Алексей Ракитин - Скопец

— Какой смысл продавать облигации, приносящие надежную постоянную прибыль? — ответил вопросом на вопрос Гаевский.

— Смысл подобной продажи мог быть только один — срочная потребность в очень большой сумме денег, — заметил Шумилов. — Причём, речь тут идёт о сотнях тысяч рублей. На что Соковникову незадолго перед смертью могли понадобиться такие суммы? У вас есть сведения о том, что Соковников перед смертью испытывал потребность в таких деньгах?

— Нет, такими сведениями мы не располагаем, — покачал головою Агафон Иванов.

— Надо принять в расчёт вот что, — сказал Гаевский, — коли б наш скопец действительно продал банкирам свои облигации, то при осмотре его вещей непременно обнаружились бы либо наличные деньги, либо векселишко Глейзерсов. Я склоняюсь более к векселю, не думаю, чтобы небольшой банковский дом вот так запросто отвалил бы триста-четыреста-пятьсот тысяч рублей. Скорее всего, меньшую часть суммы Глейзерсы дали наличными, а на большую накропали векселишко… Но при осмотре вещей векселя найти не удалось, как впрочем, и наличных денег. Стало быть, Соковников не продавал этих облигаций.

— Слишком поспешное умозаключение! Если мы признаём факт предсмертного либо посмертного хищения, — возразил Иванов, — то мы должны допускать возможность похищения этого векселя.

— Э-э, не скажи. Если Глейзерсы действительно купили облигации у Соковникова и выписали под эту сделку вексель, то после его кражи они вексель к оплате не примут! Зачем, если он считается похищенным?! Они откажутся его оплачивать и скажут предъявителю: коль ты не согласен — иди в полицию, жалуйся на нас! Чего доброго, ещё и в газеты объявления дадут: вексель от такого-то числа на такую-то сумму считается похищенным и оплачен не будет!

— А вор мог похитить вексель вовсе не для предъявления Глейзерсам, — с усмешкой заметил Иванов. — Ты совсем уж за дурака его не держи! Вор похитил вексель, выехал с ним в какой-нибудь Псков… да хоть и в Москву!.. и заложил в первой же приличной ссудной конторе. Как ростовщик в другом городе проверит, похищен вексель или нет? По виду он нормален — гербовая бумага, подписи, печать. Ты что думаешь, ростовщик не примет трёхсоттысячный вексель за десять процентов номинала?

— Послушайте, господа, вы ведёте спор немного не о том, — вмешался Шумилов, убедившись, что полемика приобретает всё более абстрактный характер. — Давайте признаемся: если вам нужен вор, то кратчайшая к нему дорога лежит через контору братьев Глейзерсов. Они его знают! — уверенно заявил Шумилов. — Ваша задача, как полицейских, добиться, чтобы банкиры назвали его фамилию.

— Мне нравится ваш оптимизм, господин Шумилов, — усмехнулся Гаевский, — но что-то мне подсказывает, что Глейзерсы не станут с нами сотрудничать.

— Полицейские здесь вы, а не я! Если я пойду к Глейзерсам и потребую предъявить журнал текущих операций, то они рассмеются мне в лицо и выставят за дверь. Но если это сделаете вы, им придётся подчиниться. Даже если ваши действия будут ими впоследствии обжалованы, скажем, в виде обращения к градоначальнику, всё равно ваше появление в их конторе будет оправдано: вы проверяли сигнал в рамках проводимого расследования.

Сыщики переглянулись.

— Что ж, резонно, — согласился Иванов. — Не имею ничего против такого визита. Вы мне на всякий случай отдадите свои облигации?

— Только с возвратом. На самом деле они не мои, а моей домовладелицы.

— Уж, разумеется, я и не собирался забирать их себе, — серьёзно ответил Агафон, не уловив шутливого тона Алексея Ивановича. — Так где эта контора находится?

— На Полтавской улице, третий дом от Староневского.

— Можно поехать прямо сейчас, после обеда, — заметил Гаевский.

— Только сегодня суббота. Работает ли контора? Ведь у иудеев суббота — священный день…

— Коли они живут и работают в столице, стало быть, крещёные, — философски заметил Владислав. — Если б это были кошерные жиды, то сидели бы за чертой оседлости. Другое дело, что крещение для жидов ничего не значит, они переходят в христианство, не отказываясь от своей иудейской сущности. Эта перемена религии отдаёт явной профанацией, непонятно, почему Синод делает вид, будто не видит этого! По субботам большинство крещёных жидов действительно не работают — это точно.

— В том же помещении, где находится банковская контора, расположены и жилые помещения, — вставил Шумилов. — Я в этом не уверен, но мне так показалось. Так что кто-то вам откроет.

Далее разговор коснулся общего хода расследования и предположений относительно персональной виновности тех или иных лиц. Шумилов прямо сказал, что по его мнению подозреваемых в хищении совсем немного, и на первом месте — Селивёрстов.

— Нам тоже так кажется, — со вздохом пробормотал Гаевский. — Однако, обыск в его городской квартире ничего не дал. Мы и на даче Соковникова всё обыскали, я имею в виду бывшую комнату Селивёрстова. И чувствую я, что есть что-то за пазухой у него, да только не прихватить пока…

— В некоторых домах жильцам сдаются клетушки в подвале. Знаете, такие выгородки дощатые, как сарайчики. Там обычно барахло всякое держат, соленья, варенье, дровишки. Может, у Селивёрстова такой чуланчик имеется?

— Мысль дельная! — оживился Иванов. — Надо будет выяснить.

— Ну да, — поддакнул Гаевский, — Там, кстати, и чердачок есть! Может, Агафон, метнёшься, по чердачку пробежишь разок-другой?

— А чего это ты ёрничаешь? — не понял Иванов.

— Я не ёрничаю! Я градус глупости понижаю! Что-то мне кажется невероятным, чтобы такой человек как Селиверстов держал деньги или векселя… что там еще?… икону дорогую, пятнадцатитысячную, просто так, без пригляда, в подвале или на чердаке… Не оставишь же такие вещицы просто так, в тряпице завернутые. А вдруг мыши, крысы?

— Почему же, просто так? — не унимался Иванов. — Можно спрятать в какой-нибудь ларец или сундук…

— Но это сразу привлекло бы внимание…

— Можно закопать…

— Что ты несешь, Агафон? Где можно закопать сундук на чердаке?

— Вскрыть настил пола и закопать в толще шлака, проложенного между потолком последнего этажа и чердачным полом.

— Много вас таких умных полы разбирать! Подобная проделка сразу привлечёт интерес и соседей, и домохозяина.

— На многих чердаках пола вообще нет, засыпанный шлак лежит открыто. — не унимался Иванов.

Шумилов, не без любопытства наблюдавший за тем, как развивалась пикировка сыщиков, не сдержался и подал голос:

— Ну, а почему вы только о сундуке говорите? Насколько я понял, Селивёрстов — человек достаточно грамотный, разумный, почему бы ему не догадаться арендовать банковскую ячейку? И тогда у него и задача-то проще пареной репы — спрятать ключ от нее.