Фрэнк Грубер - Монахи-молчальники

Прекрасная кузина Вуковича, патриотка Таня Марук, отдала жизнь за то, чтобы помочь Вуковичу ликвидировать архишпиона и предателя Петера Карапетаржевича.

Наконец поезд двинулся от Суботицы к австрийской границе, дабы там его могли осмотреть австрийские таможенники.

Неожиданно в купе вошла Гелена Райзингер и уселась рядом с Танкредом.

— Привет, — произнесла она.

Он с удивлением уставился на нее:

— По-моему, Вукович вернул тебе замок. Я думал, ты останешься в Югославии.

— Предпочитаю коттедж в свободной стране замку в Югославии.

— Ты уверена в этом?

Она внезапно подалась к нему, поцеловала в губы. Он привлек ее к себе и с удовольствием поцеловал в свою очередь. Затем Гелена высвободилась из его объятий.

— Открой свой саквояж, — попросила она, — тот, на котором карандашом нарисован крестик.

Танкред взглянул на багажную полку. Увидел крестик, вскочил на ноги, стащил саквояж на пол, начал расстегивать застежки. Открыв, увидел пурпурный сверток и вновь захлопнул крышку.

— Меч Аттилы?!

— Меня уже так хорошо знали в отеле, что не составило никакого труда проникнуть в твой номер прошлой ночью.

— Вукович знает, что ты его взяла?

— Он заявил, что этот меч проклят. Вукович не желает иметь его в Югославии. Сказал это после того, как я подписала бумагу с отказом от всех своих прав на марк Райзингеров…

Танкред медленно кивнул:

— Он знает ценность меча и, полагаю, решил хотя бы этим частично возместить тебе то, чего ты лишилась в результате своего отказа… — Но вдруг смешался: — Однако есть и другие, кому известно о мече. Вот уж не думал, что он осмелится…

— Кто это — другие? — спросила Гелена. — Единственный настоящий ученый, знающий об Аттиле, покинул Югославию пять минут назад… вместе с его мечом. Вукович сказал, что сообщил министру о мече. И знаешь, что ответил ему министр? Меч не подлинный! Надпись сделана на латыни, а Аттила был неграмотным варваром. Его народ сплошь варвары, и, если хотя бы один из них умел писать, надпись, несомненно, была бы на венгерском!

— Венгерском?! — протянул Танкред. Затем, тяжело вздохнув, поинтересовался: — И что же ты собираешься делать с этим мечом?

— Продать, — твердо ответила Гелена. — Я бедная женщина и не намерена выслушивать, как один богатый писатель станет выговаривать мне, будто я вышла за него ради денег.

— Я принимаю твое предложение руки и сердца, но при одном условии. Половину того, что ты выручишь за меч, пошлешь в траппистский монастырь в Нормандии.

Гелена обхватила его за шею. Он тоже ее обнял.

Они все еще обнимались, когда мимо проходили таможенники. Мгновение австрийцы смотрели на них, затем покачали головой и пошли дальше.

— Беженцы, — произнес один из них, — рады без памяти, что выбрались из Югославии.

Мало кто из писателей пользовался у читающей публики таким постоянным успехом, как Фрэнк Грубер — автор множества нашумевших произведений в жанре остросюжетной криминальной прозы. Около половины его рассказов, романов, кино- и телевизионных сценариев связаны с преступлениями и расследованиями. Его истории об Оливере Куэйде — герое с энциклопедическими познаниями, — наряду со многими прочими, регулярно печатались в массовых журналах. Что же касается романов, то нередко за год появлялось по три-четыре его детектива, не говоря уже о рассказах и вестернах, количество которых не поддастся исчислению.

За долгие годы своего творчества писатель представил своим читателям несколько «серийных» героев. Так, начиная с «Французского ключа» («The French Key»), на смену Оливеру Куэйду пришел Джонни Флетчер, романы о котором хлынули в мир бурным потоком. Это была смена героя. Классический детектив уступил место искателю приключений, как его понимал автор, — представительному мужчине, живущему своим умом в мире, нередко перевернутом вверх дном. Джонни Флетчер умеренно крут, осторожен, часто сидит без денег, но торгует книгами для поддержания своего могучего подручного Сэма Крэгга.

В короткой серии произведений об Отисе Бигле представлен детектив с противоположными склонностями: в кричащей одежде, с поддельными бриллиантами в перстнях и булавке для галстука. Существует также серия о Саймоне Лэше и еще дюжина с лишним последующих романов, где главные персонажи попадают в такие обстоятельства, что вынуждены самостоятельно взяться за расследование.

Сравнительно чопорный классический мир ранних детективных рассказов Грубера постепенно сменяется бурной атмосферой иных историй с сюжетными хитросплетениями и круто замешанными авантюрными интригами. Так, например, в «Золотом ущелье» («The Gold Gap») изящные уловки персонажа наподобие тех, что встречались прежде, превращаются в идеальную обманчивую маскировку удачливого психопата, стоящего в центре международного заговора.

Критики приписывали успех Грубера стремительности, с какой он выпускал в свет свои произведения, и поразительно плодовитому воображению. В этом смысле его, безусловно, можно сравнить с таким писателем, как Фредерик Фауст, с которым Грубера роднит острое чутье на читательские потребности и инстинктивный дар построения четкой занимательной интриги. Сам же Грубер связывает свои успехи в области детектива с открытой им формулой интриги из одиннадцати пунктов. В удачной истории, утверждает он, должен быть колоритный герой; тема, содержащая информацию, вряд ли имеющуюся у читателя; злодей, превосходящий героя силой; красочная сцена действия; необычный способ убийства или необычные окружающие его обстоятельства; необычное сочетание мотивов ненависти и корысти; скрытая разгадка; хитрость, спасающая героя от неминуемого поражения; быстрое и тщательно спланированное действие; потрясающая кульминация и личное участие героя в событиях. На практике Грубер опирался еще на один элемент, который можно объяснить его преклонением перед Горацио Алджером [12] Алджер Горацио (1832–1899) — священник, автор посредственных, но необычайно популярных романов, герои которых становятся богачами благодаря упорному и честному труду. : на помощь многим юным невинным персонажам его произведений приходит игра случая. В «Честной игре» («The Honest Dealer») Флетчер и Крэгг случайно натыкаются на умирающего, который отдает им колоду карт, — именно она впоследствии оказывается ключом к разгадке; близ Лас-Вегаса им доводится подвезти женщину, играющую в общей интриге ключевую роль; живописный полисмен подыскивает им комнату рядом с ней, когда никто во всем городе не соблазнился взяткой и не пустил их на постой; и, наконец, Флетчер ставит на игровой стол последний доллар против двадцати тысяч и выигрывает…