Йенс Лапидус - Стокгольм delete

После лекции – ужин из трех блюд. Я запомнил причудливую смесь на стенах: старые портреты девятнадцатого века и ультрамодернистские фотографии. Все было замечательно, я чувствовал себя превосходно: вина, еда – заоблачного качества. Подобрано и сбалансировано по высшему разряду. При этом старался ни на секунду не забывать про свою повестку дня. Примерно половина из присутствующих была мне знакома – некоторые представились, а других я узнал и без представления. Среди них были капитаны шведской промышленности, инвесторы, работающие с риск-капиталами, представители известных адвокатур. Я слушал, впитывал, старался запомнить, выудить нужные сведения. Все были слегка под градусом, и это, естественно, снижало уровень защиты. Может быть, совсем чуть-чуть, но для меня достаточно.

Мой сосед по столу… очень, я бы сказал, многообещающий сосед.

– Что-то происходит, я это ясно чувствую, – сказал он, покачивая бокал с розовым вином. – Мой парень в «Голдман Сакс» [67] Крупнейший американский инвестиционный банк. сказал, что «Инвестор» обратился к ним за советом. А один знакомый в «Бейн энд Компани» [68] Международная консалтинговая фирма. работает с делом, представленном в EQT [69] Шведская венчурная инвестиционная компания с оборотом в 29 миллиардов евро. . И наш адвокат проговорился, что соорудил несколько договоров о предпродажной проверке компании. И компания не какая-нибудь – «Гамбро» [70] Крупная шведская фирма медицинского оборудования (аппараты искусственного кровообращения, диализа и т. д.). . Сто процентов. Сверхкапитализация [71] Ситуация, когда в результате выпуска акций в сумме, не соответствующей активам и потенциалу компании, доход по акциям компании падает ниже приемлемого уровня. колоссальная, у них нетто-касса шесть с половиной ярдов. В общем, они ее купят, как дешевую тайскую проститутку.

…Настроение после ужина – лучше не бывает. В одной из комнат происходило что-то вроде небольшого шоу, но я был занят разговором с Педером, и мне было не до развлекательной программы.

– Раз уж вы здесь, давайте проверим одну штуку, – сказал Педер. – Я получил массу вопросов от британского IRS [72] Британское налоговое управление. , и им нужен ответ на этой неделе. Речь идет о компаниях группы «Канал».

Времени у меня было сколько угодно, а если бы не было, я бы его раздобыл. Этот парень – золотая жила.

Педер провел меня в какую-то отдаленную комнатку, напоминавшую старинную контору. Большой письменный стол с чернильным прибором, куча бумаг. Со стены на нас презрительно уставилась кабанья голова с устрашающими клыками. Тяжелые темно-зеленые бархатные шторы задернуты.

– Они интересуются выплатами в Эстонию – считают, что некоторые фактуры не сходятся. Можете посмотреть? Посмотреть и попробовать как-то залатать дыры. Поверьте, это очень важно. Мне нужна ваша помощь, как можно скорее.

Педер присел за стол и открыл неведомо откуда появившийся ноутбук – я даже не заметил, где он у него был. Набрал пароль… я почему-то смотрел на его действия как завороженный. Когда он набрал пароль, я, помимо желания, запомнил набор букв и цифр. У меня замечательная фотографическая память… да я вам уже об этом говорил.

Педер прокрутил таблицы «Эксель», пометил несколько строчек и встал.

– Вот, – сказал он. – Ничего, если я вас оставлю?

Я начал просматривать документы. Вклады и снятия. Так называемые walking accounts, блуждающие счета – цепочки переводов с одного счета на другой. Все, чтобы воспрепятствовать излишнему любопытству надзирающих органов. Но мое внимание привлекло и нечто иное. На столе стоял еще один навороченный лэптоп. Я продолжал работать, но никак не мог сосредоточиться. Что-то подмывало меня…

Я достал собственный ноутбук из портфеля с материалами для лекции. Коллекция крючков, которую я продолжал собирать по мудрому завету Себбе. Я подключился к компьютеру Педера и меньше чем за десять минут перекопировал чуть не половину его жесткого диска.

Потом открыл второй компьютер. Набрал логин и пароль, подсмотренные у Педера. Просто так, наудачу. Чистая догадка… теперь должен признаться, что это была самая идиотская догадка в моей жизни – именно потому, что оказалась правильной. Лучше бы я не догадался.

Компьютер заработал.

Первое, что я увидел, – дисплей забит массой желтых каталогов с какими-то нелепыми названиями. Дальше – больше. XXX Dream, XXX Below13 …

И опять тот же импульс – искать крючки. Я на всякий случай скопировал все.

Через час вернулся Педер.

– Матс, если ты закончил, машина ждет.

Он проводил меня к выходу. У крыльца уже стояла большая черная машина.

– Спасибо, что приехал. Всем очень понравилось твое сообщение. Полезное, деловое. Идеальная структура. Поздравляю.

Педер подмигнул и пожал мне руку.

Я приехал домой, включил ноутбук и ткнул в первый попавшийся каталог.

Фильм.

Какая-то слабоосвещенная комната с двуспальной кроватью. Четверо мужчин и одна голая женщина. Женщина… какая там женщина! Девочка, не старше тринадцати-четырнадцати, в этом я уверен. Она стоит на кровати раком, один из мужиков пристроился сзади, а второй сует член ей в рот. И она плачет! Я совершенно уверен – она плачет…

Еще один файл. Голые кафельные стены, яркий свет. На койке девочка, связанная каким-то, скорее всего, резиновым шнуром. Во рту у нее кляп, что-то вроде теннисного мяча. Между ног всунута бутылка. Она вся измазана чем-то коричневым, скорее всего, испражнениями. А над ней стоит мужик и мочится ей в лицо. Я открыл третий файл, четвертый… но у меня не хватало сил смотреть дольше, чем несколько секунд.

Ничего более отвратительного я в жизни не видел…

ЙС: Значит, вы не знаете, кому принадлежал второй компьютер?

М: Нет… но пароль тот же.

ЙС: Но если это не компьютер Педера, кому он мог принадлежать?

М: Понятия не имею.

ЙС: И что вы предприняли?

М: Ничего. И до сих пор раскаиваюсь.

ЙС: Почему? Это же не ваша вина. Вы не можете отвечать за чужие грехи.

М: Я смотрю на это по-иному. Я обязан был что-то предпринять. Вы сказали: «Отвечать за чужие грехи». Есть грехи, за которые отвечает каждый.

Когда Эмили была маленькой, они отмечали Иванов день в Руслагене. Там жила сестра матери. Маленькая община под названием Бергхага. Тетя с мужем сначала арендовали этот дом как летнюю дачу, потом выкупили и стали жить там круглый год.

Праздник проходил на лужайке у старой мельницы. Эмили с двоюродной сестрой Молли торчали там целыми днями. Покупали мороженое, смотрели на огромные, неподвижные, словно застывшие во вращении мельничные крылья с выпавшими планками и болтали про все на свете. Странно: они не встречались месяцами, но именно в эти дни, когда семья Эмили приезжала погостить на праздник, девочки могли болтать обо всем на свете часами. Эмили хватало этих разговоров на весь год. Неважно, что происходит в ее жизни: школа, учителя, приятели, мама, особенно папа… у нее всегда есть Молли.