Марина Серова - Иероглиф зла

– Нет, а что такое? – тут же встревожилась она. – Мы вот с японцами ходили песни послушать под гитару, Марико-сан, Акио-кун и Харуо-кун решили остаться, им очень понравилось…

– А Александра с вами не было? – оборвала я ее.

– Нет…

Тихо выругавшись про себя, я помчалась в сторону главной сцены. Может, сэнсэй там? Если подумать, куда он еще мог пойти, если главные мероприятия разворачиваются поблизости от столовой и танцпола?

На главной сцене какая-то группа исполняла песни на тексты известных баллад. Худенькая черноволосая девушка с длинными волосами, одетая в кожаные брюки с цепями и заклепками и такой же кожаный корсет со шнуровкой, пела приятным низким голосом с хрипотцой, ей аккомпанировали два гитариста в рваных джинсах и жилетках с металлическими украшениями. Вокруг музыкантов на некотором отдалении стояли зрители, в стороне я разглядела наших гостей-японцев. Однако ни Кузьмина, ни Александра среди присутствующих не было.

Я спросила у слушавшего музыку высокого волонтера, помогавшего нам накануне, не знает ли он, где Кузьмин или Жанна. Парень пожал плечами и ничего мне не ответил, видимо был увлечен концертом. Я остановилась в растерянности. И где мне теперь искать сэнсэя? Стоп, у меня же есть его номер телефона! И как я сразу не додумалась позвонить ему? Надеюсь, Кузьмин не оставил его в лагере…

Я вытащила мобильник и позвонила сэнсэю. Раздались длинные, протяжно-мучительные гудки тягостного ожидания. «Ну возьмите же трубку!» – молила я про себя. Однако просьбы мои услышаны не были, на десятом гудке механический голос автоответчика известил меня, что в данное время абонент недоступен.

Я написала смс-сообщение Кузьмину с просьбой немедленно связаться со мной и положила мобильный в карман. Будем надеяться, что рано или поздно он хотя бы прочитает письмо и ответит. А пока надо продолжить поиски.

Я направилась в сторону песчаного берега, полагая, что Кузьмин мог отправиться туда по какому-то делу. Гостей из Тарасова мы не ждали, но, кто знает, вдруг ему позвонила Лена, решившая вернуться, и сэнсэй отправился ее встречать? Мне очень хотелось в это верить, но по-прежнему не давала покоя мысль о том, что исчез и Александр, первый подозреваемый в моем списке. А уже начало темнеть, и скоро наступит вечер…

На берегу реки Кузьмина я не обнаружила – только парочка молодых влюбленных сидела в обнимочку на песке и любовалась на воду. Я остановилась и задумалась. Будем рассуждать логически. Если Кузьмина нет на главной сцене и в «Японском квартале», где он может находиться? До того, как исчезнуть, он искал пропавшие вещи. А что, если во время моего пребывания в палатке к сэнсэю подошел Александр и позвал его куда-то по неотложному делу? Скажем, сказал, что кому-то из японцев стало плохо, и сэнсэй отправился за мужчиной. А дальше – можно дать волю фантазии. Александр мог завести доверчивого Кузьмина в какой-нибудь лес и там совершить четко запланированное злодеяние.

Недалеко от песчаного берега находились заросли деревьев, сквозь которые была проложена тропинка, ведущая на фестиваль. Может, Александр позвал сэнсэя к реке, а потом увел его в лес? Я решила проверить все теории и зашла по тропинке в рощу. В сторону от главной тропы вела узенькая лесная тропка, и я свернула с дороги, собираясь обыскать лес до наступления темноты.

К счастью, у меня была прекрасная память не только на заучивание иностранных слов, но и на ориентирование на местности. Я никогда не боялась заблудиться ни в незнакомом городе, ни в лесу, единственное, что меня смущало, так это то, что фонарик остался в палатке. Ночью я им не пользовалась, так как все равно сидела на месте, зато сейчас он мог бы мне потребоваться. Пришлось смириться и надеяться на собственное зрение, имеющее свойство приспосабливаться к темноте.

Я пробиралась вперед, раздвигая цепкие заросли какой-то колючей травы. Прошла я довольно большое расстояние и обнаружила, что лес начал редеть. Может, впереди какая-то поляна?

Я раздвинула широкие листья незнакомого мне кустарника и тут же резко остановилась. До меня донеслись приглушенные голоса, заставившие меня затаиться, чтобы не спугнуть неизвестных собеседников. Про себя я надеялась, что увижу сэнсэя с Александром. Хотелось верить, что я успею предотвратить покушение на жизнь Кузьмина…

Я подкралась ближе, нагнула ветку с густой листвой, чтоб хорошенько разглядеть разговаривающих людей. Спиной ко мне стоял Александр, однако беседовал он отнюдь не с сэнсэем. Напротив мужчины стояла красавица-японка Марико-сан.

Подойдя еще ближе, я смогла разглядеть, что Александр держит в руках большую красную розу и что-то говорит на японском языке. Японка в ответ на его слова смущенно улыбается и бормочет что-то, тоже на непонятном мне восточном наречии. Мужчина то и дело прижимал свободную руку к груди и произносил слова певуче-мелодичным тоном. Куда подевалась его постоянная угрюмость и замкнутость! Сейчас он больше всего походил на юного романтика, влюбившегося в первый раз в жизни. Уж не знаю, о чем он так долго рассказывал Марико-сан – может, декламировал стихи собственного сочинения, а может, просто говорил о ее несравненной красоте, но смысл диалога был мне понятен и без перевода. Сейчас-то я поняла причину вчерашнего беспокойства мужчины – видимо, он собирался с духом, чтобы сегодня признаться красавице-японке в любви.

Увиденного было достаточно, чтобы вычеркнуть Александра из списка подозреваемых злоумышленников. Хотя мужчина и мог отправлять сэнсэю страшные посылки, в случае если ревновал его к Марико. Однако эта мысль показалась мне абсурдной. Во-первых, Кузьмин ни разу не выказал повышенного внимания ни к одной из японских студенток, а во-вторых, это даже смешно – представить пожилого преподавателя вместе с юной Марико! В любом случае девушка вроде приняла ухаживания Александра, а значит, мужчина может быть спокоен: соперников у него нет. Если даже это он угрожал Кузьмину, то теперь странные посылки должны прекратиться…

Я осторожно опустила ветку и тихо покинула свое укрытие, стараясь ничем не обнаружить своего присутствия. Пускай парочка наслаждается обществом друг друга, а я и так узнала достаточно. Теперь остается только разыскать сэнсэя…

Я вышла на широкую тропу и направилась по направлению к главной площадке фестиваля. Быстро темнело, и я собиралась первым делом добраться до своей палатки, чтобы взять фонарик и продолжить поиски Кузьмина. На главной сцене выступала уже другая группа, и музыка была куда веселее. Народ танцевал и веселился, скорее всего, начиналась вечерняя дискотека. Импровизированный танцпол освещался электрическими фонарями, я разглядела весело прыгающих японцев в компании с Аюми и Эби. Все вшестером веселились вовсю, наверно, за время моего отсутствия Эби нашла себе более умелых помощников и быстро приготовила ужин, раз сейчас компания предается отдыху.