Джозефина Тэй - Поставь на карту жизнь. Любить, но не терять рассудка. Что сказал покойник

Она снова задумалась, и Грант не стал нарушать молчание.

— Ты бы видел Эмму в тот момент, когда Уолтер и Лиз объявили о своей помолвке, — сказала она наконец, — она прямо засияла вся. Стала похожа на ходячую рождественскую елку. Она всегда мечтала об этом, и, вопреки всему, мечта сбылась. Уолтер, знавший всех красивых умных женщин нашего времени, вдруг влюбился в Лиз, и они решили пожениться. Со временем Уолтер унаследует Триммингс и состояние Лавинии, и, если даже публика потеряет к нему интерес, все равно они будут жить в достатке до конца своих дней. Одним словом, волшебная сказка стала былью. Она ног под собой от радости не чуяла. И тут явился Лесли.

Марта, актриса, подождала, чтобы вернулась тишина, и, будучи еще и художником в душе, нарушать ее не стала.

Дрова в камине, потрескивая, меняли положение, все новые язычки пламени вырывались наружу, а Грант все лежал не шевелясь в своем кресле и думал об Эмме Гарроуби.

И еще о двух обстоятельствах, неизвестных Марте.

Странно, что та, на кого падало подозрение Марты, оказалась пространственно связанной с двумя необъяснимыми моментами дела: с перчаткой, найденной в ящике Сирла, и пустотой в ящике для фотографических принадлежностей.

Эмма. Эмма Гарроуби. Женщина, воспитавшая младшую сестру и, когда та высвободилась из-под ее крылышка, вышедшая замуж за вдовца с ребенком; она направляла все свои мысли и чувства вглубь на единственный объект так же естественно, как Тоби Таллис рассредотачивал свои интересы вширь. Она так и сияла, превратилась в «ходячую рождественскую елку», узнав об обручении; и с того момента (с тех пор прошло пять месяцев, как он случайно выяснил, а вовсе не двенадцать) ее первоначальный восторг разросся, умножился и перешел в нечто гораздо более внушительное — сознание выполненного долга, уверенность в завтрашнем дне. Помолвка их выдержала проверку временем и легкими душевными встрясками. Неизбежные в течение этих пяти месяцев легкие удары не возымели никакого действия на их отношения, и Эмма, по-видимому, привыкла к мысли, что никакая опасность им не грозит.

И тут, как сказала Марта, явился Лесли Сирл.

Сирл с его обаянием, неизвестно откуда взявшийся. Сирл, казавшийся совсем не похожим на других. Этот современный баловень судьбы ни у кого не мог бы вызвать такого мгновенного неприятия, как у Эммы Гарроуби.

— Что могло бы заполнить пространство в десять с половиной дюймов на три с половиной и на четыре? — спросил он.

— Щетка для волос, — ответила Марта.

Грант вспомнил, что у психологов была такая забава — на заданный вопрос испытуемый должен произнести первое, что придет в голову. В общей сложности может неплохо сработать. Прежде с тем же вопросом он обратился к Биллу Мэддоксу, и тот, не задумываясь, сказал «гаечный ключ», совсем как Марта, ответившая «щетка для волос». Уильямс, в свою очередь, предложил кусок мыла.

— А еще что?

— Набор домино. Коробочка с конвертами? Нет, пожалуй, маловато. Несколько колод карт? Достаточно карт, чтобы обосноваться на необитаемом острове. Ножи и вилки. Серебряные ложки? А что, кто-то позарился на фамильное серебро?

— Нет. Просто меня интересует одна вещь.

— Если это триммингсовское серебро, то плюнь! На аукционе за него и тридцати шиллингов не дадут, — она непроизвольно окинула взглядом столик у себя за спиной и самодовольно отметила изысканную простоту собственной старинной столовой утвари.

— Скажи мне, Алан, это не будет нарушением профессиональной этики, если ты ответишь на один мой вопрос — кто у тебя фаворит? Кого ты прочишь на эту роль?

— Какую роль?

— Убийцы.

