Марина Серова - Смертельный конкур

Легче всего найти преступницу методом исключения – неторопливо наблюдать, кто еще пострадает по очередной нелепой случайности, и уже из оставшихся учениц выбрать наиболее подходящую на роль злодейки. Вариант простой, но опасный. Пока я буду спокойно себе сидеть и смотреть, кто из девчонок ненароком навернется с лошади, вполне может пострадать Марина, чью жизнь мне доверили охранять. А это, простите, недопустимо.

Кстати, о Кузнецовой – я услышала чьи-то шаги на улице, видимо, кто-то шел на конюшню. Посмотрела на часы – время близится к одиннадцати, пока происходила вся эта суматоха с Неаполем, я и не заметила, как прошел час моей несостоявшейся тренировки. Мое чутье меня не подвело – дверь открылась, и мы с Алексеем синхронно повернули головы в сторону пришедшего. А им, то есть ею, оказалась Марина.

Девчонка сухо кивнула нам с конюхом головой – этакий вежливый жест приветствия, мы тоже поздоровались. Марина сочла, что оказала нам достаточно внимания, и тут же прильнула к деннику со своим любимым Смерчем. Она ласково потрепала коня по гриве, почесала вдоль длинной, отливающей синевой черной шеи. Конь доверительно уткнулся мордой в ее руку, и я тут же вспомнила, как это ласковое создание совсем недавно едва ли не откусило мне часть пальца. Кормить я этих крокодилов в ближайшем времени явно не буду – уж Смерч, уверена, не голодает, вон какой огромный пакет притащила с собой Марина.

Кузнецова вволю «наговорилась» со своим любимцем, а потом направилась в быташку. Я решила лишний раз не мозолить ей глаза и подождать в коридоре, пока девчонка переоденется. Думаю, в раздевалке на нее нападать никто не станет – я же видела, что там нет ни души.

Спустя каких-то пару-тройку минут барышня вернулась, но уже при полном параде: в крагах, каске и клетчатых бриджах. На руки, в которых сжимала две щетки, нацепила стильные черные мотоциклетные перчатки-беспальцовки – наверно, чтоб повод не натирал, и открыла засов денника своего коня.

И чистила, и седлала Смерча Марина сама, при этом делала все быстро и, если так можно выразиться, элегантно. Наверно, все, связанное с лошадьми и конным спортом, она выполняет красиво, умело и грациозно, точно уже родилась в седле. Я сделала вид, что заинтересована процессом кормления коней, и стала задавать вопросы Леше по поводу ухода за животными. Марина в наш разговор не вмешивалась – ей не было никакого дела до нас, ведь она занималась своим обожаемым Смерчем. Молодой конюх охотно отвечал на мои вопросы, видимо, таким образом пытался отвлечься от переживаний по поводу Неаполя, который до приезда ветеринара жалобно ржал и пытался бить копытом о дверь своего стойла. Я видела, как в денник бедного отравленного коня вошел человек с чемоданчиком в руках, что-то сделал с пострадавшим – может, обезболивающий укол, – и Неаполь успокоился. Марина только коротко спросила врача, что произошло с конем, и, услышав про отравление, с удвоенным усердием занялась чисткой Смерча. Может, радуется, что пострадала не ее лошадь, а может, к остальным обитателям денников она попросту равнодушна – неизвестно.

Я дождалась, пока Марина подседлает коня и выйдет в проход, а затем технично завершила разговор с Алексеем, который успел накормить и напоить всех лошадей и теперь направлялся за лопатой – отбивать пустующие денники. Постояв некоторое время в проходе – достаточное для того, чтоб Кузнецова вывела Смерча на улицу, – я неторопливо направилась вслед за «сладкой парочкой», про себя радуясь, что Марина не оглядывается и вообще не смотрит по сторонам.

Облюбованное мною место позволяло прекрасно видеть все происходящее на манеже. Сейчас там занимались две девушки – светловолосая Таня на Таволге и боевая «амазонка» на высоченной Регине. Блондинка неторопливо рысила – видно было, что она делает это неохотно. И чем ей так не угодила плюшевая, спокойная лошадка? Лена, напротив, старалась – каждое указание Жанны выполняла точно по инструкции, и вообще держалась с достоинством. Тренер услышала, как к манежу подошла Марина со Смерчем, и велела ей отшагивать коня, готовя его к работе. Чтобы лучше видеть, а заодно и слышать то, что происходит на занятии, я подобралась ближе – теперь мне даже не приходилось выворачивать голову, если всадник скрывался за каким-нибудь препятствием.

Лена тоже перевела Регину в шаг – видимо, Жанна решила, что будет лучше, если всадницы будут выполнять один и тот же аллюр. Таня с видимым неудовольствием остановила Таволгу, и все втроем занялись гимнастикой верхом на лошадях. Только их упражнения сильно отличались от тех, что выполняла я. Глядя на их хлопки ногами над головой и крупом лошади, я поняла, что тренер, оказывается, меня пожалела. Пока я даже представить не могла, как можно совершать какие-то трюки, когда под тобой шагает живое существо, которому неизвестно что может прийти в голову.

Поравнявшись с Леной, Марина приостановила Смерча и слегка наклонила голову в сторону второй всадницы. Жанна в их сторону не смотрела – она отчитывала Таню, которая халтурила и через раз пропускала упражнения.

– Никто не начнет рысь, пока Давидова не выполнит двадцать хлопков ногами над головой лошади и сорок – над крупом. Я считаю, давай, хватит халявить.

Таня обиженно засопела, но приказу пришлось подчиниться, и девчонка нехотя принялась делать упражнение. Я перевела взгляд на Марину – та спокойно взмахивала прямыми, как у гимнастки, ногами, а Смерч послушно шагал медленной поступью. А вот Лена, похоже, тоже не горела желанием заниматься акробатикой – она как-то зло пнула пятками Регину, и та пошла быстрее. Когда всадница поравнялась с местом, откуда я наблюдала за манежем, я заметила, что руки у Лены подрагивают, раньше я за ней такого не замечала… Хотя, может, мне показалось – приглядевшись, я дрожи больше не увидела. Однако вид у «амазонки» был не такой самоуверенный, как прежде. Хлопки Лена делала резко, громко, и Жанна ее похвалила за старательность.

Наконец тренер скомандовала начинать рысь, и все трое синхронно пришпорили лошадей. Вначале они ехали «сменой», то есть друг за другом, соблюдая одинаковую дистанцию. Я удивилась, услышав, как тренер хвалит Марину и Лену, а Тане делает замечание и обвиняет ее в том, что она халтурит. Странно – вроде едут все трое одинаково, в чем разница-то? Поднимаются и опускаются в седле, стало быть, рысь строевая, а не учебная. Но, внимательно присмотревшись, я поняла, в чем разница между ездой девушек: ноги Тани находятся в стременах, тогда как две другие всадницы прекрасно справляются и без них. Я даже присвистнула: каким образом вообще можно ехать строевой рысью, не имея никакой опоры? Остается только восхищаться мастерством моей подопечной и спортивной «амазонки», мне подобные трюки в ближайшем будущем явно не светят…