Антон Леонтьев - Алхимия иллюзий

Вика холодно заметила:

— Рада, что он не оказался психом и шизоидом, как ты, Витя. Кто тебе позволил совать свой грязный нос в личную жизнь чужих людей?

Титов хрюкнул:

— Ну, вы же мне после гибели моих несчастных родителей прям как родные , Вичка! Не мог же я не открыть вам всем глаза на извращенные вкусы твоего женишка. Да и о личной жизни в случае извращенного секса втроем на законсервированной стройке в районе трубозавода говорить сложно…

Вика его перебила:

— Ты был у нас дома? У тебя есть ключ?

— Ну, или я, как Санта-Клаус, пробираюсь в жилища людей через дымоход. Ой, а у вас-то камина нет! Ну, тогда по канализации!

Он явно над ней издевался, празднуя полный триумф.

— И что тебе надо? — спросила Вика, желая уже повесить трубку. — Подслушать, как у нас дома скандалят? А что, ты нам «жучков» еще не поставил?

— Отличная идея, Вичка! — квакнул Титов. — Но я звоню тебе, чтобы сделать щедрое предложение. Кстати, ты ведь видишь, я сдержал свое слово: физического вреда я твоему «голубому» женишку не причинил. Пока что , во всяком случае. Я и не намерен, однако я не могу ручаться за всех прочих, кто воспылает праведным гневом, увидев всю эту мерзость, которую вытворяет втихаря ваш милый интеллигентный красавчик-интерн-гребун Виталик.

Вика почувствовала, что ей немедленно хочется сесть, только табуретки поблизости не было. Она, расправив провод телефона, опустилась прямо на паркетный пол.

— Кто видел эти фото? — спросила она с бьющимся сердцем.

— Ты, ты сама и твои родители, — ответил Титов. — Послал я их и нашей голозадой фотомодели — твоему женишку-извращенцу, я имею в виду. Горячим кавказским парням я фото решил не отправлять. — Он хохотнул. — Хотя могу. И заодно всей их джигитской родне. Они будут ужас как рады , так ведь? А еще могу отправить их и родителям твоего женишка-педераста. И всему профессорско-преподавательскому составу медицинской академии, где он учился. И вообще, могу напечатать плакаты три на три и расклеить по всему городу. Отличная, кстати , идея!

Вика устало произнесла:

— Чего ты хочешь, Титов?

Тот явно только этого вопроса и ждал:

— Сущую мелочь, Вичка. То, что твои родители теперь Виталика не то что на порог не пустят, но даже и в одном троллейбусе с ним не поедут, это факт. Хотя извини, твоего папу-проректора ведь возит личный транспорт с шофером. Тебе нужен новый друг — надежный, интеллигентный и, что важнее всего, стопроцентный гетеросексуал. Ну, то есть такой, как я , Вичка!

Вика закрыла глаза. Да, именно этого Титов и добивался — ему ничего не стоило уничтожить репутацию и, кто знает, жизнь Виталика, однако он использовал его в качестве рычага давления на нее.

Она может сказать «нет» и закрыть глаза на то, какие несчастья постигнут ее друга теперь, ее бывшего друга, после обнародования этих мерзких снимков. Но сможет ли она с этим жить, зная, что могла предотвратить это — и не предотвратила.

Такого выбора с Игорем, как и со всеми прочими жертвами Титова, у нее не было.

— Кстати, если что, мне ведь ничто не мешает после всего шухера, который непременно возникнет после публикации этого прелестного компромата, еще и ликвидировать твоего Виталика. И всю его профессорскую семейку. И даже вылить в унитаз его любимых аквариумных рыбок!

Вика открыла глаза и тихо произнесла:

— Первое: ты передашь мне негативы. Все! Второе: у нас не будет никакого физического контакта. И никакого, значит, совсем никакого — даже прикасаться ко мне мизинцем не смей, иначе наш договор потеряет силу. Третье: ни о какой свадьбе или мнимом сожительстве речи нет и никогда не будет. Если заведешь об этом речь, то наш договор, опять же, тотчас потеряет силу. Четвертое: ты никого не будешь убивать. Пятое: ты не будешь причинять никому вреда любым иным способом. Шестое…

— А мы это на бумаге зафиксируем, поставим сургучную печать и подпишем кровью? — заметил ехидно Титов.

— Мне отключиться? — холодно спросила Вика. — Послать тебя к черту? Сказать, что можешь делать что хочешь, разрушать жизнь Виталика, но меня ты не получишь? Ты это хочешь услышать?

И она положила трубку.

Телефон зазвонил снова практически мгновенно. Вика, подняв трубку, тотчас швырнула ее на рычаг. Нет, она не собиралась бросать Виталика и его семью в беде и провоцировать новые убийства (то, что они последуют вслед за ее отказом, она не сомневалась), однако ей требовалось хорошенько проучить Титова.

И набить себе цену.

Потому что она знала: он согласится на все условия, которые она выдвинет. На все. Конечно, она не намеревалась всю жизнь провести с этим психом. И даже долгое время не собиралась. Но ей требовались передышка и пауза для того, чтобы предотвратить новые преступления со стороны Виктора.

Разработать и осуществить план, который позволит ей избавиться от шизоида — раз и навсегда.

— Это не прачечная, вы ошибались номером! — заявила Вика, сняв трубку вновь забренчавшего телефона.

И расхохоталась, чувствуя, что по ее лицу бегут слезы. Выходит все же, что Титов взял верх: и пусть она выдвигает условия, стремясь максимально обезопасить себя от его посягательств, и пусть он их даже примет… Но все равно она продает душу дьяволу. И открывает демону доступ к своей душе. Ведь в итоге Титов получит то, чего так страстно желает: контроль над ней.

— Повторяю, вы ошиблись номером, у сумасшедшего дома на конце три шестерки! — гаркнула Вика в трубку и снова кинула ее на рычаг.

Появившаяся в коридоре мама удивленно спросила:

— Дочка, все в порядке? Кто это звонит? Разве на проводе был не Витя Титов? Почему ты так странно отвечаешь?

— Витя ушел в нирвану, — ответила Вика. — Последовал примеру Курта Кобейна. А звонит это Виталик. Ты ведь согласна, чтобы я над ним всласть поиздевалась?

— Примеру кого? — спросила мама и, качая головой и вздыхая, ушла к себе в комнату, плотно прикрыв дверь.

Вика сняла трубку бешено звонившего телефона. Значит, она приняла правильное решение. Если даже ее мама, человек добрый и чуткий, медик, лично знавший Виталика, была готова допустить, чтобы ее дочь так измывалась над ним, и все по причине некоторых его эротических грешков, то что можно было ожидать от прочих, не столь интеллигентных и мирно настроенных жителей их города, если Титов в самом деле огласит компромат на Виталика?

— Мобильный дурдом на проводе! — заявила Вика в трубку. — Вас соединить с палатой номер шесть?

— Вичка! Вичка, я принимаю условия! Принимаю! Только не бросай трубку и не обращайся так со мной! — услышала она хныканье Титова.

— Обсудим все детали нашей сделки завтра в кафе «Слоненок» на Большой Пролетарской в семнадцать пятьдесят пять. Опоздаешь хотя бы на минуту, я уйду и никогда больше не приду. Это ясно, милок?