Сергей Ковальчук - Лицензия на грабеж

Я подошел к стоявшей в углу вешалке, повесил пальто и шарф и устало опустился на предложенное место напротив друга.

Береговой, наконец, оторвал взгляд от экрана компьютера, потер уставшие глаза, взял со стола пачку сигарет, вынул одну, прикурил и прищурив от дыма глаза, сказал:

— Ну, давай, рассказывай.

Достав из портфеля копии документов, я разложил их перед собой на столе и начал рассказ.

— 16 ноября девяносто шестого года, в ночь с пятницы на субботу, в подвале девятиэтажного дома по улице Ленина прогремел взрыв. Его мощность в тротиловом эквиваленте составляла примерно пятьдесят килограмм. В результате подрыва два подъезда из трех обрушились. Погибло шестьдесят девять человек, двадцать два из которых — дети. Поскольку в этом доме преимущественно проживали семьи пограничников, то в основном погибли они и их домашние. Среди погибших и пострадавших были также местные жители, которых, впрочем, было гораздо меньше.

Следствием было установлено, что в уцелевшем после взрыва подъезде дома проживал офицер оперативно-войскового отдела пограничного отряда, капитан Метелкин. Он тоже погиб, так как в момент взрыва находился в гостях у своего друга, капитана Людиновича, жившего в том подъезде, который был подорван. Удивительно, но сам Людинович остался жив, хотя и получил тяжелые увечья и впоследствии был комиссован со службы. Капитан Людинович показал, что вечером в пятницу, накануне взрыва, он возвращался со службы домой и в магазине встретил Метелкина. Они договорились, что Метелкин, который жил один, придет к нему в гости. Людинович жил с женой и маленькой дочерью. Мужчины распили бутылку, принялись за вторую, но дочь Людиновича, приболела, и мать попросила их уйти, так как дочурку нужно было укладывать спать. Изрядно подпившие к тому моменту Людинович и Метелкин сходили еще в магазин и продолжили выпивать. Благо, что завтра была суббота. Пили они на лестничной площадке между первым и вторым этажом в подъезде Людиновича. В момент взрыва Людинович успел вскочить на подоконник и выпрыгнуть вниз, что и спасло ему жизнь. Его обнаружили под завалами спасатели, вытащили и увезли в госпиталь. А вот Метелкину не повезло. Он выпрыгнуть не успел и погиб.

Теперь подхожу к главному. Поскольку в то время обстановка в Каспийске была боевая, офицеры-пограничники оружие носили при себе. У Метелкина был табельный пистолет Макарова, который и исчез. И это при том, что пропал только этот пистолет. Оружие Людиновича, как и оружие всех других пострадавших и погибших при теракте офицеров и прапорщиков, было найдено.

Теперь вопрос: неужели Метелкин, идя в гости, брал с собой пистолет? Возможно. Но все же верится с трудом. Его труп, как и все остальные, был обнаружен спасателями. Оцепление, в котором был и рядовой Ломакин, выставили гораздо позже. Уже после того, как последний труп был извлечен из-под развалин.

Следовательно, пистолет Метелкин оставил у себя в квартире, откуда его благополучно и уволок наш друг Ломакин.

— То, что Ломакин был в составе комендантской роты, из которой было организовано оцепление, ты мне говорил по телефону, — подал голос Алексей. — А как Ломакин попал в квартиру Метелкина?

— А вот здесь еще интереснее. — Мои глаза заблестели, как у охотника, который не только вышел на след кабана, но и заметил его мирно пасущимся на поляне. — Как следует из материалов уголовного дела, перед тем, как подорвать третий, оставшийся невредимым подъезд, его квартиры обследовались сотрудниками местной милиции и военнослужащими комендантской роты. Более того, как следует из протокола допроса самого Ломакина, он был в числе солдат, которые в этом участвовали. Естественно, из его показаний следует, что никакой пистолет он не похищал и вообще не заходил в квартиру Метелкина. Но я надеюсь, теперь у тебя нет сомнений, кто похитил это оружие у погибшего офицера? Кстати, после этого я сразу вспомнил, у кого я видел походку, которая была у киллера, стрелявшего в Ставинского. У Ломакина.

— Молодец, чего тут сказать, — растянул в улыбке губы Береговой. — Отличник боевой и политической. А ответ на мой запрос из Каспийска получить успел?

— Когда? — Мои брови от удивления поползли вверх. — Я, как только прочитал протокол допроса Ломакина, сразу стал звонить тебе и собираться обратно.

— Ладно, этот ответ нам теперь и не особенно важен, — примирительно глянул на меня Алексей, туша в пепельнице окурок. — Тем более, что мы тут тоже лясы не точили, а много чего интересного подсобрали на этого Ломакина.

— И что же, — заинтригованно глянул на товарища я.

— Оказывается, этот Ломакин за два дня до убийства Ставинского приобрел брошенную у метро «Ладу-приору» у одного азербайджанца.

— Как это удалось выяснить?

— Очень просто. Эта машина по доверенности была приобретена Ломакиным у некоего москвича, Мамедова Рауфа, за два дня до убийства Ставинского. — Береговой откинулся на спинку сиденья и вытянул ноги. — Облажался этот нотариус. Видимо, так «бабки» большие мозги ему запудрили, что прокололся на машине. Думал, что если договор купли-продажи подписывать не будет, то и не выйдут на него. Ну да, чужую машину он угонять бы не стал, все-таки бывший прокурорский работник.

— Откуда знаешь? — За последние несколько минут я удивлялся уже второй раз.

— Эх, Василий, — с превосходством глянул на меня собеседник, — ты пока в солнечный Дагестан летал, мы тоже сложа руки не сидели. Как только стало известно, что «приору» взял по доверенности Ломакин, я сразу связался с кадровиком Нотариальной Палаты Москвы и попросил его пролить свет на то, чем занимался наш Олег Александрович до того, как стал нотариусом. Он-то и поведал, что Ломакин несколько лет работал в прокуратуре Мытищинского района Московской области.

— Выемку личного дела из Нотариальной палаты провели? — оживился я.

— Завтра проведем. А сейчас я послал своих людей домой к Ломакину. Они должны его задержать и провести дома обыск…

В этот момент запиликал лежащий на столе перед Береговым мобильный телефон. Алексей быстро ответил:

— Слушаю?… Что? Нашли куртку и перчатки? Молодцы ребята! Хватайте этого Ломакина под жабры и ко мне. Протокол задержания оформим у меня в кабинете.

Когда он вернул свой мобильный телефон на место, я поинтересовался:

— Вы что, будете сейчас его допрашивать? Ночью?

Алексей устало посмотрел на меня красными от недосыпа глазами:

— А ты что предлагаешь, отложить его допрос назавтра? А как его оформлять в изолятор временного содержания? К тому же нужно ковать железо пока горячо, пока за ночь он не обдумал, что говорить следователю. Нужно его колоть, пока он в шоке. Если расколем, считай дело в шляпе. Дальше уже дело техники, не мне тебе объяснять.