Сергей Зацаринный - Шведское огниво

– Вчера вечером я снова напрасно прождал тебя с докладом, – сердито начал эмир, – А сегодня меня до рассвета подняли с постели, чтобы обвинить тебя в измене.

Злат улыбнулся, как можно более беспечно, хотя сердце его ёкнуло.

– Думаю, это сделал эмир Алибек? – Наиб не поприветствовал собеседника эмира ни единым жестом, словно его не было в комнате, – Обвинив меня в связях с врагами хана? Кажется утром я уже слышал что-то похожее в суде. Правда там обвиняли простого менялу и дело оказалось наговором.

Спокойствие и самоуверенность Злата благотворно подействовали на эмира:

– Ты, как всегда всё уже знаешь, – усмехнулся он, – Может и дальше сам расскажешь?

– Это несложно. Эмир Алибек обвинил меня в сговоре с иноком московского Богоявленского монастыря Алексием с целью организовать побег пленного литовского княжича Наримунта.

– Вот видишь! Он сам сознался! – не выдержал Алибек.

– Разве это признание? – невозмутимо спросил Злат, – Больше похоже на утверждение: «На воре шапка горит!»

– Ты кого назвал вором!? – бросился к нему взбешённый Алибек, но наиб даже не шелохнулся.

– Будь осторожен, вельможный эмир, – сказал он с ледяным спокойствием, – На моей груди не висит сейчас ханская пайцза. Но она у меня есть.

– Считай, что уже нет! Это же твой помощник, – повернулся Алибек к эмиру, – Ты его назначил?

– Я действительно сам выбрал его себе в наибы. Но, утвердил это решение и выдал ему пайцзу хан, – эмир отвёл глаза и добавил негромко, – Так что он прав. Давай послушаем, что он скажет дальше. Тебе, как я понял, есть что сказать?

– Вчера ко мне обратился один человек, купец из Крыма, – Злат заметил, как при слове Крым оба эмира напряглись, – Он попросил познакомить его с неким монахом, сегодня приехавшим в Сарай. Просьба показалась мне необычной, тем более, что купец хотел сделать всё тайно. Я бы, конечно, мог подумать, что речь идёт об обычной торговой сделке – купцы ведь часто таят свои намерения и ничего странного в этом нет. Меня насторожило одно совпадение – этот человек совсем недавно хотел купить у менялы то самое письмо, из-за которого беднягу так несчастливо обвинили в измене.

– Вот как! – подался вперёд эмир, и Злат понял, что попал в цель.

– При чём тут какой-то меняла? – запротестовал Алибек.

– Может ты и купца не знаешь? – участливо спросил Злат, – Его зовут Авахав. Он армянин из Сугдеи.

Кажется только теперь этот заносчивый и самоуверенный петух с двумя перьями на голове понял, что имеет дело с достойным противником. Он нахмурился и надулся.

– Оказалось речь действительно идёт о торговой сделке. Только весьма необычной. Купец хотел продать монаху литовского княжича Наримунта. Откуда у купца княжич? Это не невольник, его на базаре не купишь. Да и монах его покупает не для того, чтобы он в поварне ему дрова колол. Хотя, если честно сказать, я поначалу принял этого купца за обычного мошенника, который хочет обманом выманить из монаха деньги. Дело обычное, такое часто случается. Особенно с приезжими. Видимо, такая же мысль пришла в голову и Алексию. Он потребовал сначала показать ему княжича. Выяснилось, что он знает его в лицо. Они договорились, что Наримунта привезут куда-нибудь в уединённое место, а меня попросили присутствовать при этом. Как представителя власти. Эта предосторожность показалась мне разумной и я согласился. Предложил им для встречи постоялый двор Сарабая, куда мы и отправились с монахом. А через некоторое время после их встречи, на которую действительно привезли Наримунта, прибежал этот самый купец и объявил, что княжич на обратном пути сбежал.

– Сбежал!? – снова вскочил Алибек, – Его похитили!

– Ты так искренне возмущаешься, что похоже и сам веришь во всё это. Тогда тебе, наверное, будет интересно узнать, как всё было на самом деле. Я успокоил купца, сказав, что не далее как утром беглец будет в руках стражи. Ведь он даже не знает здешнего языка. На что тот стал уговаривать меня сохранить это дело в тайне. Объехать потихоньку караулы и без лишнего шума отдать пойманного беглеца, так, чтобы никто ничего не заподозрил. Конечно, я отказался. Тогда он стал угрожать, что обвинит меня в похищении пленника. Что, как видим, и произошло. Правда он прислал вместо себя эмира. На сарабековом дворе, в последнее время разные чудеса творятся. Вот я и думаю, а может это и не купец вовсе был, а могущественный джин? Коли у него вельможные эмиры служат на посылках?

От такой дерзости Алибек только разинул рот и судорожно хватал губами воздух.

– Зачем ты его всё время задираешь!? – в отчаянии закричал эмир, – Ты что, не понимаешь, кто перед тобой? Не на базаре же с носильщиками беседуешь?

– Посмотрим, так ли он будет весел в руках палача, – прохрипел Алибек.

– Посмотрим, так ли ты будешь грозен, когда дослушаешь эту историю до конца, – в тон ему отвечал Злат. Он повернулся к эмиру, – Меня обвиняют в очень серьёзном преступлении, поэтому цена моим словам сейчас небольшая. Может послать за этим самым Алексеем и спросить его?

– Ты не хуже меня знаешь, что служителей церкви могут судить только люди митрополита. У него на это есть ханский ярлык.

– Разве я сказал судить? Просто попросить рассказать, как было дело. Если ему нечего скрывать, конечно.

Эмир задумался. Мысль явно показалась ему разумной. Злат между тем, продолжал:

– Кроме того, как было дело может рассказать сам Наримунт.

– Хочешь отправиться его ловить? – с подозрением прищурился эмир.

– Зачем ловить? Я же не зря говорил, что он долго не пробегает. Литовский княжич уже давно сидит под замком. Мне не хотелось будить его слишком рано, он ночью долго бегал по кустам, весь ободрался и устал.

– Где его схватили?

– Он пытался увести ночью с постоялого двора моего собственного коня. И смех, и грех.

У эмира вырвался вздох облегчения. Он рассмеялся и вытер рукавом испарину со лба:

– То-то я не пойму чего это ты улыбаешься? У тебя, оказывается, всё уже готово. Похоже, уважаемый Алибек, твои люди тебя обманули. Чтобы скрыть собственную оплошность. А ты, сам того не желая, обманул меня, – кийят хотел было что-то сказать, но эмир жестом удержал его, – Пустое. Служба моя такая. Приходится и ночью из постели вылезать. Давай покончим с этим делом. Злат! Бери стражу и вези сюда этого пленника.

– Обвинение с него ещё не снято! – запротестовал Алибек, – Как можно поручать ему это дело?

Эмиру такие речи пришлись не по нраву. Он поджал губы, но спорить не стал.

– Будь по твоему. Пошлю другого.

– И моих людей! – с горячностью встрял Алибек.

Услышав сопение, начинавшего раздражаться эмира, он примирительно добавил:

– Они же знают княжича в лицо.

Злат повернулся и отправился в свою каморку. Ждать. Хорошо хоть стражу не приставили. Хотя он нисколько не сомневался, что выпускать за ворота его пока не велено.