Анна Малышева - Бессмертный грех

— Промедление смерти подобно, — говорил Крысь. — Подумай.

— Чьей смерти? — спрашивала Лариса.

— Твоей — чьей же еще? — удивлялся Крысь.

Смерть Ларису не страшила, она не верила кровожадным угрозам Крыся. А вот обещанию «подставить ее по полной программе» — верила. Крысь довел себя до такого озлобленного состояния, что вполне мог прийти к мужу и все ему рассказать.

— Да не дрожи ты так, — недобро ухмыляясь, говорил он. — Ну, выгонит он тебя. Ну, лишит выходного пособия. Ну, отберет золотишко. Но я же тебя подберу. Потому что я добрый. И потому что я тебя люблю.

— А если не выгонит?

— Выгонит, выгонит, — уверял Крысь. — Впрочем, можем проверить. Давай, я завтра с ним поговорю?

Мрак сгущался. Особенно она страдала от того, что ей не с кем поговорить. После того как Верка оказалась предательницей, после того как Лариса узнала, что Верка все последние годы охмуряет ее мужа, Лариса осталась в полном одиночестве.

— Вас что-то гнетет, — констатировал Левушка на одном из занятий. — Вам кажется, что все против вас.

— Откуда вы знаете? — потрясенно спросила Лариса.

— Я вижу, — сочувственно сказал Левушка. — Вы все время о чем-то думаете, причем — о неприятном. И в глазах у вас полная безысходность. Но вы не правы, поверьте. Всегда есть выход, просто зачастую мы его не замечаем.

Ларисе стало приятно и обидно одновременно. Вот, чужой человек, молоденький совсем мальчик, увидел, почувствовал, как ей плохо, и так точно все сказал. А родной муж никакой безысходности не замечает.

— Сколько вам лет, Левушка?

— Тридцать. — Он улыбнулся. — Не такой я маленький, как вам кажется, просто внешность обманчива. А так… У меня, между прочим, черный пояс по карате и диплом о высшем образовании.

Ларисе стало смешно от этой наивной саморекламы, и она не без удовольствия подумала: «А ведь он хочет мне понравиться. Надо же».

— Закончили физкультурный институт?

— Нет, авиационный. — Левушка виновато развел руками. — Но авиаконструкторы сейчас не нужны родине. И вот я здесь.

— И очень хорошо! — искренне сказала Лариса. — Если бы вы стали авиаконструктором, мы никогда бы не встретились.

А потом как-то сразу пошло-поехало.

Сначала она рассказала ему свою историю, но в очень завуалированном виде — так, как в детстве девчонки рассказывают друг другу о своих влюбленностях, не желая открыто в них признаваться: «Одной моей подружке очень нравится один мальчик…» В изложении Ларисы история выглядела так: «Есть один человек — он хороший, но очень занятой, а есть другой, но с ним все не так просто. И если представить, что один, ну тот, который второй, вдруг решит, что…» Вот такая галиматья.

Левушка все терпеливо выслушал, сочувственно покивал, а потом начал задавать очень неприятные вопросы:

— Тот один, который второй, — он ваш любовник? А первый, который очень занят, — он, соответственно, муж?

Лариса, совершенно не готовая к такой бестактности, молчала.

— Впрочем, — заметил Левушка, — это и так понятно. Тогда скажите, пожалуйста, вы в такой панике, потому что боитесь потерять мужа?

Какая уважающая себя женщина признается в том, что боится потерять мужа? И Лариса начала пылко убеждать Левушку, что ни капельки этого не боится, просто ей очень жаль мужа, потому что он не заслужил такого к себе отношения и никогда Ларису ничем не обидел, а она оказалась такой гадкой…

— А вы любите мужа? — спросил Левушка.

— Конечно!

— А почему у вас нет детей?

Лариса изумленно уставилась на Левушку — во дает! Что ни вопрос — то наотмашь.

— А куда торопиться… — уклончиво ответила она. — Сейчас не принято заводить детей рано.

— То есть со здоровьем у вас все в порядке? — уточнил Левушка, чем окончательно вывел Ларису из себя — ну каков наглец!

Но Левушка не заметил ее праведного гнева, он о чем-то сосредоточенно размышлял и, казалось, полностью погрузился в себя.

— Але, тренер. — Лариса дернула его за рукав. — Вы где?

— Я знаю, что делать, — твердо сказал Левушка. — Вам нужно бросить их обоих.

— Как это? — растерялась Лариса.

— Обыкновенно. А что вас смущает? Вы же не любите ни того, ни другого.

Лариса даже рот раскрыла от изумления.

— Нет, правда. — Глаза у Левушки загорелись. — Отличный выход из положения. Абсолютно беспроигрышный вариант.

Первое, что пришло Ларисе в голову, — с карате придется завязать. Еще не хватало, чтобы всякие там нахальные мальчишки влезали в ее личную жизнь и судили о том, кого она любит, а кого нет!

Однако Лариса не могла не признать, что Левушкина идея весьма остроумна и во многом привлекательна.

— Вы торопитесь? — без всякого перехода спросил Левушка. — У меня дома клубника есть.

Лариса посмотрела на часы — до свидания с Крысем оставалось полтора часа. И она согласилась.

Они начали целоваться в лифте и все никак не могли остановиться. Двери лифта открылись на нужном этаже, потом закрылись, а они и не заметили.

Самым приятным было то, что Крысь оказывался в дураках. В полных дураках. Он все просчитал, все предусмотрел, вот только появления Левушки он предугадать не мог.

Лариса опоздала к Крысю на целых полчаса! И он заподозрил неладное:

— Что случилось?

— Ничего.

— Нет, что-то случилось, — не поверил Крысь. — Ты пунктуальна, я же знаю.

— Пробки на дорогах, — беспечно ответила Лариса.

Удивительно, как окрыляет чувство мести. И какой сумбур в голове. Она думала: «Ну, ты у меня получишь, подлец!» — и тут же ударялась в жалость: «Бедный маленький Крысь, как же ты удивишься».

Прижимаясь к Крысю, Лариса вспоминала Левушку. Милый, милый, милый Левушка… С ним так спокойно, так безопасно.

— Милый, милый, милый… Крысь, — шептала Лариса. — Ничего ты в жизни не понимаешь.

Крысь улыбался, как всегда немного высокомерно, и шептал в ответ:

— Куда уж нам…

«Ты хотел, чтобы я ушла от мужа? — думала Лариса. — Хотел? Ты заставлял меня, угрожал, шантажировал, выкручивал руки? Так скоро ты получишь то, о чем мечтал! Только тебе-то от этого никакой радости! Тебе не приходило в голову, что я — человек, а не игровая приставка к тебе или к мужу? Нет? А зря!»

Правда, у самой Ларисы не было никакой уверенности, что она человек, а не приставка. С чего бы ей считать себя человеком? Что она такого в жизни сделала? Да ладно сделала — что она умеет делать?

Нет, неправда. Не такая уж она никчемная. И кое-что она умеет. Например, сводить с ума мужчин. И путать им карты. И оставлять их в дураках.

Скоро, совсем скоро они все узнают, что с ней нельзя обращаться, как с дешевой безделушкой.

А пока… пока Лариса изо всех сил старалась запомнить, что, кому и когда она сказала. Вранье оказалось чрезвычайно обременительным. Лариса с удивлением обнаружила, что человеческая память на редкость не приспособлена для хранения лжи, тем более в таком количестве.