Ирина Меркина - Стражники среди нас

Любочка действительно села, но не на стул, а на подоконник.

— Юра Алексашин — мой племянник, — сказал Леонид Матвеевич тем же убаюкивающим голосом старого сказочника. — Вернее, племянник моей жены. Сделать из книги «Третья стража» тайное общество — это моя идея. Я предупреждал его, что фильм принесет нам только неприятности. Но Юрочка хотел получить все сразу — власть, славу, деньги. Впрочем, помешать снять фильм он все равно не мог.

В результате мы получили детский писк на лужайке и бандитскую группировку, которая прикрывалась нашим именем. Причем пример Вольдаса оказался заразительным, в городе возникали новые банды. Все рушилось. Вы не представляете себе, какие люди к этому времени были среди Стражников — я имею в виду нас, настоящую стражу. Какие налаживались связи по всему миру! Какие планировались дела!

— Поэтому вы его убили, — упрямо повторила Любочка.

— Ну что вы заладили как попугай: убили, убили! Вы сами прекрасно понимаете, что я не убийца. И Алексашин не убийца, и все уважаемые люди, которые нас окружают, тоже. В отличие от вашего драгоценного Шипова. Не вы ли мне только что рассказывали о его жертвах? А ведь вы наверняка знаете не о всех.

— Леонид Матвеевич, а почему вы меня не боитесь? — с вызовом спросила Любочка. — Я ведь пока не верю, что вы не убийца.

— Ну и не верьте. Для милиции вы будете таким же подозреваемым, как и я. Даже больше. Ведь это я вас обнаружил рядом с трупом, а не вы меня. Я хотя бы работаю по соседству — а вас зачем сюда принесло? И, между прочим, ваша фамилия значится в журнале среди тех, кого просили связаться с редакцией. Так что давайте не будем ссориться, Люба Дубровская.

— При одном условии, — не растерялась Любочка, — вы мне говорите, кто на самом деле убил Шипова, то есть Розина.

Померанец развел руками. Потом повторил этот жест еще раз. Получилось эффектно, как в театре.

— Клянусь всеми святыми — понятия не имею! Я просто передал информацию о том, что нашел Вольдаса. Дальше она потекла по разным каналам, и каждый использовал ее, как считал нужным. Ведь Розин многим перебежал дорогу, и не только своим маскарадом с Третьей стражей. Правда, не все хотели уничтожить его физически. Например, Юра — он убежденный гуманист. Но Владу не повезло. Тот, кто успел первым, не был гуманистом.

Леонид Матвеевич посмотрел на часы.

— Думаю, пора звонить в милицию. Давайте договоримся, что в здание мы вошли вместе, случайно столкнувшись у ворот. Я шел в свой офис, вы — на встречу с Шиповым. Он записывал ваши рассказы о предвидениях и сглазах, ему это нужно было для статьи. Можем еще добавить, что это я вас познакомил. На этаже мы разошлись, и через две минуты я услышат ваш крик. Прибежал и увидел хладный труп.

— Нам не поверят, — с сомнением сказала Любочка.

— Пускай не верят. Пускай доказывают. Где оружие, где наши отпечатки пальцев, где мотив, в конце концов? Если начнутся проблемы, Юра с его нынешними связями нас вытащит, и меня, и вас. Не переживайте, Люба, все в порядке. Вы ведь сами искали Третью стражу вовсе не для того, чтобы в нее вступить, правда? Вы боролись со злом. И вот зло наказано, злодей казнен, а мы с вами живы. Это главное.

— Зло — это Шипов, то есть Заатар? — уточнила Любочка. — А те, кто его убил, разве не зло? Чем они лучше?

— Ничем, — легко согласился Померанец. — А потому постарайтесь держаться от них от всех подальше. Я, кстати, Люба, все-таки не могу понять, зачем вы лезете во все эти расследования. Из любопытства?

— Я сама не знаю, — призналась Любочка, вздыхая. Она устала спорить и готова была согласиться, что все в порядке. — Я раньше думала — и правда из любопытства, жизнь-то скучная. Ну, не то чтобы скучная, но все одно и то же каждый день. А потом поняла — мне это нужно. Я не могу спокойно смотреть, когда рядом происходит что-то не то, все время тянет вмешаться и…

— Вы собрались спасать мир? — нахмурился черный ворон. — Это очень опасно. С такими настроениями вы можете пойти по стопам Влада. Оставьте эти идеи, и вам сразу станет легче жить. Вы ведь все равно не сможете одна переловить всех злодеев на свете.

— А я не одна, — вдруг сказала Любочка и загадочно улыбнулась, как будто увидела что-то, недоступное собеседнику.

Померанец подошел к ней и тоже посмотрел в окно.

Во двор въезжала целая кавалькада. Шедший впереди темно-зеленый «опель» лихо развернулся и затормозил у подъезда. Из него выскочили сразу четыре человека, и Алеша стал показывать на окна, лихорадочно жестикулируя и встряхивая головой. Лена и Наташа то слушали его, то поворачивались к Сергею Градову и что-то ему сердито объясняли.

«Елки-палки! Это же они меня спасать приехали, — растроганно подумала Любочка. — Значит, Алешка все-таки шел за мной до здания редакции. Какая же я эгоистка! Думала только о своем расследовании, косила под ведьму, а девчонки за меня волновались. И мужики тоже».

Тем временем из второй машины, навороченного, но чудовищно грязного джипа, выпрыгнули Карина, Вика и механик Саша. Они присоединились к первой группе, и все вместе загалдели так, что стая ворон слетела с берез и с возмущенным карканьем ретировалась в соседний двор.

Последней в ворота вползла бежевая «девятка», такая старенькая и родная, что Любочке захотелось плакать. Вышли из нее только двое — муж Паша и дочь Настя. Но именно Настя первой увидела Любочку, а вслед за ней все остальные бросились под окно Померанца и начали махать руками, подпрыгивать и кричать что-то неразборчивое, но радостное.

— Очень мило, — сказал за ее спиной Леонид Матвеевич. — И как я с этой первомайской демонстрацией буду милицию вызывать?

— А не надо, уже вызвали, — успокоила его Любочка. Потому что во двор въехала еще одна машина. Правда, места уже не было, и серебристая «мазда» остановилась в воротах, всем своим видом показывая, что она имеет ко всему происходящему очень мало касательства и лишь из одолжения залетела в этот курятник, где не пристало бывать птицам высокого полета. Марина Станиславовна с достоинством выбралась из своей новенькой, недавно купленной машины и помогла выйти пассажиру, который, по-видимому, не мог сам справиться с хитрым открыванием дверей. Насупленный, серьезный Барабас, то есть, простите, участковый Казюпа, одернул китель, поправил кобуру и, держа наготове рацию, направился к подъезду. Он не глядел по сторонам, как и положено милиционеру при исполнении служебных обязанностей, но уже у самого входа поднял голову, посмотрел на Любочку — и подмигнул ей, не теряя сурового выражения лица.

Автор приносит извинения всем, кого данный текст мог случайно задеть или ввести в заблуждение, и заверяет, что сюжет является чистейшим вымыслом. В конце концов, это только книга. Не надо понимать все буквально.