Анна Малышева - Бессмертный грех

— Вот, полюбуйтесь! — Молодой оперативник провел их к концу коридора, где за решеткой томился задержанный. — Во всем признался.

В «обезьяннике» маялся здоровенный мужик чрезвычайно неопрятного вида. Он сидел на корточках и медленно раскачивался из стороны в сторону, все время повторяя: «Охо-хо, охо-хо».

— Але, любезный, — окликнул его Василий. — Как зовут-то тебя?

— Ни… Николай, — нетвердо ответил арестант.

— Ты зачем друга-то замочил, Коля?

— Так это… — посмотрев на Василия мутными глазками, заныл он, — того… Че-то он… Охо-хо-о.

— Ответ исчерпывающий, — похвалил Гоша. — Ни добавить, ни убавить.

— Ты уверен, что зарезал именно он? — спросил Василий у оперативника. — В таком мутном состоянии можно что угодно на себя повесить.

— Уверен, — кивнул оперативник. — Он меня в скверик привел и все показал. Долго еще по земле ползал, ножик свой искал. Нож, кстати, действительно его, это мне их общие дружки подтвердили.

— А как ты его вычислил? — спросил Гоша.

— Клава помогла, нищенка из ближайшего к тому месту подземного перехода. То есть она женщина вполне состоятельная, но работает нищенкой. Работа спокойная и хорошо оплачиваемая.

— Мне, что ли, в нищие переквалифицироваться? — задумчиво спросил Василий.

— Вам? — Молодой оперативник посмотрел на него с сомнением. — У вас вряд ли получится.

— Да уж, — подтвердил Гоша. — Твой предел — МУР, и не заглядывайся на хлебные места, будь скромнее.

— Это почему же? — возмутился Василий. — Да из меня классный нищий получился бы.

— Там несчастным надо выглядеть, товарищ капитан, — извиняющимся тоном сказал оперативник. — А то денег не дадут.

— Не дадут — отберем, — бодро откликнулся Василий. — Мы не привыкли ждать милостей от окружающих.

— Это новая формация нищих, — пояснил Гоша оперативнику, — которые просят милостыню, но милостей при этом не ждут. В Уголовном кодексе такие проходят под кодовой кличкой Грабители.

— Так вот, — продолжил смущенный оперативник, — Клава с нами старается не ссориться и держит нас в курсе текущих дел. А с нашими бомжами вообще очень удачно получилось — она их по очереди подкармливала. Этого по четным дням, Филиппа — по нечетным. Николай к ней вчера явился, во внеурочное, так сказать, время, а она его прогнала. «Сегодня, — говорит, — очередь Филиппа». А он: «Не придет Филипп, нету его».

— Спасибо, дружок. — Василий пожал оперативнику руку и переключился на Малкина: — А ты — Колос, Колос! Только бы невиновного человека за решетку посадить. Я же говорил, что золотые очки и дорогие ботинки — это лучшее алиби.

— Мне-то что? — пожал плечами следователь. — Расхлебывай, ищи, кто ножик подобрал и Колосу твоему подсунул.

— Подсунул, подсунул… — задумчиво промычал Василий. — А что нам эксперты скажут про окурочки?

Он вышел в дежурку и набрал номер:

— Коновалов беспокоит. Мне бы… Да? Да? Отлично, спасибо.

— Ну? — Гоша подался вперед.

— Совпадает. Состав слюны в чердачных окурках совпадает с Колосовой. Так что не Пожарского, а его заместителя пытаются подставить. А это меняет всю картину.

Мы являли собой в высшей степени странную компанию. Лиза с полевым биноклем на шее, воинственная и решительная. Лера, переодетая в Ларису и обильно политая духами «Кензо» с грейпфрутовым ароматом, серьезная, сосредоточенная и немного испуганная. Она смотрела на Лизу поверх темных очков и каждую минуту спрашивала:

— Я хоть чуть-чуть похожа? Я правильно хожу?

Сева тоже смотрел на Лизу, как на командира, и тоже задавал глупые вопросы:

— Правильно, что я не стал мыть машину? Грязная выглядит как-то естественней. Правильно, что я выключил фары? Ведь раньше времени не надо привлекать к себе внимания.

И так далее в таком же духе.

Я помалкивала и не пыталась вырвать из крепких Лизиных рук бразды правления. Во-первых, без толку, она ни за что не отдала бы, а во-вторых, от нас троих сегодня вечером почти ничего не зависело, весь груз ответственности лежал на плечах Леры.

Мы припарковались напротив выхода из двора, а Лера пошла в подъезд ждать нашего сигнала.

— Хорошо, что в ноябре темнеет быстро, — одобрительно сказала Лиза. — При таком освещении ее от Ларисы вообще не отличишь.

— Тебе часто приходилось видеть жену Пожарского в сумерках? — спросил Сева.

— Мне жену Пожарского вообще ни разу видеть не приходилось, — сухо ответила Лиза, и Сева удовлетворенно кивнул:

— Железная логика.

Коля Белостоков не заставил себя долго ждать. Не прошло и десяти минут, как мы увидели его — он выпрыгнул из троллейбуса и быстро зашагал к дому. Он шел, чуть пританцовывая, что почему-то совершенно вывело Лизу из себя.

— Паяц! — гневно прошептала она. — Он еще издевается над нами.

— Ты думаешь, он знает, что мы за ним подсматриваем? — ухмыльнулся Сева.

— Мы — не мы, но люди же вокруг. Неприлично ходить по городу, кувыркаясь и отплясывая.

— Он плеер слушает, — объяснил Сева. — Видишь, проводочки от ушей?

Лиза дрожащими руками вытащила из кармана мобильный телефон, набрала номер и скомандовала:

— На старт, внимание, марш!

Лера-Лариса выскочила из двора Колиного дома через пару секунд.

Сева что есть силы засигналил, от чего вздрогнули и шарахнулись все прохожие в радиусе ближайших двухсот метров. Все, кроме Коли, — он по-прежнему слушал свой плеер и подергивался в такт музыке, грохотавшей в его ушах.

— Черт! — выдавила Лиза сквозь зубы. — Меломан проклятый. Что делать-то?

Находчивый Сева открыл дверь машины, схватил пустую банку из-под кока-колы, валявшуюся у обочины, и кинул ее Коле под ноги. Результат был достигнут — Коля поднял глаза и с удивлением посмотрел вокруг. Лера-Лариса метнулась к нам.

Коля окинул ее внимательным, но абсолютно равнодушным взглядом, отфутболил банку и опять погрузился в музыку.

— Не он, — констатировала Лиза.

— Или Лера не похожа на Ларису, — мрачно заметила я. — Севочка, ласточка, гони к Ромашину. Он собирался уйти с работы в полседьмого, если не обманет, то мы должны успеть.

— Твой номенклатурный водитель не подведет? — спросила Лиза.

— Господи, откуда я знаю? — разозлилась я. — У нас вся операция держится на соплях, так что остается только надеяться.

Когда мы подъехали к дому Ромашина, уже совсем стемнело.

— Отлично! — Лиза немного повеселела. — Темнота — залог успеха.

— А вдруг у него куриная слепота? — заволновался Сева. — Есть люди, которые в темноте вообще ничего не видят.

— Но фонари-то горят! — гаркнула на него Лиза. — Темнота-то не кромешная!

— В кромешной темноте видят только летучие мыши и кошки, — стоял на своем Сева. — А те, у кого куриная слепота, не видят даже в такой, с фонарями.