Яков Волчек - Карай. Сын Карая. Повести

Он страдал оттого, что Карай так оскандалился. Карая сравнивают с каким-то Асланом! Но что можно возразить? Он с жалостью смотрел на пса, клубком свернувшегося у его ног. «Эх, Карай, Карай! Надо же тебе было оказаться таким дурнем!»

В сельсовете не было никого из посторонних, только сам председатель, милиционер из районного отдела со своей собакой да еще Микаэл. Людям, которые заглядывали сюда по какому-нибудь делу, председатель с важным видом приказывал явиться позднее.

- Ясно одно, - сказал Андрей, - если даже здесь действовали приезжие преступники, они все равно были связаны с кем-нибудь из местных жителей.

Микаэл на каждое слово одобряюще кивал седой головой. Председатель открыл глаза и осторожно произнес:

- Допустим.

- Кого из местных людей можно заподозрить?

Оказалось, что подозревать особенно некого. В селе таких случаев прежде не бывало. Есть, правда, двое-трое с судимостями в прошлом, но сейчас все работают, все живут честно. Да и как сказать плохое о человеке, если нет фактов, чтобы подтвердить свои слова!

- Я хотел бы повидать продавца вашего магазина Грикора Самвеляна, - объявил Андрей.

Председатель сельсовета переглянулся с Микаэлом и опять стал тереть кулаком небритую щеку.

- Человек, как я уже указывал, болен, - нерешительно проговорил он. - Больного не вызовешь.

- Мы пойдем к нему на квартиру.

Идти решили все вместе. Только милиционер из районного отдела отказался.

- Я Грикора Самвеляна давно знаю и подозревать не могу, - твердил он угрюмо. - Грикор ни в чем не виноват. Мое мнение, что здесь наезжие элементы работали - награбили, погрузили в машину и увезли. Вот и весь разговор. И искать преступников надо уже не здесь, а в Ереване и, может, еще подальше…

Продавец магазина Грикор Самвелян жил на краю села, в чистеньком одноэтажном домике. Перед домом был разбит молодой сад.

- Вот богатство! - восхищался Микаэл, трогая еще зеленые плоды на персиковых деревьях. - За этот сад, знаете, наш Грикор кучу денег отвалил. Но стоит, стоит!

- Да будет тебе! - прикрикнул на него милиционер, который все-таки увязался за остальными. - Почему не купить, если он от сына деньги получил!

- Ну, я ничего и не говорю, - сконфузился Микаэл.

- А сын у него, ты же знаешь, военный человек!

- Пускай… пускай хоть сам генерал! - Микаэл улыбнулся. - Плохого в моих словах не было.

И опять его детская улыбка показалась до того знакомой Андрею, что он не выдержал и спросил:

- Мы с вами раньше не встречались где-нибудь?

- Вспомнили наконец, - сказал Микаэл, не проявляя, впрочем, особенного энтузиазма. - Коротка у нас встреча была…

- Но где? Когда?

- И помнить не стоит… - Микаэл говорил нехотя, как бы раздумывая, продолжать или остановиться. - На базаре это было, в Ереване… Да вы, наверно, помните. Просто вам хочется, чтоб я первый признался…

- Ага, - сухо сказал Андрей. - Теперь вспомнил.

Две недели назад, в воскресенье, Андрей встретился на базаре с Геворком. В Армении мужчины ходят на базар чаще, чем женщины. Дело мужчины купить, то есть «сделать базар», дело женщины - вкусно приготовить. Геворк «делал базар» по всем правилам: ходил по мясному, овощному, фруктовому рядам, присматривался и приценивался к продуктам и наполнял свою корзину неторопливо и обдуманно. Андрей пришел покупать абрикосы. На базаре он всегда чувствовал себя беспомощным - старался купить там, где толпилось меньше народа. Однажды пошел покупать мясо и с торжеством принес домой буйволиную шею…

Встретив его, Геворк вызвался ему помочь: «Самые лучшие абрикосы купим!» Они уже два раза обошли фруктовые ряды. Геворк придирчиво осматривал выставленные плоды. Одни абрикосы казались ему недозрелыми, другие, наоборот, перезрелыми, те были слишком маленькие, а эти хоть и крупные, да чересчур дорогие.

«Что уж там, - смущенно бормотал Андрей, держась позади, - всего два кило надо… какие есть, такие и взять…»

Базар шумел. Колхозники, привезшие в город фрукты, наперебой хвалили свой товар.

«Душистый, пушистый, приятный, ароматный - анютины глазки!» - кричал краснощекий мужчина, адресуя все эти комплименты маленькому абрикосу, который он подбрасывал кверху и снова ловил в картуз.

«Пойдешь мимо - пожалеешь, вернешься - поздно будет!» - ласково уговаривал другой.

«Стоп! - сказал Геворк. - Вот то, что тебе нужно. Лучший сорт и обойдется дешево. Это знакомый человек - он мне уступит».

Возле огромной плетеной корзины стоял с равнодушным видом хозяин - седой человек с черными бровями, одетый в белый парусиновый китель. Абрикосы у него были отборные, один к одному, - желтые, словно само солнце, крупные, как гусиные яйца. Штучный товар. Но покупателей не находилось. Отпугивала цена, жирно выписанная на листочке, прикрепленном к ручке плетеной корзины. Продавец не торговался, не уступал и только, если ему предлагали другую цену, указывал непреклонно пальцем на свой листочек.

«Здорово!» - приветствовал его Геворк.

«A-a, дорогой Геворк! - воскликнул продавец и протянул обе руки. - Почет тебе и уважение! Как дела?»

«Как ты поживаешь?»

«Что я, а? Зачем обо мне говорить! Маленький человек!»

«Из своего сада абрикосы?»

«Да, привез вот эту хурду-ерунду! - презрительно сказал продавец. - А ты что ищешь?»

«Хочу для друга абрикосы купить, которые получше».

Продавец подарил Андрея приятной улыбкой.

«Получше ищете? - Продавец притянул Геворка к себе и понизил голос: - Если хочешь хорошие купить, у меня не покупай».

«Почему?»

«Тш-ш-ш! Пусть никто не слышит… Эти абрикосы - один только вид. Дорогие и плохие. Как своему человеку говорю…»

Вот этот торговец абрикосами и был тот самый Микаэл, который теперь вел Андрея на квартиру к продавцу сельского магазина Грикору Самвеляну.

Низкая деревянная тахта была покрыта ковром. Грикор Самвелян лежал на тахте под толстым зимним одеялом и все-таки мерз. Глаза его беспокойно забегали, когда он увидел входящих в комнату людей. Он сделал попытку приподняться - и застонал.

Андрей поздоровался:

- Приходится вас беспокоить, несмотря на вашу болезнь. Вы что же, не хотите, значит, принять участие в инвентаризации?

- Жена пошла вместо меня, - сказал продавец, натягивая одеяло до самого подбородка. - Я болен.

- Когда началась болезнь?

- Вчера вечером. Сразу скрутило меня. Я запер магазин и ушел.

Он вдруг шмыгнул носом. Андрей заметил, что у него очень узкий нос. Будто вырезали ему треугольник из фанеры и прилепили острым углом вперед на широкое белое лицо с печальными глазами.

- К врачу обращались?

- А что врач! Велел гладить поясницу горячим утюгом. А оно не помогло.