Галина Романова - Ангел мщения

Инна вернулась к кровати, швырнула на нее одеяло. Скинула пижаму и натянула спортивный костюм, который ей купил Кузьмич. Взяла в руки кроссовки и на цыпочках вышла из спальни. Обувалась на лестнице. Хорошо, что она не скрипела. Не перебудит весь дом. По пути на улицу захотелось пить, и она свернула в кухню. Рука сама собой потянулась к выключателю.

— Тс-с-с, не надо этого делать.

Арский! Перепугал, зараза! Хоть и шепотом велел ей не включать свет, но она все равно вздрогнула.

— Что вы здесь делаете, товарищ капитан? — тоже шепотом откликнулась Инна и прижалась к стене слева от входа.

С правой стороны подпирал стену Арский.

— То же, что и ты. Зашел попить воды.

— А-аа, а это обязательно делать без света? И общаться шепотом? Кузьмича боитесь разбудить, так он спит и похрапывает, — и ее рука снова потянулась к выключателю.

— Я же сказал, не включать свет! Что неясного?! — возмутился он, поймал ее руку и сжал.

— Но почему? Я в темноте в шкафу всю посуду повалю. Всех перебужу. Всех ваших двоих охранников, — фыркнула она насмешливо. — Они тоже, к слову, храпят.

И про себя добавила: «Хороша охрана! Ее можно брать голыми руками. Никто не вступится. Никто, кроме Арского».

— Не надо лезть в шкаф и валить посуду, — рассеянно отозвался капитан.

Скользнул вдоль стены к окну, осторожно заглянул за штору. И пробормотал:

— Они здесь, Инна. Ступайте, разбудите всех.

— А! Кто здесь?! Кто?

В ноги вдруг вступило, а сердце, подпрыгнув, подкатило к самому горлу. Страх! Страх тут же вылепил из нее убожество. Лишенное воли, сил, способности размышлять. Ведь еще десять минут назад она хотела покинуть этот дом, специально подставиться хотела. Чтобы не сидеть и утомительно не ждать. Чтобы не подставлять под удар Кузьмича. Он же хороший дядька, хоть и слабый очень.

Она буквально готова была умереть еще десять минут назад. И вдруг перепугалась до судорог в руках.

— Не кричи. — Арский обернулся на нее недовольно. — Чего голосишь?

— Кто здесь, товарищ капитан? — Она сползла по стене на пол, замерла.

— Твои убийцы здесь, Комарова.

— Мамочки! — пискнула она, закрывая лицо руками. — Что же делать?

— Не орать для начала. Сосредоточиться и рассредоточиться, — будто самому себе приказал Валера. — Встала и пошла, быстро!

Инна вскочила на ноги.

— Куда пошла? Разбуди моих людей. Только тихо.

Разбудить их оказалось не таким уж легким делом. Инна металась от дивана к дивану, на котором сладким сном спали двое парней из команды Самоварова. Шептала им на ухо, легонько толкала в плечо. Бесполезно!

— Встать, живо! — чуть громче, чем шепотом, приказала она.

Один из парней зашевелился, приоткрыл глаза, приподнялся на локте. И Инна тут же уставилась в дуло пистолета.

— Убери ствол, придурок, — прошипела она и кивком указала на дверь. — Они там!

— Кто?

Он широко зевнул. Убрал пистолет в наплечную кобуру, он в ней и спал.

— Конь в пальто! — огрызнулась Инна. — Те, ради кого вы здесь.

— Понял. — Он резко поднялся, толкнул ногой товарища. — Витя, вставай. Они здесь.

Через минуту они все были в кухне.

— Их трое, — проговорил Арский, не отходя от окна и подглядывая в щель между шторой и откосом окна. — Рассредоточились. Один пошел к двери. Второй к черному ходу. Третьего потерял. Третий, по ходу, тот самый, что тебе термос передавал. Какая ты у нас важная персона, Комарова.

