Сергей Ковальчук - Лицензия на грабеж

— Я что-то слышал об этом. Кажется, из новостей по телевидению, — кивнул Старков. — И что дальше?

— Дальше все как всегда, — возбуждено уголовное дело по фактам убийства и незаконного оборота оружия…

— Что вы заканчивали? — вдруг перебил меня Старков. — Я имею в виду какой ВУЗ?

— Военный Университет, — ответил я, сделав вид, что не удивился тому, что меня довольно бесцеремонно перебили чуть ли не на полуслове.

Услышав мой ответ, Евгений Фомич заметно оживился. — А в каком году? — задал он новый вопрос.

— В девяносто шестом, — недовольно поморщился я, после чего добавил, — прокурорско-следственный факультет.

— Апачи?! — почти выкрикнул он.

— Ну да, — удивленно подтвердил я, вспомнив, что так называли мой курс в нашем учебном заведении, когда я там учился.

— Значит, мы с вами заканчивали одну альма-матер, — обрадовался Старков, — и один факультет. Только я на четыре года позже.

Напряженная атмосфера недоверия стала рассеиваться. Я вспомнил двоих своих сослуживцев по военной прокуратуре, которые были однокурсниками моего нового знакомого. Старков обрадовался еще больше.

— Так Дима и Антон были в моей группе, — радостно заявил главный безопасник корпорации, у которой сегодня я гостил. — А давай на «ты», — предложил он. Я согласился.

Следующие полчаса я подробно рассказывал Евгению то, что мне сообщил в письме аноним по фамилии Иванов, а также то, что я узнал после первой встречи с Ломакиным и сообщил в судебном заседании судье Албанцеву. В подкрепление своих слов я достал из портфеля копии доверенности, якобы выданной Европейскому юридическому бюро корпорацией Гиперсофт и доверенности от этого бюро на имя Карины Блинцовой. Я также сообщил, что на суде Блинцова отказалась отвечать на мой вопрос о том, на чей счет перечислялись деньги от выигранных этой юридической компанией арбитражных процессов.

Во время своего повествования я заметил, как расширяются зрачки моего собеседника, а его нижняя челюсть потихоньку сползает вниз, оставляя полуоткрытой ротовую полость.

Когда я, наконец, закончил, Евгений, еще раз изучив мою визитку, спросил:

— Письмо от Иванова тебе пришло на почту, указанную здесь?

Я ответил утвердительно.

— Ты можешь мне прямо сейчас переслать это письмо? — попросил меня новый товарищ.

Не ответив, я пожал плечами и, зайдя в свою электронную почту, начал искать это письмо во входящих.

Через несколько минут я, введя с визитки Старкова, его адрес, перекинул ему письмо Иванова, о чем тут же ему сообщил.

— Я хочу тебя отблагодарить за то, что ты мне сообщил, — сказал Евгений. — Думаю, что тебе будет интересно, если мы прямо здесь и сейчас постараемся узнать IP-адрес устройства, с которого тебе было послано это письмо.

— Конечно, интересно, — не веря тому, что услышал, обрадовался я.

— Только вычислять самого человека, который это сделал и его адрес тебе придется самостоятельно, — немного сбив возникшую у меня эйфорию, пояснил Старков. — Я дам тебе только название провайдера и техническую информацию. А остальное ты должен сделать сам. У тебя выходы на бюро специальных технических мероприятий МВД есть? — спросил он.

Я вспомнил, как по делу об убийстве Федора Минка нам с Береговым помогала как раз эта организация, и кивнул.

— Кажется, есть.

Мой собеседник переслал письмо Иванова кому-то из своих подчиненных, после чего набрал номер этого человека:

— Семен, — сказал он в динамик, — я тебе сейчас переслал письмишко. Глянь-ка, только побыстрее, ай-пи номер этого анонима под фамилией Иванов и перезвони мне. Я жду. Отключившись, он пояснил мне, что минут через десять у него будет необходимая информация.

Я попросил Евгения связаться с его коллегами в других трех обманутых Европейским юридическим бюро корпорациях. Он заверил меня, что все сделает, уточнив и записав ту информацию, которую я ему дал об уголовном деле в отношении Ставинского.

Раздался звонок мобильного телефона Старкова. Он открыл свою тонкую папку, лежавшую рядом с ним на столе, и взяв ручку, аккуратно записал то, что ему продиктовал собеседник. Он закончил разговор и, весело глянув на меня, сказал:

— Ну вот, ай-пи номер твоего Иванова я записал, — он протянул мне листок со своими записями. — Здесь также указан провайдер и его адрес. Другую техническую информацию я пришлю тебе в течение примерно полутора-двух часов на адрес твоей электронной почты. Только учти, по закону тебе никто фамилию и адрес этого «Иванова» не даст. Придется либо решать этот вопрос за деньги, либо обращаться в БСТМ. Но для этого обязательно нужно будет добыть санкцию суда. Дерзай.

Пожав Старкову руку и еще раз договорившись с ним быть на связи, я на прощание кивнул девушке-блондинке и вышел на улицу.

Сев за руль своего автомобиля, я набрал номер мобильного телефона Рудакова. Когда мой партнер ответил, я поздоровался и попросил:

— Саш, у меня к тебе будет просьба. Ты не особо занят?

— Нет, я весь внимание, — ответил мой товарищ.

— Я только что вышел из офиса корпорации Гиперсофт. Познакомился с местным начальником службы внутренней безопасности. Он, оказывается, учился в Военном Университете. Так вот, этот Женя Старков, после того, как я ему рассказал о схеме, которую мне скинул Иванов, пробил мне ай-пи номер этого деятеля и его провайдера. Саш, если тебе не трудно, съезди к ним в офис. Это недалеко от «Академической».

— А что там нужно спросить? — деловито уточнил мой собеседник.

— Могут ли они дать по этому ай-пи адресу фамилию, имя и отчество этого «Иванова» и его адрес. Запиши. — Я продиктовал другу ай-пи номер и адрес компании-провайдера, предоставлявшей услуги по доступу в сеть Интернет.

— Вась, а вчера как съездили, — поинтересовался Рудаков. — Удалось что-нибудь раскопать?

— Еще как, — похвастался я перед другом. — В день убийства в пятнадцать минут первого консьерж-охранник в доме Ломакина зафиксировал в своем журнале, что туда приходил некий Игорь Михайлович Устинов, помощник прокурора Мытищинского района. Ты представляешь?

Я вызвал туда следователя. Они приехали с экспертом, изъяли журнал и сняли пальчики в квартире Ломакина. В том числе там, где при обыске была изъята куртка с перчатками киллера. Если окажется, что там пальцы не Ломакина, а другого лица, то следственный комитет вызовет этого Устинова на допрос и откатает его для дактилоскопической экспертизы. Ну а если окажется, что это он подставил Ломакина, — размечтался я, — то его крепко возьмут за жабры. Он все расскажет. Ведь я могу показать его фото агенту из «Миллениума», а следователь Догалев может предъявить его самого для опознания продавцу «приоры», Мамедову. Вдруг он заявит, что опознав Ломакина, ошибся, а на самом деле машину у него покупал Устинов?