Ирина Меркина - Стражники среди нас

Алексашину и его могущественным друзьям в какой-то степени удавалось гасить нездоровый интерес к криминальной Третьей страже. Причем им нужно было не только сдерживать рвение милиции и ФСБ, но и держать в узде массмедиа, все эти тысячи газет, журналов и сайтов. Потому вы почти ничего не могли прочитать о преступлениях Стражников, а если и читали, то заведомый бред, в котором невозможно отличить правду от вымысла. Но было очевидно, что долго так продолжаться не может; информация как вода, она всегда найдет дырочку. Нашим неуловимым мстителям следовало очень торопиться. Юрий Владленович рыл землю старательнее всех, потому что Розин не просто украл у него брэнд и извратил прекрасную идею, но и перечеркивал его карьеру. Алексашин — очень и очень амбициозный юноша. Даже Владу до него далеко.

— Так все-таки это его люди убили Шипова, — догадалась Любочка.

— Милая моя, если уж я начал говорить, то дайте мне сказать до конца. Знаете старый еврейский анекдот? Еврея высаживают на необитаемом острове. Через полгода за ним приезжают и видят, что на острове построены две синагоги. «Зачем вам эта синагога?» — спрашивают еврея. «Как зачем? Я хожу в нее молиться». — «А та, вторая?» — «О! Туда я ни ногой». Не поняли?

— Не очень, — призналась Любочка. — То есть анекдот вроде бы поняла, но какое отношение…

— Самое прямое. Мы живем в эпоху демонополизации. Вы не можете ничего изобрести, открыть, построить, чтобы кто-то рядом не соорудил нечто, как две капли воды похожее, но свое. На каждую «Кока-колу» найдется «Пепси-кола» и еще десяток мелких подобий того и другого. Причем клиенту все равно что пить, потому что различия на вкус неуловимы. Потерпите, я еще недолго буду вас мучить посторонними байками. Закрытый клуб Трех стражей, организованный Алексашиным, был не единственным в своем роде. В скором времени нашлись деятели, которые по разным причинам решили, что в эту синагогу они не ногой, и выстроили свою. Таким образом, различных стражей оказалось не менее полудюжины. По понятным причинам поисками Розина занимались те, кто относил себя к Третьим стражам, силам Зла, поскольку им больше пристало вершить возмездие. Но и их, представьте себе, было несколько, из разных песочниц. Правда, в конце концов они договорились объединиться для уничтожения паршивой овцы, ведь Вольдас Розанн представлял для них общую угрозу. Не знаю, состоялась ли эта встреча на Эльбе, но бесспорен факт, что за Вольдасом охотилось достаточно много народу и убить его мог кто угодно или все вместе. Последнее наиболее вероятно. Помните «Убийство в Восточном экспрессе»? Все — это значит никто.

— Иными словами, кто убил Заатара, выяснить невозможно, — подвела итог Любочка.

— Ну почему же? При желании все возможно. Только это уже не наше с вами дело. Да нас это и не должно интересовать, потому что суть не меняется.

Люба незаметно допила бренди, и согревающий огонь внутри нее превратился в расслабляющее, убаюкивающее тепло. Чувствуя, что так можно и задремать под воркующий баритон собеседника и поток малопонятных слов, она встала и подошла к окну. Тихий дворик в его лучшие времена, наверное, мог кому-то нравиться, но сейчас он был пуст, черен и гол. Уже облетели последние листья, летних птиц не было видно, даже воробьи куда-то исчезли, и только вездесущие вороны по-хозяйски расхаживали по жухлой траве. Осень, подумала Люба. Кончилось лето, кончился мой очередной детектив. И я опять ничегошеньки не смогла изменить. Кто должен был умереть, умер. Кто должен был уйти от наказания — ушел. Выходит, я и правда играю в эти расследования для собственного удовольствия, как молодежь играет в Третью стражу.

Она представила себе, как старый хитрый Померанец наблюдает из окна, а она входит в ворота. Потом за ней воровато проскальзывает Алеша. За ним, в свою очередь, следят Стражники… Только где же вся эта компания пряталась? Двор абсолютно пустой и безлюдный, за решеткой забора тоже не укроешься, а на входе охрана спрашивает, куда идешь, и смотрит документы. Кроме того, в этом странном здании сидят десятки организаций. Откуда же Алешка и Стражники могли знать, с кем я встречаюсь? Алешка, положим, и не знал, если не подозревать, что он убил Шипова…

И вдруг ее словно молния ударила. На мгновение Люба Дубровская и вправду ощутила себя колдуньей, обладающей даром ясновидения. Она поняла, как все было на самом деле! Это озарение потрясло ее буквально физически — так, что она почувствовала внезапную слабость и захотела сесть. Но садиться нельзя было, даже повернуться было страшно…

— Леонид Матвеевич, — тихо сказала она, опершись на подоконник, чтобы не упасть, — зачем вы мне морочили голову? Никто ни за кем не следил. Алеша не смог бы попасть в здание и заметить, куда я пошла. А если бы он увидел Шипова, то сразу предупредил бы меня, что это и есть Вольдас.

— Ну, возможно, он не успел добраться до Вольдаса. Я не настаиваю, — спокойно ответил журналист.

— Зато это сделали вы, — Любочка говорила еле слышно, только сердце стучало, как барабан: бум!!! бум!!! — вы увидели меня из окна. Это была случайность, но вы знаете, что ничего случайного не бывает. Вы вышли в коридор и заметили, как я вошла в кабинет Влада. И тогда ваши подозрения по отношению к нему стали обретать четкость.

Я была здесь четыре дня назад. За это время вы собрали информацию по Шипову и поняли, что Третья стража все время находилась у вас под боком. Но вам нужны были доказательства, что Шипов — действительно Заатар. Вероятно, вы частично подслушали наш разговор или сами догадались, что в следующий раз я уже буду встречаться с самим Главным Стражником. Сегодня утром Влад пришел на работу, несмотря на воскресенье, а потом вы снова увидели в окно, как я иду в редакцию. Это было доказательство. И тогда вы убили его. Именно поэтому вы оказались в своем офисе сегодня, в выходной день. Это чистая случайность, но случайностей не бывает, вы сами меня учили.

Она замолчала и ждала смеха, угроз, бегства, даже приказа: «руки за голову». Но услышала только возмущенное фырканье.

— Я никого не убивал, — надменно сказал Померанец. — Это не мое амплуа. А вообще — браво, Люба!

Она наконец решилась на него посмотреть. Леонид Матвеевич был ничуть не смущен и смотрел на нее с искренней гордостью, как учитель на ученика, предлагающего новое, не известное науке доказательство теоремы.

— Но ведь вы и есть — Третья стража! Та самая тайная организация, о которой вы мне сейчас рассказывали.

— Ошибаетесь, — невозмутимо сказал Померанец. — Вот здесь вы ошибаетесь, хотя до сих пор все было верно. Я — Вторая стража. Великий Суд. Мы выносим приговор, а Третья стража приводит его в исполнение. Люба, да вы садитесь, а то вы опять начали дрожать. Не надо меня бояться. Я ведь вас не боюсь, несмотря на вашу проницательность.