Юлия Эйч - Капкан для крысы.

Минуты тишины и неизвестности были даже мучительнее свиста пуль. Наконец Скоков и Гордеев появились в поле зрения, они тащили что-то большое и тяжелое. Я сел на асфальте, подттянув поближе завозившуюся подопечную. Друзья положили рядом с нами тело крепенького мужичка с густой шевелюрой. Я достал телефон и вызвал скорую.

Мужичок был еще жив, лишь потерял сознание. Однако выглядел он неважно: грудь и бок обильно украсились кровью, дыхание было неровным и хриплым. Раненого аккуратно уложили, под голову подсунули декоративную подушку из Лениной машины.

— Нужно хотя бы остановить кровь, Леня, у тебя есть аптечка? — я озабоченно осматривал стрелка.

— Да, сейчас, только сначала позабочусь о нашей пташке, — Скоков подхватил Веронику и пристегнул ее наручниками к дверце машины. Она попыталась возмущаться, но всем было не до нее.

— Какая веселенькая ночка, — проворчал я, наблюдая, как Гордеев расстегивает одежду на незнакомце. — Эй, Вероника, ты его знаешь?

Девушка покачала головой:

— Первый раз вижу.

Мужичок застонал и открыл глаза. Медленно оглядел нас и снова закрыл.

— Слышь, ты кто и как здесь оказался? — бесцеремонно пнул его по лодыжке Скоков.

Тот закашлялся и ответил ему злым взглядом.

— Не советую нас расстраивать, — голос Яра был спокоен, но в нем ощущалась такая многообещающая угроза, что даже у меня пробежал холодок между лопатками. Стрелок заметно напрягся, но продолжал молчать. Глаза у него налились кровью. Кажется, шансы дождаться медиков у него были невелики.

— В наши планы не входит ваша смерть, но раз вы не хотите с нами сотрудничать… — Яр с силой надавил на пластырь, который только что приклеил поверх резаной раны на боку незнакомца. Тот закричал. В ближайшем к нам доме зажглась пара окон. Потом одно погасло, и в нем появилась чья-то физиономия.

— Кто вы и почему в нас стреляли? — Яр говорил повелительно и жестко.

— Я в вас не стрелял, — выдохнул незнакомец. — Я стрелял в нее.

Он махнул головой в сторону Вероники:

— Она убила нашего человека. Нельзя было оставлять это безнаказанным. Мы уже давно пытаемся ее убить. Пока ей везет. Я следил за вами с самого утра, ждал, когда вы выведете меня на Крысу. Но когда вы поехали сюда, то смогли оторваться. Тогда я вернулся к дому, где было много милиции. Решил проследить за вашим другом, и не ошибся. Он вывел меня на вас.

— Так это ты убил Елену Крупину? Думал, что она Крыса, а потом понял, что ошибся? — спросил Леня.

Стрелок замялся. Его окровавленные руки бессильно сжимались и разжимались.

— Наверное, это кто-то из наших, но не я. Я только пытался, один раз на крыльце у музея, но промахнулся.

— Ага, промахнулся. Причем промахнулся даже с целью, — хохотнул Леня.

— Врет он все, — звонко прокатился голос Вероники.

Все взгляды обратились к ней.

— Врет он все, — повторила она уже тише. — Не было никакого покушения на Широнову. Это я все подстроила. Я тогда еще не планировала никого убивать. Думала, можно обойтись покушением. Когда директор вышла, я сбросила из окна тушку крысы. А когда Широнова показалась на крыльце, подожгла и кинула вниз две петарды. Они здорово хлопнули прямо возле нее. Китайцы мастера в деле производства таких штук. Звук очень походит на выстрелы. А потом, пока препиралась с Павлом насчет тушки крысы, незаметно подобрала то немногое, что от петард осталось.

— Так вот почему мы так и не нашли пули! — воскликнул Скоков.

— Именно. Я рассчитывала, что вы полностью переключите внимание на Широнову, и я спокойно вынесу колье. Но я не знала, что у нее есть сын. И когда на следующий день вы двое продолжили свои расспросы, я поняла, что вы не удовлетворены. Ваши сказки про отъезд были просто смешны, и я решила действовать более решительно.

— Но почему именно Лена? — гневно выкрикнул я.

Вероника скривилась на крики, но ответила:

— Она была единственной блондинкой. Походила под теорию перепутанных женщин.

— Значит, никаких покушений не было? — уточнил Скоков.

— Нет. За исключением первого, конечно. Рома как-то обмолвился, что на всякий случай поставил в курс дела своего друга, для подстраховки. Молот был психом. Уверена, никто бы не поддержал его идею о мести — мы не на Сицилии. Поэтому он хотел все сделать сам. И Никита так удачно его прихлопнул. Я нарадоваться не могла. Когда услышала весь этот переполох в коридоре, уже намечала, как через окно уходить буду. Но не пришлось.

Гордеев снова склонился над стрелком.

— Мы выяснили, что ты лжешь. Зачем ты за нами следил? У тебя есть еще один шанс быть честным.

Гордеев только вынул руку из кармана, но мужичок закричал, что все расскажет. Послышался рев мотора, и в конце улицы появился белый силуэт скорой. Стрелок тоже его заметил и довольно ухмыльнулся, но улыбка вдруг застыла, а глаза закатились. Он хрипло выдохнул в последний раз и затих.

— Нет! — Яр в сердцах стукнул по телу кулаком, с яростью посмотрел на закрывшиеся навсегда глаза. Осознав, что бессилен, он подскочил и ушел в тень голых деревьев.

Подъехала скорая. Из нее высыпали санитары в синей униформе.

Мы сдали Крысу на попечение Скокову и собрались в Москву. Леня обещал отразить мою роль в раскрытии дела с самой выгодной стороны. Гордеева, по его просьбе, обещал не упоминать вовсе.

Сероглазая брюнетка с ресепшн почти рыдала, расставаясь с Яром. Он говорил, что будет звонить, но был при этом откровенно рассеян. Это было на него не похоже — обычно он более галантен. Гордеева мучило незаконченное дело. Да, Крысу мы нашли и можем гордиться этим. Но кто же еще был замешан в этом деле? Кому была выгодна ее смерть? Кто и зачем за нами следил? Я перебирал всех коллег Лены и Лили-Ники, но даже представить не мог мотивы, которые могли побудить их к таким действиям.

Как ни странно, в аэропорт нас приехала проводить Настя. Сказала, что ее послала Широнова, поблагодарить за возвращенное колье. А может кто-то хотел убедиться, что мы действительно убираемся из этого города. Девушка пыталась казаться как обычно флегматичной и отстраненной, но в ее глазах плясали озорные огоньки. Она сообщила, что выставка благополучно открылась и от посетителей отбоя нет. Особый ажиотаж вызвала новость о похищении главного экспоната и его счастливом возвращении. Уверен, теперь ценность изумрудного колье невероятно возросла — именно на похищении построена слава знаменитой «Моны Лизы», а чем колье хуже?

— А еще я должна вам признаться. Чтобы вы не думали обо мне невесть что, — сказала Настя и подняла руку с кольцом. — Это кольцо подарил мне мой жених в день нашей помолвки. Он богат. Я познакомилась с ним в Москве, и не знаю, как случилось, что он в меня влюбился. Но тем не менее. Совсем скоро мы собираемся пожениться и уехать в его город.