Галина Романова - Вкус запретного плода

— Ты хочешь звонить в полицию, Володя? — спросила она слабым голосом, не решаясь отдать ему свой мобильник.

— А куда же еще? — Володя нетерпеливо глянул на часы. — Инна, давай телефон. У меня в гостиной люди сидят. Договор читают об аренде. С ними пока моя сестра. Но мое присутствие там необходимо. Понимаешь?

— Погоди… — Она неожиданно сунула телефон обратно в карман сарафана. — Погоди горячиться, Володя. Давай ты решишь все с квартирантами, а потом вернешься, и мы с тобой все обсудим. Не хочу сгоряча. Хорошо?

Инна жалко улыбнулась. Он задумался, со вздохом оценил ее улыбку как признак малодушия, потом перевел взгляд на распахнутую балконную дверь, широко развел руками.

— Ну, хорошо. Как знаешь. Давай так. Дай мне полчаса.

Он ушел. Инна сразу помчалась в ванную. Быстро приняла душ. Вымыла волосы. Нарядилась в длинное оранжевое платье из плотного трикотажа. И даже успела уложить волосы.

— Так-то лучше, — подмигнула она, рассматривая себя в большом узком зеркале в прихожей.

Она выглядела аккуратной, нарядной, яркой. И даже немного успокоенной. Сейчас Володя войдет, оценит перемены в ней, они все обсудят, примут совместное решение и…

— А вот и Володя, — улыбнулась она своему отражению, услыхав звонок в дверь, и снова подмигнула.

Широко шагнула к двери. Яркое оранжевое платье колыхнулось.

За дверью стоял не Володя. Там собралась целая группа людей. Двое в штатском. Одного она узнала. Высокий рыжеволосый парень весьма вызывающего вида. Капитан какой-то там. Не запомнила, хотя он не раз говорил с ней в отделении полиции. С ним девушка. Тоже из полиции. Она, странно, не забыла, как ее зовут. Елена Егорова. Точно, именно так — Елена Егорова, лейтенант. За их спинами маячил участковый и одна из соседок Натальи Ивановны.

— Добрый день, Инна Гавриловна, — поприветствовал ее высокий капитан и странно как-то прищелкнул языком, будто с сожалением. — Вам придется проехать с нами.

— С вами?

Она отчаянно пыталась сообразить, что все это значит? Зачем все эти люди толпятся возле ее двери? Куда приглашают? Почему именно сейчас?

— Да, с нами, — кивком подтвердил рыжий.

— Нам надо задать вам несколько вопросов, — пришла ему на помощь лейтенант Егорова.

— Почему не здесь? — Она повела рукой, затянутой в плотный трикотаж оранжевого цвета, себе за спину. — Можно здесь.

— Сожалею. — Капитан мотнул головой. И уже не попросил, приказал: — Собирайтесь.

— Но как же так! Володя сейчас придет, а я…

Ее глаза наполнились слезами.

Да что же такое! Да что же за день-то сегодня такой! Она все утро плачет. Только-только себя в порядок привела, носик припудрила со щеками, чуть ресницы подкрасила, и все насмарку.

— Мне надо ему сообщить, — слегка топнула она ногой, проморгав слезы. — Мне надо сообщить Володе.

— Володя — это который, Скворцов? Тот, что недавно похоронил свою жену, погибшую при весьма странных обстоятельствах? — нехорошо ухмыльнулся капитан и, не дождавшись ее ответа, спросил: — Это его дверь?

— Совершенно верно, товарищ капитан, — подсказал из-за спин их участковый. — Это квартира Скворцовых.

— Вы хотели ему просто сообщить? Или отправиться с ним вместе?

Ох, как не понравился ей его вопрос! Ох, с каким двусмысленным подтекстом он был! Инна даже отвечать на него не стала.

Капитану ее ответ и не требовался. Он воткнул палец в кнопку Володиного звонка и принялся жать, не отрываясь. И что странно, Володя не открыл! Капитан терзал его звонок еще минуты три, а то и пять, бесполезно. Володя не открыл.

— Вы уверены, что он дома, Инна Гавриловна? — поинтересовался участковый, выступив из-за спин на середину лестничной клетки.

Что она могла ему сказать! Что совершенно точно знает: Володя дома. Что он просто струсил и решил не открывать. Увидел в дверной глазок всю эту компанию и затих. Попросту ее предал. Оставил на растерзание органам правопорядка, которые явились сюда…

Кстати!

— А что у вас ко мне за вопросы, товарищ капитан? Я могу хотя бы знать, прежде чем мы отправимся в ваш участок?

Она все еще топталась на пороге своей квартиры. Большая и нелепая в своем плотном трикотажном платье апельсинового цвета. Зареванная и растерянная. К тому же еще и преданная. Любимым мужчиной! Мужчиной, ради которого она готова была на многое и из-за которого теперь к ней явились опасные гости.

Она же не дура. Она все поняла. Ее хотят обвинить в том, что случилось с Натальей Ивановной. Не просто так вытягивает морщинистую шею ее любопытная соседка. Она видела Инну входящей в их подъезд. С сумкой. И как только случилась беда, она сразу доложила.

— Обо всем узнаете в отделе. Собирайтесь. Мы ждем вас здесь, раз в квартиру вы нас не приглашаете, — съязвил капитан.

— Хорошо. Я быстро.

Теплые брюки и толстый вязаный свитер с высоким горлом. Шерстяные носки с собой. И еще полотенце. И пачку печенья. Больше ничего не нашлось в шкафах такого, что она могла бы взять в тюремную камеру. Ее же арестуют! Она больше чем уверена, что ее арестуют. Не просто так толпой явились.

— Я готова, — распахнув дверь, Инна Гавриловна вышла из квартиры с тугим пакетом. — Вещи теплые могу взять?

Егорова и капитан стремительно переглянулись.

— Да, можете, — ответила девушка после паузы. — Идемте.

Они гуськом прошли к лифту. Тесно встали в нем. Доехали до первого этажа в полной тишине. Вышли из подъезда. И как-то так получилось, что все они сразу взяли ее в кольцо, сопровождая до машины. Даже соседка Натальи Ивановны трусила слева, будто кто ее уполномочивал.

Ей предложили сесть сзади. Капитан с Еленой Егоровой сели спереди. Это ее немного удивило. Участкового тоже. И он даже порывался поехать с ними. Ему не позволили. Капитан просто глянул и коротко сказал:

— Нет.

Участковый вместе с пожилой соседкой Натальи Ивановны остались на автомобильной стоянке. Инна обернулась на них. Села ровно и произнесла:

— Какое позорище! Какое позорище вы мне устроили, господа полицейские! Может, потрудитесь объясниться?

— Непременно, Инна Гавриловна, — к ней обернулась лейтенант и странно улыбнулась, будто виновато. — Но для начала я хотела бы перед вами извиниться.

— Что?! — Она схватилась за пакет обеими руками. — Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что все произошедшее — это всего лишь маленький спектакль. Никто вас арестовывать не собирается.

— А что же тогда…

Это все казалось дурным сном. Или злой сказкой. Или гадкой шуткой. Зачем они так с ней? Она же ничего такого… Зачем они так с ней!

Она снова расплакалась.

— Все это было нужно для того, чтобы выманить настоящего преступника, который хитер и опасен. — Егорова дотянулась до ее рук, тискающих пакет с теплой одеждой. — Извините. Так было нужно.