Саймон Бретт - Адмирал идет ко дну

– Мэгги! – позвала она.

Прибежала Мэгги – сокращенное от Магнификат [4] – и принялась изящно есть, не обращая внимания на хозяйку.

Было время – несколько лет назад, в последнем приходе, – когда Виктория Уайтчерч внешне походила на типичный собирательный телеобраз женщины-викария: темные волосы, округлое тело. С тех пор она сбросила лишний вес и стала пепельной блондинкой. Иногда, глядя в зеркало, Виктория с трудом узнавала себя; мысль о том, что и другие люди из прошлого вряд ли ее узнают, приятно грела.

Закипел чайник. Виктория кинула пакетик в любимую чашку, налила кипятка, немного поболтала пакетик и выбросила его в ведро. Порция молока из холодильника остудит чай, и можно будет выпить быстро. Сделав первый обжигающий глоток, она прошлась по кухне, задергивая занавески – сквозь плохо пригнанные рамы зверски дуло. Пасмурный свет мартовского дня продержится еще час, но важнее сохранить хотя бы толику тепла в комнате.

В последнем приходе дом священника был специально выстроен в дальнем конце сада и оснащен всеми современными удобствами. Отсутствие нужной атмосферы с лихвой окупалось комфортным проживанием. Увы – старое неиспользуемое здание в георгианском стиле выкупила амбициозная пара из Лондона. Здесь же атмосферу можно лопатами грести, и комнат столько, что не знаешь, куда девать – или как обогреть. К несчастью, продать дом – не вариант: епархия совершенно забросила церковь, и она буквально разваливалась на глазах от сырого морского воздуха, а состоятельные лондонцы не спешили выстраиваться в очередь на переезд в Крэбуэлл. Может, конечно, посмотрят документальный фильм и соберутся…

Бросив взгляд на автоответчик, Виктория заметила мигающее сообщение. Вздохнув, она поставила кружку на стол и потянулась к телефону.

«Здравствуйте, это Эми Уолпол. Из «Адмирала Бинга». Пауза. «Мне очень нужно с вами повидаться – чем скорее, тем лучше. Не могли бы вы позвонить, когда вернетесь?»

Виктория схватила карандаш и записала номер.

В церкви было еще темнее и холоднее. Протискиваясь через тяжелую дубовую дверь, Виктория поежилась от сырого сквозняка. Включив свет, она прошла к алтарю и преклонила колени на заплесневелой подушке.

– Господи, отпусти мне грехи мои… – прошептала она, потянувшись за потрепанным молитвенником. Хотя скамьи были пусты – как всегда, – Виктория не пропускала ни одной службы.

Трудно объяснить, почему она так любила именно эту церковь. Остальные две, находящиеся на ее попечении, куда интереснее: в Саттон-Магна – изумительные витражи, в Вест-Андервелл – одна из красивейших средневековых купелей в Восточной Англии. А церковь Святой Марии в Крэбуэлле была маленькой и почти ничем не примечательной: тесные викторианские скамьи, протекающая крыша… Главное сокровище – средневековая крестная перегородка, изрядно пострадавшая при Реформации. Видимо, фигуры святых на панелях сильно задели чувства реформаторов: им выдолбили глаза и расцарапали лица. Наверное, особое отношение к этой перегородке возникло именно благодаря – точнее, вопреки – ее «обезличенности».

А теперь нависла опасность вообще потерять перегородку – или церковь, или даже все, вместе взятое.

Плохие новости нагрянули на прошлой неделе с официальным визитом архидьякона.

– Церковь просто нежизнеспособна, – объявил он. – Ни в материальном отношении, ни в финансовом.

Протекающую крышу уже не починить: потребуется настилка новой кровли. Свинец сперли несколько лет назад – отсюда и протечки, одна только замена обойдется в целое состояние. Паства всегда была немногочисленной, в прошлом году им даже не удалось собрать приходской взнос.

Виктория понимала, что дела плохи, но никак не ожидала смертного приговора.

Церковь Святой Марии следует упразднить – такова рекомендация архидьякона. В ней можно будет устроить молодежный клуб или переоборудовать в жилой коттедж на две квартиры. Ну и, разумеется, дом викария тоже пойдет с молотка.

А сама Виктория?

Она собралась с духом и задала вопрос:

– А как же я?

О, в двух остальных церквях полно дел! В Саттон-Магна дом викария продали, когда три прихода объединили в один бенефиций, зато в Вест-Андервелле еще остался; правда, маленький и требует приложения рук, но ей там будет вполне удобно.

Продолжение мысли повисло в воздухе: одинокая женщина. Не семейный человек, не пара – просто одинокая женщина с кошкой. Ничего, справится.

– Неужели нет другого выхода? – в отчаянии спросила Виктория.

Архидьякон помедлил секунду, словно не желая давать ей хоть каплю надежды.

– Ну можно продать крестную перегородку, – неохотно предложил он. – Ею заинтересовался музей Виктории и Альберта, на вырученные средства протянете еще год или два.

Церковь Святой Марии потеряет своих безликих святых? Немыслимо. И все же, если это единственный выход…

Виктория беспомощно уставилась на него, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

Архидьякон ухмылялся.

Впервые в жизни Виктория Уайтчерч возненавидела человека до такой степени, что пожелала ему смерти.

Бог слышит наши молитвы, хотя ответ может прийти с неожиданной стороны.

В данном случае ответ на ее молитвы явился в виде ничем не примечательного молодого человека в дешевом костюме без галстука, он возник на пороге церкви на следующий день после визита архидьякона.

Юноша бросил быстрый взгляд на ее пасторский воротничок.

– Вы – викарий?

– Да, – ответила Виктория, внутренне вздыхая.

Что поделать, такова неприятная сторона ее призвания: нельзя просто взять и захлопнуть дверь перед человеком, если он тебе не понравился. Странствующие торговцы, религиозные фанатики, мошенники, бедняки, просящие горсть монет или чашку кофе, – каждого нужно выслушать, по возможности помочь, и несть им числа…

– Я хотел бы с вами поговорить.

Сколько раз она слышала эти слова! Однако последовавший разговор ее удивил.

Юноша объяснил, что представляет известную компанию сотовой связи: они ищут способы улучшить покрытие в таких отдаленных районах, как Крэбуэлл. В соседних деревнях им удалось решить эту проблему, установив антенну на крышу церкви, и церковь Святой Марии, насколько он может судить, идеально подходит для этой цели. Антенна совсем не будет бросаться в глаза, уверял он, ее можно спрятать внутри башни или замаскировать под флагшток.

И вот тут-то грянул гром с небес: ежегодный чек в десять тысяч фунтов минимум, а то и больше.

Десять тысяч… Этого хватит, чтобы выплатить приходской взнос, и даже еще останется.

– Я заметил, что у вас крыша слегка… кхм, требует внимания, – добавил юноша тактично. – После установки мачты мы готовы покрыть все необходимые расходы по ремонту в качестве компенсации за неудобство.