Инна Бачинская - Браслет с Буддой

Первым на место сбора в бар «Тутси», как всегда, пришел Савелий Зотов, который никогда никуда не опаздывает, а, наоборот, приходит раньше и терпеливо ждет. Савелий – трепетный и деликатный зануда, несмотря на то, что рожден под знаком воинственного Стрельца. И внешность Савелия не соответствует облику классического Стрельца – он тощ, сутул, с пегими прядками, зачесанными через обширную лысину, и неопределенного цвета глазами. Не красавец, но очень хороший человек, правда, совершенно оторванный от реальности. Трудится, как читатель, возможно, помнит, главным редактором отдела женской литературы местного издательского дома «Ар-нуво», где ему по долгу службы положено прочитывать массу «бабских», как выражается капитан Астахов, романов, в том числе детективов. Как следствие, Савелий позволяет себе параллели между городскими криминальными событиями и дамскими романами, а также дает капитану советы и открывает глаза на мотив и личность преступника. Капитан Астахов вместо того, чтобы испытывать благодарность, немедленно впадает в ярость и начинает заикаться. И вдобавок еще философ Федор Алексеев, третий член спетой компании, вставляет свои пару грошей… Ну, профессор ладно, бывший опер, а Савелий каким боком, кроме бабских книжек? Но самое интересное даже не это, а то, что эти двое со своими завиральными идеями часто попадают в десятку! Что есть обидно и абсолютно непонятно.

Хозяин заведения, он же бармен, гостеприимный Митрич, подсел к Савелию и спросил, кого ждем, неужели Федя вернулся.

– Не вернулся, – вздохнул Савелий. – Сейчас придет Коля Астахов, а наш Федя вернется только к Новому году.

– А он там не останется? – спросил Митрич.

– В Германии? – испугался Савелий. – Вернется! Ты же знаешь Федю. А друзья, а студенты… Что ты! Конечно, вернется. У него контракт до Рождества.

– Хорошо бы, а то знаешь, как это бывает, встретит какую-нибудь интересную женщину…

– Немку? Ну что ты, Митрич, Федя вернется! Обязательно!

– Кому кости моем? – раздался у них над головами родной голос капитана Астахова. – Всем привет! – капитан упал на стул. – Ну, жара! Совсем климат сдвинулся… Я что, опоздал?

– Это я пришел раньше, – поспешил успокоить его Савелий. – Все нормально?

– Нормально? В каком смысле? Где?

– Ну… вообще. Что-то случилось?

– Как всегда, – махнул рукой капитан. – Покой нам только снится. Как наш Философ говорит: а ля гер ком… как там дальше?

– А ля гер ком а ля гер.

– Вот именно! Так и живем.

– Что принести, ребята? Как всегда? – спросил Митрич.

– Давай, Митрич, как всегда. Как жизнь, Митрич?

– Нормально, что нам сделается, – ответил Митрич и побежал выполнять заказ.

– Коля…

– Все путем, Савелий. Как сам, Зося, детишки?

– Хорошо. Коля, я вчера говорил с Федей по скайпу, тебе привет. Спрашивает, что у тебя нового.

– Как он? Не женился? Домой собирается?

– Собирается. К Новому году. Что случилось?

– Три убийства, Савелий. И ничего, глухо.

Савелий ахнул.

– Бомба? Их поймали?

– Бомба… в каком-то смысле, – горько вздохнул капитан. – За полгода – три нераскрытых убийства, Савелий! Последнее – неделю назад, читаешь криминальные хроники? Про машину, упавшую с пирса, читал? Это последнее. Пока.

– Не читал… Как это с пирса? Авария?

– Нет, Савелий, не авария, а намеренное действие. Убийца выскочил из «БМВ», а тачка на скорости свалилась в затон. Внутри был труп женщины с признаками насильственной смерти.

Савелий ахнул.

– Он убил женщину, а потом утопил машину? Зачем?

– Зачем – что? Убил или утопил?

Савелий промолчал, потому что появился Митрич с тележкой. Он проворно расставил на столе тарелки с «фирмовыми Митрича» бутербродами с колбасой и маринованным огурчиком, а также коньяк и рюмки. Спросил озабоченно:

– Коля, что там писали в «Лошади» про машину, упавшую с пирса? Это правда, что там была женщина? Кто такая, выяснили?

– Выясняем, Митрич.

– Пьяная?

– Пока рано делать выводы, – строго сказал капитан. – Работаем.

– А машина чья? Нашли? – не унимался Митрич.

– Машина в угоне.

– Ну да, ну да, свою топить никто не будет… – он убежал.

Капитан и Савелий смотрели Митричу вслед. Капитан сказал:

– У каждой жертвы на левой руке – индийский браслет с Буддой.

– И что? – не понял Савелий и вдруг ахнул: – Это убийца? Он надел на них браслеты?

– Похоже на то, Савелий.

– Получается, убийца один? – сообразил Савелий. – Убивает и надевает браслеты… Сексуальный маньяк? Грабеж? Откуда браслеты, выяснили?

Капитан только вздохнул, но сдержался и сказал:

– Выяснили. Спасибо, Савелий. Не сексуальный, он их не тронул.

Савелий не уловил сарказма в голосе капитана и деловито продолжил:

– Жертвы были знакомы с убийцей?

– Пока неизвестно. Убийцу мы еще не поймали. Когда поймаем, спросим, – уровень сарказма в голосе капитана повысился. – А что пишут в твоих книжках? – не удержался.

– Если убийства происходили на протяжении полугода, то знакомы они не были.

– Интересно, почему это? – обалдел капитан.

– Потому что ему нужно было время, чтобы после каждого убийства познакомиться с новой жертвой. Если бы он был знаком с ними изначально, это бросилось бы в глаза… В смысле – частота убийств.

– Вот теперь понятно, – кивнул капитан. – Еще мысли есть?

– Есть. Существует мотив для убийства только одной женщины, остальные – дымовая завеса. Допустим, наследство. В таком случае… – Савелий запнулся, – … понятно, почему он их не тронул.

Капитан только глаза вытаращил.

– И понятно, зачем браслеты, – продолжал Савелий. – Чтобы связать убийства, и тогда подумают, что он маньяк и серийный убийца, и ничего личного с жертвами его не связывает. В таком случае… – Савелий задумался.

– В таком случае… – повторил капитан, разглядывая Савелия.

– В таком случае он мог их вообще не знать, это случайные жертвы. Кроме одной, которая его интересует… То есть помешала. В смысле, что-то общее должно быть, как у всех маньяков… Ну, там один типаж, возраст, цвет волос… Про это все знают, и если он делает вид, что он маньяк, то сам понимаешь… в этом смысле. Тогда знакомы лично они не были. И вот что еще интересно…

– Что? – Капитан, с некоторым трудом продираясь через словесный поток Савелия, вспомнил, что Философ называет редактора дельфийским оракулом, которого, главное, правильно истолковать.

– Где их обнаружили?

– На скамейке в парке, в проходном дворе… В утопленной машине.

Савелий поднял указательный палец.