Фрэнк Грубер - Рынок для убийства

— Вперед, вперед, говорите, я слушаю, бояться ведь нечего.

— Бояться чего?

— Того, что вы хотели бы мне рассказать…

Кадык мистера Джолифа сделал несколько нервных движений вверх-вниз.

— О чем это?

Пил намеренно громко прочистил горло.

— Да будет вам. Сами же прекрасно знаете о чем, и потому я здесь. Ну так как?

Уилбур Джолиф почему-то опустил глаза долу, затем вскинул их вверх:

— Вы имеете в виду Вильму?

Джо нарочно оставил вопрос без ответа: думай, мол, сам… У Джолифа на лице выступили бусинки пота, которые он даже не попытался стереть. Никак не мог прийти в себя от столь неожиданного напора. Тем более практически молчаливого. Можно даже сказать — бессловесного, но какого-то многозначительного.

— Послушайте, если вам кажется, что…

— Да? И что?

По худому телу мистера Уилбура Джолифа пробежало нечто вроде нервной судороги. Он отбросил пластмассовый нож для разрезания бумаги и вроде бы решительно отодвинул свое кресло от стола. Наверное, хотел показать, что разговор закончен и… Но первым встал Джо Пил. Причем не менее решительно.

— Ну что ж, если вы предпочитаете такой вариант решения вопроса, то… — И Джо Пил, покачивая головой, неторопливо вышел из кабинета.

— Кстати, вас, случайно, зовут не Вильма? — почесав нос, спросил он рыжеволосую девушку в приемной.

— Нет, а что? — озадаченно спросила она.

Пил молча пожал плечами, вышел в коридор, затем снова резко открыл входную дверь… Как раз вовремя, так как мистер Уилбур Джолиф уже торопливо выходил из своего кабинета. При виде Пила его глаза попытались было выскочить из орбит, но потом вдруг передумали и остались на месте. Джо издевательски расхохотался, почему-то громко щелкнул каблуками — то ли детство вспомнил, то ли что-то еще, — резко развернулся и пошел по направлению к лестнице.

Спустившись на третий этаж, он остановился на лестничной площадке, огляделся, снял фальшивые бороду и бакенбарды и нарочито небрежным жестом — хотя рядом никого не было — засунул их в карман. Выйдя из здания, зашел в ближайший бар на углу бульвара Голливуд и Вайн-стрит, разменял одну из двух своих долларовых купюр и решительно направился к телефонной будке на углу.

Линия оказалась занята, поэтому ему пришлось, нетерпеливо топчась на месте, подождать целых две минуты. Если не больше. Затем голос Отиса Бигла ответил:

— «Детективное агентство Бигла»…

Пил не дал ему договорить:

— Отис, это Джо. До завтра ждать совсем не обязательно…

— Да знаю, знаю, — тоже перебил его Бигл. — Он только что сам мне звонил. Причем очень нервничал.

— Вот, значит, почему телефон был так долго занят. А я-то думал…

— Ты где, Джо?

— На углу, рядом с его конторой.

— Тогда вот что — лучше нам пока не встречаться. А вдруг кто-нибудь за тобой следит? Такое может быть, как считаешь? Потому что именно туда-то я сейчас и собираюсь. Кстати, что его могло так напугать? Такого нервного голоска, признаться, я давненько не слышал.

— Скорее всего, больная совесть И… моя фальшивая борода. Хотя куда больше, похоже, он боится некую девушку по имени Вильма.

— Почему?

— Откуда мне знать? Все, что у меня пока есть, — это ее имя — Вильма… Впрочем, настоятельно рекомендую повнимательней присмотреться к его на редкость привлекательной рыжеволосой секретарше. Но только смотри не трогай. Не забывай, я был там раньше тебя…

Отис Бигл сердито запыхтел, но Пил не дал ему возможности продемонстрировать, кто кому начальник. Просто повесил трубку и вышел из будки.

Немножко подождал в кафетерии на другой улице, заказав себе вдруг вошедшее в моду какао и сандвич с сардинами, подумал, не позвонить ли Уилбуру Джолифу еще разок, но потом решил, что для одного раза будет слишком много…

Неторопливо вернувшись в офис, он, не снимая костюма, свернулся калачиком прямо на широком столе и крепко уснул… Именно в таком виде и положении его и застал Отис Бигл, когда вернулся туда часа через два. Или что-то вроде того.

Сердито ткнув его концом своей толстой трости чуть пониже пояса, громким шепотом произнес ему в самое ухо:

— Джо, эй, Джо, соня, пора вставать.

Пил открыл один глаз, намеренно долго смотрел на трость Бигла, потом перевел взгляд на ее хозяина:

— Коснешься меня этой штукой еще раз — я расшибу твою толстую задницу так, что забудешь, как звали твою маму. Навсегда! Ну? В чем дело?

— Слушай, а если бы это был не я, а клиент? И как бы тогда все это выглядело? Серьезная вроде бы контора, а детектив дрыхнет…

— У нее что, появились серьезные дела? — Пил, недовольно поеживаясь, слез со стола. — Только, ради бога, избавь меня от банальностей, обещаешь? А то я с тобой и говорить-то не буду.

— Да, появились. Я втюхал нашему старине Джолифу обычную туфту, ну и он…

Пил протянул руку:

— Давай!

— Давай что?!

— Бабки. Ты же взял задаток! Только не говори мне «нет»!

— Да взял, взял. Всего-то пятьдесят долларов…

— Значит, по меньшей мере двести. Именно в такой пропорции ты всегда и врешь.

Лицо Бигла залилось краской.

— Послушай, Джо, с меня хватит…

— С меня тоже. Ты получил пару сотен, и мне нужна моя доля. Чтобы все по-честному, а иначе…

— Ну а как насчет аренды за офис, накладных расходов — ты об этом подумал?

— Вот и плати из своей доли.

Бигл чуть поколебался.

— Хорошо, даю семьдесят пять, но больше и не вздумай просить. Ну как, хватит?

— Согласен… Сто, и ни цента меньше, иначе я займусь Джолифом сам, а там посмотрим…

Тяжело вздохнув, Бигл достал четыре пятидесятидолларовые бумажки, отдал две Пилу и сердито прохрипел:

— Я тебе никогда этого не забуду, Джо.

— Уж сделай, пожалуйста, одолжение. А то я тоже постараюсь не забыть. — Он аккуратно сложил деньги в нагрудный карман. — Ну и как насчет нашей девушки Уилбур?

— Никак. Она живет в большом кондоминиуме с лихим названием «Лихай» прямо на Голливуд-стрит.

— И чем в настоящее время занимается?

— Именно это и беспокоит нашего Уилбура Джолифа. Ему-то казалось, между ними все в полном порядке. — Отис Бигл зловеще ухмыльнулся. — А оказывается, нет… Короче говоря, как раз сегодня вечером он собирается нанести ей визит и хочет, чтобы ты его туда сопровождал.

— Интересно, зачем? Чего он боится?

— Вот-вот, сначала я тоже так думал, но ведь у девушки, похоже, есть братец.

— Братец? Большой братец? — Энтузиазм Пила, которым он вообще никогда не отличался, упал практически до нуля. — Знаешь, мой нос почему-то мне точно подсказывает, что ему сегодня несдобровать.

— Увы, в нашем деле нам без этого не обойтись.

— Нам? Я, случайно, не ошибся?

— Нет, не ошибся. Ты что, только вчера родился? Не научился меня понимать?