Федор Анич - Нет смысла без тебя

— А разве вы приехали не для того, чтобы обсудить условия нашего сотрудничества?

— Я думаю, у нас с вами нет никаких разногласий, верно?

— Ну да, я просто не понимаю, что делать дальше.

— Джейсон, все, что вам нужно делать дальше, — это организовать свою жизнь так, чтобы в ней было место для записи новой песни, съемки клипа и пяти выступлений. А все остальное предоставьте мне. Через два дня я приеду вновь и представлю вам график нашей работы, с которым вам придется согласиться. Но я обещаю вам, что, после того как мы минуем критичный момент, график будет составляться с учетом ваших пожеланий. А пока мы этого позволить себе не можем. Ведь это наша работа, а не развлечение, верно?

— Верно.

— Тогда на этом я вынуждена с вами попрощаться, увидимся через два дня. И пожалуйста, не пейте больше, выглядите не очень.

Моника позвонила ровно через два дня, в понедельник. Она назначила время встречи и спросила, как я живу. Я ответил, что живу хорошо, но мой ответ ее не устроил, поэтому она начала задавать уточняющие вопросы: что я сегодня ел, что пил, чем занимался. Не чувствуя никакого дискомфорта, я рассказал, что проснулся в половине одиннадцатого, принял душ, позавтракал овсяной кашей и до ее звонка читал роман Доны Тартт. Сейчас снова приму душ и буду ждать ее приезда. Она ответила лаконично: «Понятно» — и отсоединилась.

Приехала Моника в шестом часу вечера, элегантная и деловая. На ней был брючный костюм светло-бежевого цвета, воздушная блуза, скованная плотной жилеткой. На руках, как и в прошлый раз, перчатки в сеточку, но в цвет костюма и, кажется, немного короче, чем прошлый раз, — резинка перчаток едва доходила до запястий.

Мне было слегка некомфортно рядом с ней, и я даже хотел было надеть рубашку и брюки, понимая, что она опять приедет при полном параде, но решил, что поздно метать икру. Она видела и меня, и мою одежду, то есть понимает, как я привык одеваться. И если я внезапно сменю джинсы на брюки, а футболку на рубашку, это будет выглядеть глупо, как будто я хочу соответствовать ее стилю или подражать ему. Или это полная фигня? В общем, в голову лезли разные мысли, мало имеющие общего с тем, ради чего Моника приехала. И я выкинул их из головы.

Она вручила мне график, в котором было около двадцати пунктов. Я прочитал его. Сказать, что я был удивлен, явно мало — я снова был шокирован. В графике было восемь концертов, три сессии в студии звукозаписи и столько же в производственной студии с фотографом Ниром Стайлом. И четыре пункта с пометкой «ежедневно до начала тура» — занятия с Тимом Сноурдом, с 9:00 и до 13:00 и с Полиной Русовской, с 13:00 до 15:00.

— А что это за занятия с Тимом Сноурдом и Полиной Русовской? — спросил я.

— Это ваш фитнес-тренер и преподаватель вокала. На занятиях с Тимом вы будете работать в тренажерном зале, а с Полиной — возле фортепиано. Вам нужно снова прийти в форму как в плане физического состояния вашего тела, так и вокально. Работать придется очень много, потому что и Тим, и Полина согласились выполнить нашу задачу с учетом вот таких нагрузок, ежедневных. Я думаю, мы справимся.

Я кивнул, но не согласился. Что значит прийти в форму? Я в отличной форме как физически, так и вокально. У меня нет песен, в которых нужны супервокальные данные, мои песни может петь даже хор пьяненьких, в них все просто и легко. А физически… Да, я немного прибавил в весе, килограммов пять, но они легко уйдут с началом активности, это не критично. Тем более природа наделила меня красивым телом, лишний вес на котором выглядит не как на расплывающемся снимке, а в виде уплотнения и выделения рельефов.

Но спорить с Моникой я не стал.

— Первый корпоративный концерт у вас через две недели, мы на нем выступаем с балетом. Я созвонилась с мисс Тони, с которой вы уже работали, и мы договорились, что она выделит вам тот же состав танцоров, так что работать будете в прежнем режиме. И, кстати, если вам будет удобно работать с ними, мы можем заключить контракт с мисс Тони, она ни в коем разе не причастна к вашей травле в «Коннор Дистрибьюшн» и сейчас практически не имеет с ними контактов. Программа должна длиться ровно полчаса, и ни минутой меньше. Можно — больше, но меньше — никак.

— А что я буду петь?

— Это решать вам, Джейсон. Я могу только помочь советом.

— Это было бы весьма кстати.

— Я бы отказалась от каверов вообще и включила в программу несколько новых песен. Давайте посмотрим, что у вас есть, и выберем те песни, с которыми можно работать. Насколько я понимаю, концертные версии есть у всех песен?

— Нет, только «минусовки» есть у всех, а концертные — у Roberto, Cruel Love и This World [1] «Роберто», «Жестокая любовь», «Этот мир» ( англ .). .

— Так, а какие еще песни люди оценили как хиты?

— Roberto, Cruel Love, Better Than Love, This World, Berlin и Sexual Revolution [2] «Роберто», «Жестокая любовь», «Лучше, чем любовь», «Этот мир», «Берлин» и «Сексуальная революция». .

— Ну, стало быть, можно исполнить их. Самую зажигательную песню на финал, а начать можно с Roberto, так как это баллада и лучше такими песнями не завершать. И нам нужно еще семь песен, я правильно понимаю? Из тех, новых, которые люди забраковали, можно выбрать несколько и переработать?

— Моника, вы так легко говорите. Взять и переработать! Да я не умею ничего из этого! Ни выбирать, ни перерабатывать!

— Джейсон, я ваш менеджер, а не продюсер. Вы сами выбираете свой жизненный путь и творческие инструменты. Я могу лишь посоветовать. Поэтому предлагаю следующее: сегодня у нас будет рабочая ночь, я еду домой и слушаю альбом, и вы делаете то же самое. А утром мы встречаемся и говорим друг другу, что нас задело, а что смело можно отложить в сторону. Такой вариант вас устроит?

— Договорились.

Моника приехала в семь утра. Ее звонок разбудил меня, я вскочил, как укушенный, и понесся открывать дверь. Я спал в гостиной, потому что всю ночь слушал альбом. Вокруг дивана валялись исписанные листки, я отмечал плюсы и минусы каждого прослушанного трека.

— Я вижу, ночь прошла плодотворно, — улыбнулась Моника, входя в дом и оглядывая мой беспорядок. — Я бы приехала после всех ваших занятий, но тогда у меня будет еще меньше времени, поэтому простите за столь ранний визит.

Вот черт! Сегодня же с девяти утра у меня занятия с Томом или Тимом, как там его правильно? А потом еще Полина… Черт возьми!

— Да, проходите, Моника, все в порядке. Мне нужна минута, располагайтесь… Хотите кофе?

— Да, я хочу кофе и приготовлю, пока вы будете заниматься собой. Позволите воспользоваться вашей кофемашиной?

— Конечно, чувствуйте себя как дома.

Я сделал все утренние дела, какие хотел сделать, и вернулся в гостиную, которая теперь выглядела чистой и аккуратной. Моника прибралась, собрав все исписанные листки, и теперь они, плотно прижатые друг к другу, лежали стопкой перед ней. Сама Моника, оттопырив мизинец, пила кофе.