Хью Пентикост - Двадцать четвертая лошадь

Обслуживающий персонал дома видел, как она вышла 12-го числа, ничего не сказав в связи со своим уходом. Ушла веселая и приветливая, как всегда. Эти люди были последними, кто видел миссис Полэм. Капитан сообщил мне, что обзвонил всех друзей и знакомых жены. Безрезультатно».

Второй отчет, немного короче:

«Обследованы больницы (общественные и частные), морги. Безрезультатно. Проверены все несчастные случаи, касающиеся женщин, начиная с 11 июня. Безрезультатно. Никаких сведений о самоубийствах с берегов или с паромов не поступало».

Третий отчет:

«Разговаривал почти с пятьюдесятью знакомыми Дороти Полэм. Все отрицают возможность самоубийства или преднамеренного исчезновения. Всегда была весела и радостна, никаких признаков семейных неприятностей. Она и супруг часто бывали в обществе и, очевидно, были очень счастливы».

Четвертый отчет:

«Рассматривая возможность убийства, ни у кого не нашел ни одного побудительного мотива. Установил алиби супруга…»

На этом месте глаза Брэдли сузились, и он стал читать более внимательно.

«Джордж Полэм — в Бостоне, Гринфилде, Нарагансетте, Провиденсе. Зарегистрирован в отелях всех названных городов. Полное и безоговорочное алиби, правда, установить невозможно, но его причастие к делу весьма сомнительно. Он мог в течение одного вечера слетать в Нью-Йорк и обратно, в любой из этих городов, но никаких сведений о такой поездке не имеется. Проверка в соответствующих аэропортах ничего не дала. Возможно, он использовал один из сотен частных самолетов, но на проверку этого предположения ушли бы месяцы. Считаю нецелесообразным тратить на это время и средства, поскольку нет ни одной реальной причины подозревать его в убийстве».

Пятый отчет:

«Абсолютно убежден, что Полэм не причастен к убийству. Он близок к умопомешательству от горя, или же я совсем не разбираюсь в людях и сам спятил…»

В остальных материалах не было ничего существенного. Не произошло ни одного события, которое дало бы инспектору Уильямсу малейший повод для подозрений. В декабре дело было прекращено.

Кроме этого, имелся еще один документ, который гласил, что Полэм нанял детектива из частного агентства, для того чтобы продолжить поиски.

— Что вы ищете конкретно? — спросил заинтересованно Флип.

— Доказательства убийства, — ответил Брэдли. — Однако и тут не вижу ничего обнадеживающего.

— Похоже, что так оно и есть.

— Микки, я бы хотел поговорить с инспектором Уильямсом. Вы бы не могли устроить мне встречу с ним сегодня?

Флип покачал головой.

— Чего не могу, того не могу, — сказал он сочувствующе. — Уильямс уже на пенсии, живет где-то на ферме в округе Уэстчестер, насколько я слышал.

— А вы могли бы узнать его точный адрес?

— Само собой! Кто-нибудь из наших мальчиков наверняка знает.

— Может быть, он есть у клерка из поискового отдела? — предположил Брэдли.

Комиссар, мужчина лет пятидесяти, худой и смуглый, рисовал кружки и завитушки на желтых листах бювара, лежавшего у его локтя на столе. Он явно нервничал.

— Мне это не нравится, Брэдли! — сказал он раздраженно. — Чертовски не нравится.

Брэдли сидел в красном кожаном кресле у стола комиссара. Он зажег спичку, и пламя успело уничтожить ее почти наполовину, прежде чем он поднес руку к своей трубке.

— Неприятное дело, — согласился он.

— Завтра утром оно появится на первых полосах всех газет. Счастье еще, что нам удалось проскочить большинство воскресных выпусков.

— Нас и раньше склоняли в печати, комиссар, — заметил Брэдли, пожав плечами.

На лице комиссара появилось задумчивое выражение.

— Вы знаете, что я всегда восхищался вами, Брэдли. Ваш послужной список говорит сам за себя. И я бы позволил вам зайти гораздо дальше с вашими методами, чем любому другому следователю.

— Благодарю вас, господин комиссар!

— Но в этом деле, черт возьми… — Тут кончик карандаша комиссара сломался. — В этом деле ваши действия кажутся мне сомнительными. Вы все время подчеркиваете связь между этими убийствами и исчезновением Дороти Полэм. Но где… где доказательства? На чем вы основываете свою версию?

— Я не верю в совпадения, — твердо сказал Брэдли.

— Мой дорогой инспектор…

— Выслушайте меня, сэр! Есть два рода совпадений: те, что мы можем объяснить, и те, что необъяснимы. Если я иду в девять часов утра по Пятой авеню и встречаю вас на углу Сорок третьей улицы и то же самое повторяется на следующий день, то мы это называем совпадением. Но такое совпадение мы можем объяснить. Каждое утро вы отправляетесь к Гранд-Сентрал и идете по этим улицам. Так что в нашей встрече нет ничего странного. И это один род совпадений. Но есть и другой…

— Какой же?

— Предположим, молодой человек приглашает девушку покататься в его машине. Они едут по крутой горной дороге. Молодой человек останавливает машину, потому что ему показалось, что у него села шина. Он выходит из машины, чтобы посмотреть. И в тот момент, когда он вылез из машины, тормоз соскакивает, машина катится через обочину вниз по склону и девушка разбивается насмерть…

— Какое это имеет отношение к…

— Минутку, сэр! Теперь предположим, что лет через пять-шесть этот же молодой человек приглашает в свою машину другую девушку. Они едут по горной дороге и останавливаются, потому что молодому человеку показалось, что у него села шина. И предположим, опять-таки, что, пока его нет в машине, что-то неладное происходит с тормозом, машина катится со склона вниз и девушка разбивается.

— Ну и что дальше?

— Сказали бы вы, комиссар, что это просто трагическое совпадение, или усмотрели бы в этом нечто, что вызвало бы у вас подозрения?

— Ну разумеется, Брэдли, в этом деле есть нечто подозрительное.

— В течение нескольких лет в одном кругу людей дважды произошли одинаковые трагические истории — с той лишь разницей, что во второй раз труп убитой был обнаружен. Во всяком случае, первое преступление — а я думаю, это было преступление — послужило убийце образцом для выполнения второго. Выстрел в Дугласа Прейна был, видимо, вынужденной мерой. И пока я не докопаюсь до конца и не увижу, что я не прав, я буду убежден, что между исчезновением Дороти Полэм и убийством Глории Прейн существует органическая связь.

— В таком случае почему не произвести арест?

— А кого я арестую, сэр?

— Полэма и Северида. Или обоих.

— На каком основании?

— На основании моральной уверенности в том, что в Прейна стреляли из пистолета Полэма.

Брэдли едва заметно улыбнулся:

— У присяжных есть свой взгляд на моральную уверенность, сэр!

— Но у Полэма нет алиби!

— Его нет ни у кого, кто значится в моем списке. И есть только один человек, в невиновности которого я не сомневаюсь ни на йоту. Это Патриция Прейн.