Александр Бородыня - Эмблема печали

— Стой! Зяма… Стой, не жги его!

— Почему? — удивился Зяма, меланхолически пристраивающий на газовой горелке ржавый чугунный утюг. — Ты что, съел что-то? Водка-то где?

— Разбил! Разбил! Зяма! Он!.. — Лысик показывал пальцем на распростертого Петра Петровича. — Он, оказывается, президент наш.

— Ерунда, наш президент господин Ельцин.

— Ну, не президент, кандидат. Я плакат на улице видел. Только что наклеили. Это же заказное политическое убийство, нас потом свои уберут! Нужно его освободить. — Лысик кинулся на колени и стал быстро разрезать веревки. — Его уже ищут! — плакал он. — За него нам вышак светит! Не меньше чем вышак! И что мы малолетки, не посмотрят, к стенке поставят, а то и до стенки не доведут!

Лида сидела у компьютера всю ночь, но информации не было. Плакаты вывесили в восемь вечера. Если до девяти утра информации не будет, значит, идея была неверна, думала она. Она заснула. В девять двадцать, проснувшись, она с трудом разогнулась в кресле и взглянула на экран. Информации никакой не было, но в уголке настойчиво подмигивал вызов.

— Алешка, тебя по модему кто-то вызывает! — крикнула она. — Я приму сообщение?

— Прими! — сонно отозвался с постели Алексей.

Лида неуверенно нажала нужную клавишу, и на экране вспыхнула большая надпись. Она прочитала, протерла глаза, не поверив себе. Прочитала еще раз. На экране было написано:

«Благодарю за помощь. Вы помогли мне выкрутиться из чрезвычайно неприятной ситуации. Спасибо. Кандидат в президенты Петр Петрович…»

— Попробуешь засечь отправителя? — неуверенно сказала Лида и посмотрела на Алексея.

Минут пятнадцать безуспешно она пыталась прозондировать линию, по которой было отправлено сообщение. Из-за небольшой практики работы с компьютером движения Лидиных пальцев по клавишам были неловки. Несколько раз выскакивала табличка «Ошибка защиты в модуле. Попробуйте повторить операцию».

— Ничего не получается, — сказала она беспомощно. — Может, ты попробуешь?

— Плевать! — сказал Алексей. — Он защитился. Давай, малыш, остановимся. Не будем больше его искать. Не нужен он нам. — Он приобнял Лиду за плечи. — Через два дня я улетаю в Нью-Йорк. Полетишь со мной?

— Что? — Лида вздрогнула, она сразу поняла все. — Куда?

— В Нью-Йорк, я же сказал!

— Насовсем?

— Ну зачем же насовсем, на год, на два. Здесь я уже давно живу, а там никогда еще не был. Полетишь?

Лида сидела в кресле, а Алексей стоял рядом. Она повернулась вместе с креслом. Она хотела скрыть выступившие слезы, но это не получилось, и Лида ткнулась лицом в теплую мужскую рубашку.

— Ты что, малыш? — ласково спросил Алексей, поглаживая ее по волосам. — Чего ты испугалась?

— Ничего, — прошептала Лида. — От тебя морковным соком пахнет.

Она могла использовать одну из пустующих конспиративных квартир, но, опасаясь неожиданностей, не сделала этого. Накануне нападения китайцев Марина Владиславовна сняла небольшую однокомнатную квартирку на Пречистенке. Сюда она и привезла Кошу. Коша был еще очень слаб и в первый вечер смог только по телефону связаться с Никоном.

— Ты на свободе? — спросил Никон, не скрывая своего удивления. Марина, прижимая к уху отводную трубку, ловила каждое слово, каждую интонацию.

— Смылся! — вполне естественно ухмыльнулся Коша. — Китайцы всех ментов перекокали. Я ушел. — Он сделал нарочно паузу. — Харифа грохнули!

— Да я знаю! — отозвался Никон. — Ты чего хочешь-то? Чего звонишь?

Марина сделала Коше знак рукой, мол, действуй по плану.

— Документы нужны! — сказал Коша. — И хорошо бы какую-нибудь работку непыльную, подальше отсюда…

— На тебя розыск! — строго сказал Никон, и было слышно, как он перелистал что-то. — Но это не проблема. С ментами договоримся. Хорошо! Работа есть для тебя. Как раз такая, непыльная и далеко отсюда. Ты в форме? Я слышал, что тебя продырявили?

— Вполне! А что, мокруха опять? — Коша весело подмигнул Марине.

— Другая работа. Давай завтра в фирме. Поговорим подробно.

— В котором часу?

— Давай в два!

Коша был еще очень слаб. Чтобы на следующий день он смог держаться на ногах, Марина перед выходом из квартиры сделала ему несколько уколов и положила в карман заправленный одноразовый шприц.

— Будет плохо, зайди в туалет и вколи себе. Сумеешь сам себя уколоть?

Коша хотел в ответ улыбнуться, но не улыбнулся. За свою недолгую жизнь он уже несколько раз садился на иглу и слезал с нее.

Они сидели в ее машине. После уколов лицо Коши порозовело, глаза наполнились обычным веселым блеском.

— Все будет нормально! — обещал он. — Подбросишь меня?

Марина кивнула. Она довезла Кошу почти до самых дверей офиса. Остановила машину за углом в переулке.

— Ну давай! Вечером дома встретимся!

Уже выйдя из машины, Коша наклонился и поцеловал Марину. Почему-то она смутилась и не смогла этого скрыть.

Вернувшись в квартиру около шести часов, Марина приготовила небольшой ужин. Накрыла стол свежей, специально купленной скатертью и стала ждать. В половине седьмого она уже расхаживала из угла в угол и курила одну за другой сигареты. Коша пришел в семь. В руках его был большой легкий сверток.

— Есть хочешь? — пытаясь скрыть свое волнение, спросила Марина.

— Да я уже поужинал вроде! — Придерживая сверток левой рукой, Коша вытянул из кармана пустой шприц и бухнул его на чистую скатерть рядом с тарелкой. — После этой дряни, сама понимаешь!.. — Только теперь Марина увидела, что он с трудом держится на ногах. — Прилечь бы на мягкое! — прошептал Коша и потерял сознание.

В пакете оказалась роскошная шелковая ночная сорочка. Марина раздела Кошу, уложила в постель. Сама приняла душ и, облачившись в эту сорочку, устроилась рядом. Она сама удивилась, что заснула. Стоило только приобнять горячую грудь Коши и уткнуться лицом в его плечо, как сон смял ее сознание. Только утром (было без пяти шесть, когда зазвонил будильник) Коша сказал, что вписался в рейс.

— Взяли в охрану, — сказал он. — Укол помог, без твоего укола мне бы и парашу чистить не доверили. Никон никому из новых не доверяет! — рассказывал он, лежа на спине и затягиваясь сигаретой. — Так что полечу! Но ты имей в виду, из сорока инвалидов девятнадцать человек наших, так что могут возникнуть проблемы…

Было еще темно. Сквозь легкие занавеси в маленькую комнату просачивался фонарный свет и отдаленный гул редких машин. Коша затушил сигарету в пепельнице рядом с постелью и, приподнявшись на локте, застыл над Мариной.

— Полетим вместе! — предложил он. — Полетим! Иначе зачем я тебе такую шикарную рубашку купил?

— Полетим! — отозвалась Марина.

От Коши чуть-чуть пахло потом, и лукавые глаза бандита, казалось, светились в темноте.