Анна Малышева - Бессмертный грех

— Я виновата, — промямлила я. — Перед тобой. Очень.

— Вижу, — кивнул Вася. — У тебя на лбу крупными буквами написано, что ты что-то натворила.

— Вообще-то ты сам во всем виноват, — зачем-то брякнула я. — Если бы меня не отстранили от дела…

— Кто бы сомневался! — перебил меня Вася. — Я всегда виноват во всем, что с тобой происходит. Когда ты лезешь в петлю, подставляешь голову под пули, а также когда у тебя болит живот и чешется нос.

— Да, виноват! — Я продолжала самозабвенно рыть себе могилу. Я знала, как Вася не любит, когда его в чем-то обвиняют, знала, но сдержаться не могла. — Ты меня задвинул, и я обиделась.

— Тебя задвигай — не задвигай, ты все равно выдвинешься. Причем в самый неподходящий момент. Когда все сидят в засаде и ждут и все уже на мази, наша Саня с гиканьем и завыванием обычно выскакивает из кустов, размахивая шашкой.

— Значит, так. — Я наконец собралась с духом. — Мы по фотографиям изготовили двойника Ларисы Пожарской и показали его, то есть ее, Шелесту, Белостокову и Ромашину.

— У меня только три вопроса, — сказал Вася на удивление спокойным голосом. — Первый — какого черта? Второй — из чего изготовили двойника? И третий — что значит «показали»?

— На первый можно не отвечать? Он ведь риторический?

Вася кивнул.

— Что касается второго, то мы изготовили ее из парика, очков, кое-какой одежды, спертой у Пожарского, и девушки Леры. — Я скорбно вздохнула и зачем-то добавила: — Она актриса.

— Так. Понятно. Это твой любимый приемчик — актеров привлекать.

— Лера прогуливалась в их дворах. А мы следили за тем, как они прореагируют.

— И как прореагировали? Обрадовались?

— Я бы не сказала. Белостоков — никак, Ромашин — как-то непонятно, а Шелест исчез. Но это бы ладно…

— Да, согласен, фигня, — почему-то развеселился Вася. — Пропал еще один человек, стоит ли обращать на это внимание? Да, лапуля?

— Я не в том смысле. Плохо, что пропал, но еще интересней другое — когда мы сидели в засаде, из его подъезда вышла такая же Лариса.

— Тоже поддельная?

— Вряд ли. Наверное, настоящая.

— И что она вам сказала?

Я зажмурилась, втянула голову в плечи и протяжно заорала:

— А-а-а-а-а-а-а-а!!!

Дверь тут же распахнулась, и на пороге появилась Лиза. Вид она имела столь же воинственный, сколь и испуганный.

— Не смейте ее трогать! — приказала она.

— Да я и не трогаю, — сказал Вася и для убедительности показал Лизе свои ладони. Лиза, как мне показалось, с некоторым разочарованием посмотрела на Васины руки, а потом вопросительно — на меня. Вероятно, мой крик ввел ее в заблуждение, и она ожидала увидеть те же самые руки капитана Коновалова, но только по локоть в крови.

— Что ж ты орешь тогда? — сердито спросила она.

— Я показываю, как кричала Лариса. Ну та, которая настоящая. Впрочем, ненастоящая кричала так же. Показать?

— Не надо! — испугался Вася. — Сейчас вся редакция сбежится. Заходите, Лизавета, гостем будете. Итак, они обе орали. Что дальше?

— А дальше одна убежала, а другую мы забрали. А Шелест пропал.

— Почему вы не позвонили мне вчера? — спросил Вася.

— Мы боялись, — ответила я.

— Это она боялась, — поправила Лиза. — Вы ее запугали сильно.

— Ее невозможно запугать, — улыбнулся Вася. — Но в целом я вами доволен.

— Что?! — Мы с Лизой с изумлением уставились друг на друга.

— А что? Отлично проведенная операция, хорошая идея. Молодцы, девчонки. Теперь мы знаем главное — пропавшей Ларисе Пожарской ничего не угрожает. Раз она спокойно разгуливает по городу и выскакивает из чужих подъездов, значит, она сама себя похитила. А мы, следовательно, можем не надрывать последнее здоровье и не тратить драгоценные дни отпуска на ее поиски. Нет, правда, спасибо, молодцы. Позвонить только надо было. Пойду обрадую старика Пожарского, а то он места себе не находит. А вам я сейчас скажу кое-что очень интересное, в продолжение, так сказать, вашей вчерашней истории. Ваш драгоценный Шелест сегодня как миленький явился на работу.

Следователь Малкин выслушал все внимательно и, запустив руки в волосы, вздохнув, согласился.

— Ладно, давай попробуем.

— А что остается-то? — устало откликнулся Василий. — Любовная версия — последняя.

— Крайняя, — строго поправил его Гоша. — Ты рассчитываешь, что она прячется в квартире Шелеста?

— Да. Решила уйти от мужа, но не с пустыми руками. План хороший. Не новый, не оригинальный, затасканный, но хороший — вместе с любовником растрясти мужа на выкуп.

— А если ее там не окажется? — спросил Гоша. — Что будешь делать?

— Гоша! Неприятности надо переживать по мере их поступления. Не окажется — будем думать. К тому же в квартире должны остаться следы ее пребывания. Я твердо знаю, что женщины оставляют следы не только в наших сердцах, — Василий горько вздохнул, — но и в наших домах. Там — особенно. Лишняя чашка или бокал в сушилке, запах женских духов от подушки, длинные волосы в суровой мужской расческе, конфетки-сладости, припасенные для девушки…

— Я, например, тоже люблю конфетки, — возразил Гоша. — Больше, чем котлетки. Но смущает меня другое — следы женщины в холостяцкой квартире найти нетрудно. Но какой женщины — вот в чем вопрос. Как ты определишь, что там бывала именно Лариса Пожарская?

— Не знаю. По совокупности следов. Кое-что мы про нее знаем: цвет волос, любимый сорт конфет, любимые напитки.

— Валяй, пробуй. Только осторожно. А Серебряного ты совсем отмел?

— Почти. Мне показалось, что он не врет. Почти не врет. Действительно, резонов убивать Пожарского у него сейчас нет. Но одно дело — прагматические соображения, а другое — смертельная обида. Меня насторожило только то, что он сказал о предупреждениях. Мы-де Пожарского предупреждали, а он не послушался. А сам Пожарский ни о каких предупреждениях мне не говорил.

— А как они его предупреждали? — с интересом спросил Гоша.

— Уверяют, что по электронной почте. А Пожарский ни про какие угрозы ничего не говорил.

— Странно. Зачем Серебряному на себя напраслину возводить? — удивился Гоша.

Василий пожал плечами.

— Ладно, Серебряный никуда не денется, а пока навестим Шелеста.

Василий уже дошел до конца длинного коридора прокуратуры, когда Гоша выкатился из своего кабинета и стремительно засеменил вслед за ним.

— Подожди! — кричал он, размахивая руками. — Остановись!

— Что?! — С недавних пор Василий ждал только плохих новостей и поэтому перепугался. — Что еще? Очередной труп? Лариса?

— Лариса, но живая и, надеюсь, невредимая. Нашлась. — Запыхавшийся Гоша перевел дух.

— Ура-а! — обрадовался Василий и с такой силой долбанул следователя по плечу, что тот отлетел метра на два.