Владимир Першанин - Мы умрем в один день [сборник]

Сергеев перечитал шифровку еще раз. Итак, Сеидов жил в Горьковской области, и пули, которыми он был убит, тоже прибыли оттуда. Любопытно…

Два года назад Сергеев, неожиданно для многих, переехал вместе с семьей из города, в котором прожил всю жизнь, в этот отдаленный степной поселок.

Крошечная речка на окраине Краснозерска к июлю пересыхает, и мальчишки ходят купаться в мутные илистые лужи. Есть еще озеро, мелкое и соленое, по берегам которого стелется губчатая красная трава. Отсюда и название — Краснозерск. А может присвоили имя в честь победы местного красногвардейского отряда над врагом? И чтобы навсегда изгнать память о прошлом, исконно русском, не укладывающемся для кого-то в понятие «советский», торопливо сбили кресты православной церкви. Пытались сломать всю церковь, но удалось обвалить только лишь купол, и храм продолжал портить вид Краснозерска провалами выбитых окон.

Летом задувает сухой, зарождающийся где-то в прикаспийских песках, ветер. Пыль горчит на губах, воздух становится тяжелым и горячим. Зимой тоже ветер. Снега мало. Частые оттепели прессуют его, обнажая глинистые проплешины, которые, вытаивая на февральском солнце, превращаются в непролазную хлябь.

Здесь хорошо весной. Гусиные и журавлиные клинья идут прямо над поселком. Возбужденный птичий гомон заставляет людей провожать взглядами тающие в вышине стаи. Степь начинается прямо за околицей. Распаханных земель пока еще мало. Огромная армия мелиораторов с колоннами бульдозеров и скреперов уродует равнину севернее, оставляя за собой каналы, в которые перегоняется насосами взмутненная волжская вода. На полях после двух-трех урожаев выступает соленая корка. Земля становится мертвой. Первые урожаи бывают и правда неплохими. Пришлые чужие люди срывают с тех урожаев деньги и награды и, переходя дальше, губят новые и новые куски земли.

В Краснозерске жила теща Сергеева. Старуха была уже не в состоянии содержать большой дом, построенный покойным мужем. Да и за ней самой требовался присмотр. Жена долго колебалась, решая, продать ли дом и перевезти мать к себе или уехать в Краснозерск самим. Она знала, что муж вряд ли согласится уехать из города, где он прожил всю жизнь и где похоронены его старики. Но Сергеев согласился на переезд с неожиданной для жены легкостью. Она знала, что у мужа не сложились отношения с новым руководством горотде-ла, и он перешел в паспортный стол, оставив уголовный розыск, в котором проработал без малого пятнадцать лет. Когда паковались, Сергеев со смехом рассказывал — 375 жене и сыну, какая замечательная жизнь начнется у них в селе, какой там воздух, и наплевать на двухкомнатную хрущевку с теплым сортиром, когда такой дом пустует.

Сергеева взяли в сельский райотдел милиции охотно — кадров с таким опытом тоже не хватало. Вначале назначили старшим оперуполномоченным уголовного розыска, но уже через несколько месяцев повысили сразу до заместителя начальника милиции. Начальник райотдела, совсем еще молодой парень из коренных местных, хоть и выбился милицейской хваткой и не по годам мужицкой рассудительностью, но Сергееву по части опыта сильно уступал. К удовольствию обоих, это его не раздражало, и отношения с новым замом установились простые и дружеские.

Парень расторопный, уже вызвал на девять тридцать Чумака Михаила Васильевича, вернувшегося из города ночью, куда он ездил за телом Капитоненко.

Чумаку сорок семь лет. Говорят, с покойным Капи-тоненко они старые приятели еще с детства. У него короткая толстая шея и массивные вислые плечи. Кисти рук густо поросли рыжими волосами, и весь он, громоздкий и широкий, вполне подходил под прозвище Бугор, которым наградили его в бригаде.

Чумак отвечал на вопросы неторопливо и обстоятельно. В его поведении не чувствовалось нервозности или настороженности, с которыми сталкивался Сергеев при разговоре с остальными обитателями стана в урочище Семь Колодцев. Капитоненко арбузами занимается с весны. Видел ли последнее время чужих? В степи много всякого народа разъезжает, но на бахче посторонних не видел. Впрочем, он мог и не знать. Дня три-четыре в неделю он живет в поселке, занимается строительством нового дома. Из-за чего могло произойти убийство? Чумак вздохнул и, пощелкав пальцами, уставился в окно.

— Мне кажется, хотели поживиться. Думали, раз бахчевник, то денег куры не клюют, ну и подкараулили. Женька мужик крепкий, начал, видимо, сопротивляться, вот обоих и постреляли. А вообще, товарищ майор, я вам откровенно скажу, может, из-за Сеидова все произошло? Не нравился он мне, пронырливый, улыбка такая сладенькая. С земляками встретится и начинает по-своему: «Гыр-гыр», и хрен поймешь, что выгадывает. А то уедет и болтается неделями в городе.

— Где вы находились в день убийства?

— До одиннадцати дома. Потом поехал на стан. По дороге завернул на центральную усадьбу совхоза «Пионер», купил в магазине хлеба, водки и сразу на бахчу.

— Во сколько вы туда приехали?

— Примерно, часа в два.

— Если точнее, то в два двадцать пять. Долго вы, однако, добирались до стана.

— Когда я выехал из совхоза, у меня начало барахлить зажигание. Больше часа провозился, пока наладил.

— Михаил Васильевич, — подал голос Колесник, — вы очень хозяйственный человек. Вон даже робу свою и ботинки в ПМК за бутылку купили. И «Нива» у вас, как часики работает — это все подтверждают. А здесь вдруг ломается, а? — Колесите, подавшись вперед, торжествующе поглядел на Чумака. — Не сходятся концы!

— Иди ты со своими концами! Тоже мне Шерлок Холмс сраный нашелся! Намеки дает, понимаешь ли, — он скривил лицо, передразнивая Колесника. — Зачем мне кого-то убивать? От жадности, что ли? Так у меня денег хватает, могу сберкнижку принести.

— Ладно, давайте поспокойнее, — остановил его Сергеев. — Во сколько вы отъехали от магазина?

Чумак опять завозил по полу башмаками. Потея, стал вытирать лоб рукавом, потом, спохватившись, достал платок и скомкал его в огромной пятерне. С усилием улыбнулся. От его былой уверенности почти ничего не осталось. Улыбка, адресованная Сергееву, была жалкой.

— Тут такое дело, товарищ майор, войдите в мое положение… Я с похмелья был. С сыновьями вчера гульнул, значит, по случаю повода… Когда эти три бутылки купил, отъехал немного и опохмелился. Стопку да вторую… Отдохнул с полчасика.

— А чего сразу не сказал?

— Так ведь прав лишите. Начальник милиции сразу на два года выписывает. А без машины никак нельзя.

Когда Чумак вышел, прикрыв осторожно за собой дверь, Колесник вскочил, забегал по кабинету.

— Видели! Так и крутит, сволочь!

— Мужик он, конечно, темный! Но улик никаких! Поедешь в Зарубинский искать Худякова, заверни на центральную усадьбу «Пионера», поговори с продавщицей, может, она чего помнит. Возьми с собой фотографию Чумака.