Николас Фрилинг - Сфера влияния (сборник)

— Давайте-ка послушаем, где вы провели вчерашний день.

— В Каннах.

— А где еще?

— Больше нигде.

— Один?

— Один.

— И чем занимались?

— Спал, потому что хотел выехать с утра пораньше.

— Значит, вы утверждаете, что вас и близко отсюда не было?

— Мне тут нечего было делать.

— У вас есть друзья?

— А у кого их нет?

Корсиканец, предельно осторожный и собранный, не собирался много болтать, а полицейским не на что было опереться, кроме гипотез. Старуха, явно нисколько не пострадавшая из-за ночи, проведенной на лестничной площадке, была крайне словоохотлива, но мало чем помогла, а Фред, которого допросили, как только он пришел в себя, ничего не смог вспомнить, кроме высокого парня в карнавальной маске. Увы, ни один человек не назвал бы корсиканца высоким.

— У вас ничего на меня нет — ни в Каннах, ни где-либо еще, — но вы пытаетесь шить мне первое, что приходит в ваши тупые головы, поскольку я бывал тут пару раз.

— Заткнись. Давай перейдем к этим деньгам.

— Часть мне дал Проктор. Часть я выиграл.

— Пять тысяч?

— Не все сразу, конечно. За шесть месяцев. Старик часто давал мне деньги, да еще пару раз крупно подфартило в казино и на скачках.

— Не рассчитываете же вы всерьез, будто мы в это поверим?

— Послушайте, Проктор подарил мне автомобиль, что теперь со злости отрицает, и много всего другого, от чего ему не отпереться.

— Что ж, мы спросим, давал ли он вам когда-нибудь деньги.

— Старик, само собой, скажет «нет», — презрительно фыркнул Жо. — Думаете, он признает себя еще большим дураком, чем уже выглядит? Проктор взъелся на меня, потому что я укатил с девушкой. Его дружки видели меня с ней еще в Каннах. Я не могу доказать, что он подарил мне автомобиль, но и он не докажет, что никогда не давал мне денег.

— Меня все-таки не удовлетворяет ваша история, и вам придется подождать, пока мы еще кое-что проверим. Ничего с вами не случится, если вы немного здесь побудете.

Это было истинной правдой: инспектор не был удовлетворен. Чтобы тысячу франков нежно сунули в руку, как пару десяток… Нет, эти богатые педики расчетливее тратят деньги. Сорвать хороший куш в казино… А потом трястись над ним и складывать в чулок — нет. Не в его это характере. История звучала насквозь фальшиво. Он не верил ни единому слову. Инспектор велел привести Ландыш, одну.

— Поймите, мисс, мы ни в чем вас не обвиняем, но думаем, что вы утаиваете важные сведения. А тут дело темное, с душком. — Полицейский театрально зажал нос.

Маленькая Патриция была вовсе не такой хрупкой, как выглядела, что очень верно подметил Раймонд. Мозги у нее, может, и куриные, но характер стальной. Поехать в Италию, увезти своего Жо от всего этого давно стало ее мечтой. И девушка не собиралась так легко его отдать.

— Да какие там сведения, — решительно отмахнулась она.

— Как вас угораздило связаться с таким парнем, при его-то сомнительном образе жизни? Вы ведь порядочная девушка!

— Чепуха. Жо, глупенький, просто дурачился на той яхте; я все об этом знаю. Но он бросил такую жизнь. Мы поедем в Италию, поженимся, и Жо остепенится. Он не дурак. Просто здесь слишком много народу болтается без дела. Подобное место развратит кого угодно.

— Да-да-да, — нетерпеливо бросил полицейский. — Но это не оправдание, чтобы делать деньги, охмуряя на яхтах пожилых мужчин, которым нравятся мальчики.

— Жо не делал ничего противозаконного.

— Послушайте, мисс, я здесь не для того, чтобы обсуждать с вами вопросы нравственности: мое дело — факты. Я хочу знать, когда вы оба были тут в последний раз. И подумайте как следует!

Патриция решила, что, если есть какие-то сомнения, лучше говорить правду. Ее никому не поставят в вину.

— Я не понимаю, при чем тут это.

— Об этом судить мне.

— По-моему, мы были здесь примерно неделю назад, а потом поехали в Сент-Максим.

— А теперь, пожалуйста, расскажите мне подробно, что вы делали и с кем вы встречались.

— Да просто на вечерок приехали из Каннов встретиться с другом, который живет на Поркероле. Понимаете, Сен-Тропе мы выбрали только потому, что он приблизительно на полпути между Каннами и Йером. Это представлялось самым удачным решением.

Ландыш понятия не имела о последней встрече Жо с Раймондом. В курсе этого была только Доминик.

— А кто этот друг? Чем он занимается?

— Я не знаю. Парень живет на судне и привел его сюда. Мы там немного выпили. Вот и все.

— Втроем?

— Ну, с нами была одна девушка. Я с ней только тогда и виделась. Работает в каком-то отеле. Мы с Жо сразу вернулись в Канны. В этом ведь нет ничего дурного, правда?

— А как зовут этого друга?

— Рамон, а больше ничего я не знаю. Не то датчанин, не то немец, не то еще кто-то. Живет на Поркероле.

— А девушка?

— Мне известно только ее имя — Доминик. Спросите Жо, если все это вас так интересует.

— Пока у меня больше нет к вам вопросов.

Инспектор собирался еще раз допросить корсиканца, без особой надежды, что это к чему-либо приведет, как вдруг его поразило совпадение. Поркероль! Жена потерпевшего — как бишь ее, актриса, очень привлекательная женщина, — она как раз остановилась там. Раненый упомянул об этом, когда инспектор к нему приходил: «Позвоните моей жене — она на Поркероле». Возможна ли тут какая-то связь?

Он сходил к начальнику. Тот выслушал, рисуя левой рукой самолеты, потом пожал плечами и потянулся к телефону:

— Отель «Суфрен»? Комиссариат полиции. Позовите, пожалуйста, мадам Серва… Да, возможно, здесь что-то кроется. Очень сомнительно, и все-таки…

— Поэтому я и решил, что следует вам рассказать, комиссар.

— Алло? Мадам Серва? Прошу прощения за беспокойство, мадам. Просто нам бы помогло, если бы вы смогли уточнить для нас кое-какие детали. Будучи на Поркероле, вы или ваш муж обращали внимание или разговаривали с человеком, который, насколько нам известно, живет на судне? Мы знаем только, что его зовут Рамон или что-то в этом роде.

«Если — вопреки моим стараниям — они все-таки сообразят, что к чему… — подумала Натали, — это будет катастрофой. Я окажусь чуть ли не сообщницей».

— Да, там есть такой человек. Я слышала, как островитяне называли его Раймондом, и даже выходила в море ловить рыбу на его яхте. Приятный человек. Наверное, это его вы имеете в виду?

— Не исключено, мадам, но это не имеет особого значения, нам просто требовалось кое-что подтвердить. Еще раз прошу прощения, что побеспокоил.

— Ничего страшного. — Полицейский положил трубку, немного посидел, не убирая от нее руки, и вновь снял: — Соедините меня с бюро на Поркероле… Это Коголен из Сен-Тропе. В ваших краях должен быть один парень — живет на судне, не француз; зовут Рамон или Раймонд… Ах, значит, есть? Что вы о нем знаете?