартиры Орлова? И за что? Его роль во всей истории была цикличной. Выполнил миссию, получил деньги, проваливай. Дня за три Себров предупредил его, что хозяин квартиры может вернуться на днях. Что ему надо сворачиваться. Тот с адреса съехал. А потом вдруг во дворе снова нарисовался. Зачем? Себров просмотрел записи с камер мини-маркета, который находился во дворе дома. И ничего такого не увидел. Вернее, никого такого. Выводов у него не было.

Зато были подозрения. И так много, что…

Что у него на несколько дней даже аппетит пропал. Ел по привычке и по необходимости. Чтобы организм не травить невостребованным желудочным соком. И это было скверно. Он так не любил.

Долгожданный телефонный звонок раздался, когда он уже отужинал.

Номер был незнакомым, и это было нормально.

– Да, да, слушаю, – ответил он тут же.

– Как дела? – поинтересовался знакомый голос.

– Дела? – Себров почесал покрывшийся щетиной подбородок. – Обязательно об этом по телефону?

– Так хочется на улицу выходить? В такую погоду?

– Так не сахарный, – хохотнул Себров. И глянул на старенькие настенные часы. – Да и время детское.

– Как знаешь. Заметь, не я это предложил.

Последняя фраза собеседника вдруг не понравилась. Показалось, что она была полна странного опасного смысла. Она настораживала, предостерегала, советовала не принимать опрометчивых действий. Куда разумнее было бы после вкусного сытного ужина разместиться в уютном кресле с продавленной под его грузную фигуру спинкой. Включить телевизор, поискать какой-нибудь старенький милый фильм и подремать под него.

Но, как говорится, дела не терпят. Надо было все выяснить именно сегодня. Пока еще в него не вцепились. Пока еще его не замучили вопросами. Пока не отстранили от работы по подозрению в…

Тс-сс-сс, об этом даже думать нельзя, не то что произносить вслух. Сейчас он пойдет на встречу, на которой сам же и настоял. Выяснит все. А там уж видно будет, как жить и вести себя дальше.

Себров оделся в теплый спортивный костюм. Сверху надел длинную куртку, вязаную шапку и сапоги «дутики». Сколько себя помнил, человек, с которым он только что контактировал, никогда не отличался пунктуальностью. Ждать его в подворотне на ветру и мерзнуть он не намерен.

Игнат Сергеевич влез в узкий шкаф в прихожей и достал старенькую сумку с растянутыми ручками. С ней он обычно ходил за покупками. Сейчас он ничего покупать не собирался. Сумка нужна была для прикрытия. Человек он в доме заметный. Могли возникнуть вопросы, а куда это подался их участковый в такую погоду да в такое время. А у него в руках – вот она – сумочка. Молока купить забыл, допустим.

Он, как знал, подстраховался. Не успел из подъездной двери выйти, как навстречу ему, прямо в ноги устремилось лохматое соседское чудище непонятной породы.

– Тосик, фу, фу, бессовестный, – извиняющимся голосом закричала на своего питомца молодящаяся вдова с третьего этажа. – Ради бога простите, Игнат Сергеевич. Тосик такой шалун, такой шалун. А вы чего это на ночь глядя? В такую погоду? Там дождь накрапывает. Холодно жутко. Я бы ни за что, если бы не Тосик с его потребностями.

Она мужа своего, сто процентов, заговорила насмерть, подумал он с неприязнью. Нельзя же быть такой навязчивой балаболкой! Тосик ее потому под ноги всем бросается, что защиты от нее ищет. Наверняка!

Но ничего этого он не высказал вслух, и даже не дал понять, что ему что-то не нравится. Вежливо улыбнувшись, Себров мотнул старенькой сумкой с растянутыми ручками.

– Вот в магазин пришлось идти. Кое-что забыл купить.

– Да, досадно. – Эффектно подведенные глаза сверкнули в его сторону. И она зачем-то добавила: – А не жили бы одни, Игнат Сергеевич, было бы кому позаботиться о покупках.

Ну, не дура?

Он чуть не заржал в полный голос. Она на что намекает? Что ему пришла пора поменять свою холостяцкую жизнь на семейную? Себя предлагает? Да он под дулом не согласился бы. Если только по приговору суда! Да и то постарался бы его обжаловать.

Вот чудо раскрашенное! Додумалась тоже.

Посмеиваясь про себя, Себров медленным шагом прошел до угла, за которым располагался дежурный магазин. Остановился. Прижался спиной к стенке и замер. В этом месте они обычно встречались, когда нельзя было что-то обсуждать по телефону. Пока никого не было. Надо ждать.

Он стоял тихо, не шевелясь. Слушал, как тихо шуршит мелкий дождь. Скребутся о стенку старой подстанции голые ветки кустарника. И почти пропустил осторожные шаги. Даже вздрогнул, когда человек, которого он ждал, тихо кашлянул и спросил:

– Давно ждете, Игнат Сергеевич?

– Да нет. Недавно.

А он и счет минутам потерял, пока погоду слушал да размышлял. Может, и полчаса стоит уже. Себров прищурился, пытаясь в темноте рассмотреть собеседника. Не вышло. Просто в метре от него темнота будто была гуще и передвигалась огромным комом. Сделалось как-то нехорошо. Не то чтобы страшно, нет. Он все же не приезжий без регистрации, с кем можно поступить как угодно. Он все же представитель власти. Но неприятный холодок скользнул между лопаток и иглой уколол в желудок.

– Так что у нас за проблемы, Игнат Сергеевич? Что такого стряслось, что нельзя было обсудить по телефону?

– А то вы не знаете! – фыркнул он с чувством.

– Нет. Просветите.

Темнота сгустилась совсем рядом с Себровым. Он даже услышал ароматное дыхание человека, вставшего слева от него ближе чем на полметра.

– Орлов вернулся, – доложил Себров и с сожалением прищелкнул языком. – Никто и не ждал.

– А его никто и не ждал. Некому, – с издевательским хохотком отреагировал мужчина. И еще раз повторил: – Потому что некому.

– Но это все меняет, – недовольно пожевал Себров губами.

Странная веселость собеседника ему совсем не нравилась. Что-то демоническое почудилось ему в этом.

– Это ничего не меняет, – тихо возразил тот. – Как все было, так все и будет.

– Но как же?

Себров заволновался и вдруг понял, что его собеседнику и правда все может быть по барабану. Он ни за что не отвечает. Он нигде не светится. У него поводов для веселья хоть отбавляй. Это у него – у участкового – ситуация другая. С него могут и спросить, да. Если Орлов задумает волну гнать, то с него – с Себрова – спросят.