Донато Карризи - Охотник за тенью

– Выстрелил? – переспросила Сандра.

– Да, промазал на метр, может, меньше. Тогда я поднялась – и бежать. Увязала в песке, уж совсем отчаялась. Думала, он непременно меня пристрелит, ожидала, что с минуты на минуту войдет в спину горячая игла – не знаю почему, но я всегда себе так представляла пулю.

– И он продолжал стрелять?

– Я насчитала еще три выстрела, потом – тишина. Он, наверное, спустился искать меня, но я вскарабкалась по склону и выбралась на дорогу. Спряталась за мусорным баком и ждала, пока рассветет. Худшие часы в моей жизни.

Сандра могла ее понять.

– Что было дальше?

– Проголосовала, дальнобойщик меня подвез, со станции техобслуживания позвонила по номеру экстренной службы и сообщила о случившемся. Потом вернулась домой, надеясь, что ублюдок не знает, где я живу. И как он мог узнать, в конце-то концов? Сумка с документами была при мне; типа, который хотел со мной потрахаться, я видела впервые в жизни, и в том домике раньше никогда не бывала.

Сандра обдумала услышанное. Повезло девице.

– Ты так и не назвала свое имя.

– Я не хочу его называть: какие-то проблемы?

– Скажи, по крайней мере, как к тебе обращаться.

– Мина, зови меня Мина.

Может, это было рабочее имя.

– Но я хочу сказать тебе, кто я такая: меня зовут Сандра Вега, я работаю в полиции.

При этих словах девушка вскочила как ошпаренная:

– Едрит твою! Ты же говорила по телефону: никакой полиции!

– Знаю, знаю, успокойся: я здесь не как официальное лицо.

Мина схватила рюкзачок, решительно направилась к выходу:

– Ты меня за нос водишь? Плевать мне, какое там у тебя лицо! Ты – легавая, точка.

– Да, но я с тобой обошлась по-честному, ведь могла и не говорить. Выслушай меня. Я работаю с одним человеком, он не полицейский, и ты должна с ним встретиться.

– Кто он, этот человек? – злобно, с подозрением спросила Мина.

– У него большие связи в Ватикане, он может спрятать тебя на какое-то время, но ты должна нам помочь.

Девушка остановилась. По сути, у нее не было выбора, она была напугана и не знала, куда податься. Поэтому снова села. Пока она неистовствовала, рукав кожаной куртки задрался, а вместе с ним и рукав фуфайки.

Сандра заметила у нее шрам на левом запястье: такие бывают у людей, пытавшихся покончить с собой.

Девушка проследила за ее взглядом и одернула рукава.

– Обычно я это прячу под браслетом, так что клиенты не замечают, – сказала она с грустью, как будто оправдываясь. – Мне многое пришлось вынести в жизни… Ты говорила, что можешь помочь: так дай мне выйти из этого кошмара.

– Ладно, – пообещала Сандра. – Теперь пошли: я отвезу тебя ко мне домой, так будет безопаснее, – заключила она и взяла рюкзачок с пожитками Мины.

Жилище Агаповых располагалось на отшибе, вне времени.

Окружающая местность имела такой же вид, как и в конце восемнадцатого века, когда была построена вилла, и в этих лесах, среди этих холмов человека подстерегали разнообразные опасности. Неосторожные путники попадали в засаду, разбойники грабили их, а потом без всякой жалости перерезали горло, чтобы не оставлять свидетелей. Тела зарывали во рву, и никто об этих людях больше ничего не слышал. В те времена в ночи полнолуния вдалеке можно было различить костры: их разжигали ведьмы, которых, по преданию, в Риме и его окрестностях было не счесть. И в темные века их сжигали на таких же кострах, как те, вокруг которых они поклонялись своим демонам.

Маркус добирался туда час с лишним. Было чуть больше семи вечера, но луна, не такая полная, как прошлой ночью, уже начала свой путь наверх по холодному, усыпанному звездами небу.

Снаружи дом казался огромным, как и описывала экономка, проработавшая там шесть лет. И все же старуха из богадельни не подготовила его к тому, какое впечатление производит это здание.

Издалека оно походило на церковь.

Многие, подумал Маркус, в былые времена принимали его за Божий храм. Может, по воле того, кто велел его построить, или по прихоти архитектора, задумавшего его, готические шпили фасада устремлялись в небо. Серый камень, из которого было воздвигнуто здание, сверкал в лунном свете, под высокими карнизами копились ломаные тени; по оконным витражам, роскошным, будто в соборе, скользили голубоватые блики.

На решетке у главного входа висело большое объявление агентства недвижимости с надписью крупными буквами «Продается». Под ним виднелись обрывки предыдущих объявлений, отвисевших свое без результата.

Дом был закрыт.

В саду, его окружавшем, высились пальмы – еще одна экстравагантная деталь. Деревья, однако, обросли толстой корой, которая образуется, когда они долго не получают нужного ухода.

Пенитенциарий перелез через ограду и пошел по дорожке к наружной лестнице, которая вела на веранду и к главному входу. Он вспомнил, как старуха в приюте говорила ему: у Агаповых она управляла штатом прислуги из восьми человек. Но никому из них не дозволялось оставаться после захода солнца. Поэтому они должны были уезжать до конца дня, чтобы назавтра вернуться. Маркус подумал: будь Анатолий Агапов еще жив, он не допустил бы его вторжения сюда в такой час.

Что же происходило по ночам в этом доме?

Пенитенциарий захватил с собой из машины электрический фонарь и домкрат. Последним он взломал внушительную дверь из светлого дерева, за которой, возможно, находился ответ на этот вопрос.

Лунный луч выскользнул у него из-под ног, подобно коту, и первым пробрался внутрь. Зловещий скрип, достойный рассказа о привидениях, встретил его за порогом. Но, собственно, за этим Маркус и пришел сюда: вызвать к жизни дух девочки. Ани.

Он подумал о последней попытке Кроппа отвлечь его, запутать следы. Подобие карты, которое Кропп ему вручил, наверняка представляло собой очередной обман.

«Конец твоей сказки, мальчик без имени…» Но пенитенциарий не попался на удочку.

И вот он здесь. И надеется, что история, которую нужно разгадать, – тоже здесь.

И снова слова экономки укажут ему путь. Когда он спросил, какой человек был Анатолий Агапов, она ответила: «Суровый, строгий человек. Думаю, ему не нравилось жить в Риме. Он работал в русском посольстве, но много времени проводил дома, закрывшись у себя в кабинете».

Кабинет. Его и нужно найти в первую очередь.

Кабинет он нашел, порядком поблуждав по дому. Было нелегко отличить одну комнату от другой: мебель прикрывали белые полотнища, чтобы она не пылилась. Приподнимая их в поисках какого-то ориентира, Маркус обнаружил, что все предметы обихода, обстановка и утварь остались на своих местах. Кто бы ни купил когда-нибудь эту виллу – если такое случится, – он унаследует все вещи, принадлежавшие Агаповым, даже не зная их истории и не догадываясь о драме, разыгравшейся в этих стенах.