— Почему важная? — Она так тряслась, что зубы стучали, а слова выходили смазанными.

— Сразу троих послали.

— Так понимают, что я тут не одна.

— Оружие при них есть? — спросил тот, кто целился из пистолета в Инну.

— У двоих по пистолету. Третий вроде пуст. Но кто знает?

Они втроем встали рядом и принялись о чем-то переговариваться вполголоса. Она ничего не слышала или не понимала. Сидела в углу и причитала вполголоса:

— Господи, помоги! Господи, помоги! Господи, помоги!

В какой-то момент, замолчав, они уставились на нее с изумлением:

— Ты чего там бормочешь, Комарова?

— А? — Она дернула шеей. — Молюсь! Подполковник велел молиться.

— Ох, дура ты, Комарова, — пробормотал Арский и, вытянув руку, шевельнул пальцами. — Иди сюда, ко мне.

— Зачем?

В голову полезло: сейчас они сделают ее живым щитом и пойдут в атаку на бандитов, прикрываясь ею.

— Я не хочу! Не пойду! — замотала она головой.

— Она истерит, товарищ капитан, — подсказал заспанный охранник. — Надо бы ее убрать куда-нибудь подальше.

— Согласен.

Они переглянулись с Арским и как по команде шагнули в сторону угла, где она корчилась и молилась. Зашли с двух сторон, подхватили ее под руки и потащили куда-то. Она еле успевала перебирать ногами, с такой скоростью они передвигались. Коридор, еще коридор, дверь, снова дверь, три ступеньки вниз, еще дверь. Арский толкнул дверь ногой, впихнул туда Инну, щелкнул выключателем. Под дощатым потолком загорелась лампочка на толстом шнуре.

Инна завертела головой.

Вдоль бетонных стен стеллажи с пустыми банками и бутылками. Десятки пустых банок и бутылок! Она в погребе. Ее хотят запереть здесь.

— Я не хочу здесь, — возразила она слабым голосом. — Зачем вы меня сюда?

— Для твоей же безопасности. Сиди тихо, — погрозил ей пальцем Арский. — Что бы ни происходило. Сиди и не рыпайся. Если…

— Если?

— Если хочешь жить, то послушайся меня, пожалуйста, Комарова. — Он осмотрел дверь, нашел засов на внутренней стороне, подвигал им. — Отлично. Запрись.

— Ага. — Она вцепилась двумя руками в дверь, не давая ее Арскому захлопнуть. — А что дальше?

— А дальше жди. — Он с силой потянул дверь на себя. — Ну и как сказал мой старший по званию коллега, молись, Комарова.

Они ушли. Она задвинула щеколду, подергала дверь за ручку. Осмотрелась. Спрятаться было некуда. Помещение было совсем маленьким. Дверь хлипкая. Если кому-то взбредет в голову начать стрелять по двери, она окажется на линии огня. По сути, это была еще большая ловушка, чем если бы она пряталась в кухне. Хотя…

Стеллаж с пустыми банками и бутылками, расположенный слева от входа, упирался в простенок, который был защищен, вздумай, кто-то стрелять по двери. Ей хватило пяти минут, чтобы освободить от стекла полметра. Все составила в проход. Уселась у самой стены, слева от двери. Перед этим выключила свет. Поджала ноги и замерла.

Сначала было очень тихо. Так тихо, что она засомневалась, что способна слышать. Или просто никакие звуки не доходили сюда. А потом началось!

Над ее головой, над дощатым потолком, с которого свисала лампочка на толстом шнуре, бегали, орали, стреляли. Ужасный грохот роняемой мебели и бьющегося стекла. Там, наверху, происходило что-то ужасное.

И все это из-за нее! Она виновата в том, что люди рисковали своими жизнями, что дом Кузьмича разносили на щепки. Где он сам находился в этот момент, не попался ли шальной пуле, можно было только догадываться.