— Это было бы нарушением профессиональной этики. Но я не считаю, что с моей стороны будет так уж нескромно сказать тебе, что, по-моему, такового не существует.

— Что! Ты правда думаешь, что Лесли Сирл все еще жив? Почему?

«И действительно, почему?» — спросил он себя. Что именно во всей этой ситуации дало ему ощущение, что он присутствует на спектакле? Ощущение, что он отодвинут в партер и от настоящей жизни его отделяет оркестровая яма? Помощник комиссара сказал ему однажды в редкую минуту откровенности, что, по его мнению, он обладает самым ценным для своей работы качеством — интуицией. «Только не поддавайтесь ей безоглядно, Грант, — сказал он. — Не забывайте о доказательствах». А может, в этом случае он как раз и поддался безоглядно своей интуиции? Девяносто девять шансов из ста, что Сирл упал в реку. Все говорит за это. И, не будь той ссоры с Уитмором, Грант никогда и не взялся бы за это дело; оно рассматривалось бы как самый обыкновенный случай в полицейской практике: «Пропал без вести — по всей вероятности, утонул».

И все же. И все же. Вот так видишь, вот так не видишь — приговаривали старые фокусники, показывая фокус. Эта приговорка не давала ему покоя.

Полубессознательно он повторил ее вслух.

Марта посмотрела на него.

— Фокус? — сказала она. — Кто показал? Какой?

— Не знаю. Я не могу отделаться от чувства, что меня дурачат.

— Ты думаешь, что Лесли просто ушел?

— Или что кто-то нарочно подстроил, чтобы так оно выглядело. Что-то в этом роде. В общем, кого-то пилят пополам.

— Ты слишком много работаешь, — сказала Марта. — Ну где, по-твоему, мог скрыться Лесли? Разве что вернуться в деревню и притаиться до времени?

Грант сбросил остатки сна и с восхищением посмотрел на Марту.

— Как ни странно, — усмехнулся он, — эта мысль ни разу не приходила мне в голову. Ты думаешь, что его мог спрятать Тоби, чтобы насолить Уолтеру?

— Нет. Я не вижу в этом смысла. Но никакого смысла нет и в твоем предположении, что он ушел куда-то. Куда он мог уйти среди ночи, ничего не имея при себе, кроме того, что было на нем?

— Может, я что-нибудь узнаю об этом завтра после того, как увижусь с его двоюродной сестрой.

— У него есть двоюродная сестра? Какая неожиданность! Как если бы узнать, что у Меркурия есть теща. Кто она?

— Художница, насколько я знаю. Очаровательное создание, которое согласилось пожертвовать воскресным концертом в Альберт-Холле ради встречи со мной. Я назначил ей свиданье, воспользовавшись твоим телефоном.

— И ты полагаешь, что она знает, почему Лесли среди ночи удалился куда-то, не взяв с собой ничего и даже не переодевшись?

— Я полагаю, что у нее могут быть какие-то соображения насчет того, куда он мог направить свои стопы.

— Воспользовавшись бессмертной фразой мальчика, вызывающего актеров на сцену, скажу тебе: «Удачи вам, мисс!»

Обратно в Уикхем Грант ехал отдохнувший и повеселевший.

И всю дорогу его не покидала Эмма Гарроуби.

Интуиция могла подсовывать ему какие угодно соблазнительные решения, но Эмма оставалась в центре его мыслей, там, куда поместила ее Марта, и она была слишком увесиста, чтобы посредством ловкости рук отделаться от нее. Версия с Эммой не была лишена смысла. За то, что это Эмма, говорил опыт и многочисленные прецеденты. Классический образец жестокости вполне могла явить хорошая семьянинка. Взять хотя бы Лиззи Бордонс. Если уж на то пошло, Эмма пришла из глубины веков. Женская особь, защищающая свое потомство. Чтобы докопаться до причины, почему Лесли Сирл задумал скрыться, нужно было как следует подумать; чтобы найти причину, почему Эмме Гарроуби понадобилось убить его, не требовалось никакой работы ума.