Спенсер Куинн - Поймать вора

Мы сидели. Засада составляет изрядную часть нашей работы. И мы неплохо умеем это делать, я и Берни. Наконец напарник заговорил:

— Если за Ледой действительно следят и если это Джокко, тогда… — Что тогда? Я ждал, чтобы он объяснил. Прошло немного времени, и Берни закончил: — Он, наверное, слишком много смотрит телевизор. — Джокко слишком много смотрит телевизор? Разве в этом наша с ним проблема? Я считал, что проблема в том, как он отдубасил нас обоих бейсбольной битой, а мы ему до сих пор не отплатили. В голову пришло: хорошо бы разбить его телевизор, — а затем все мысли исчезли. Мы сидели.

Я услышал звук приближающейся машины, посмотрел в конец улицы, но сначала ничего не заметил, потому что фары были выключены. Автомобиль проехал под уличным фонарем — не легковушка, пикап с погнутой антенной на крыше. Я покосился на Берни — он сидел с закрытыми глазами. Я умею рычать по-разному. Тихий и низкий рык, словно из глубины глотки, как раз для таких случаев.

Веки напарника взлетели вверх.

— Чет, что такое?

Пикап с погнутой антенной замедлил ход и остановился прямо напротив дома Леды. Водитель — на таком расстоянии я не мог определить, был ли это Джокко, — что-то высунул из окна. В руке Берни сразу оказался револьвер, «специальный», тридцать восьмого калибра. И тут я разглядел, что тип в пикапе держит предмет со светящимся голубым экранчиком. Напарник тоже увидел.

— Мобильный телефон. — Я знал, что мобильными телефонами пользуются не только для того, чтобы говорить: ими, например, можно делать фотографии. Люди любят всякие хитроумные приспособления, на мой взгляд, даже слишком любят, но теперь не было времени об этом размышлять. Пикап тронулся с места и проехал мимо нас все так же с выключенными фарами, поэтому он нас не ослепил и мы могли хорошо рассмотреть водителя.

— Я сверну ему шею, — процедил Берни.

За рулем сидел Марвин Уинклман.

— Это вроде как в итальянских комедиях с этим — как его? — забыл, — начал Берни. Мы ехали за Марвином Уинклманом, и слежка не составляла труда: фары пикапа были включены, дорога освещена, он вел машину не быстро. — Ну, знаешь, такой приятный парень разводится, Марчелло, дальше не вспомню. — Напарник помолчал. Марвин свернул с магистрали у торгового центра «Норт-Вэлли». От расположенной рядом огромной ярко освещенной автостоянки в небе стояло оранжевое зарево. — Видимо, в Италии разводиться забавнее, чем у нас, — продолжил Берни. — Почему так происходит? — Кто его знает? Я не очень-то понимал, о чем он говорит, хотя некоторые слова были мне знакомы. Развод — это когда Леда собрала вещи Чарли и увезла его от нас вместе с ними, а Италия главным образом связана с пиццей: сосиски, колбаса пепперони и в меру сыра — вот наш любимый сорт. Это крепко отложилось в моей голове.

Мы проследовали за Уинклманом мимо торгового центра, затем свернули к Поттсдейлским холмам, одному из приятнейших мест в Долине. В центре Поттсдейла много галерей, куда Леда не раз пыталась затащить Берни еще до того, как они развелись. Плюс изысканные рестораны, к которым и близко не подпускают меня и мне подобных. Но они и напарнику не нравятся. Мы, я и Берни, любим одинаковые рестораны, и сейчас считаем самым лучшим «Мемфисские ребрышки от Макса». Он расположен в Роза-Виста — довольно далеко от Поттсдейла, — и им владеет наш приятель Клеон Максвелл. У нас вообще много друзей среди хозяев ресторанов. И нам от этого только хорошо.

Уинклман миновал бар, где люди сидели за столиками под открытым небом, а огоньки свечей отражались в бокалах с вином и поблескивали на серебряных приборах — приятное зрелище, — затем свернул за угол.

— Дальше на этой улице «Мандарин Пепе», — проговорил Берни. — Лучшая китайская кухня во всей Долине. Десять к одному, он направляется именно туда.

Китайская кухня — интересный предмет; жалко, на него сейчас нет времени. Упомяну только курицу с ананасными шариками — с этим ничто не сравнится. А Уинклман продолжал ехать. Ресторан с фонарями в окнах остался позади.

— Ну вот, теперь я должен тебе обещанные десять, — пообещал Берни и совершенно сбил меня с толку.

Уинклман проехал еще пару кварталов, оставил позади магазины с темными витринами и наконец остановился перед заведением с висевшей над улицей вывеской в виде кофейной чашки. Э, да я знаю, где мы очутились: это же «Кофе с друзьями и все, что вам угодно, у Ливии».

Берни быстро подъехал и остановил «порше» за другой машиной. Мы наблюдали, как Уинклман вылез из пикапа и огляделся.

— Неужели это возможно? — прошептал Берни.

Уинклман направился к кофейне, которая, как другие заведения в квартале, была закрыта до утра и погружена в темноту. Но сейчас не время вдаваться в подробности, дело было крайне запутанным, я и сам ничего не понимал, только помню — нам досталось изумрудное ожерелье, которое позже пришлось заложить мистеру Сингху, и случилась неприятность с шатуном в моторе, сейчас не скажу какая… Так о чем это я?

Ах да, о расследовании дела Чаттерлея. По опыту того случая я знал, что если заведение «Кофе с друзьями и все, что вам угодно, у Ливии» закрыто, это еще ничего не значит. Уинклман снова огляделся и постучал в дверь — постучал негромко, но на притихшей улице звук разнесся далеко. Прошла секунда-другая, дверь отворилась, и Уинклман исчез внутри.

— Не заглянуть ли нам к Ливии Мун? — предложил Берни.

Я не имел ничего против. Ливия Мун — кажется, я ее уже упоминал, когда говорил, что запах Попо напомнил мне ее запах, если не считать запаха его мужского начала. Я вспомнил ее, когда в первый раз увидел клоуна с белым лицом, красными губами, зелеными глазами и мерзкими оранжевыми волосами. Так вот, водить знакомство с владельцами кофеен так же полезно, как быть на короткой ноге с рестораторами: черничные оладьи Ливии очень вкусны, если вы, конечно, любите черничные оладьи, я, не обижайтесь, не люблю, но дело в другом — когда кофейня закрывается на ночь, Ливия не выбывает из игры, потому что в это время продолжает обстряпывать делишки с черного хода.

Берни постучал в дверь, тяжелую деревянную дверь, какие встречаются в Долине на старых ранчо. Послышались приближающиеся шаги, стук каблуков. Дома с дурной репутацией время от времени возникают в нашей работе, и все мне нравятся, как один.

Дверь открылась, и на улицу выглянула молодая женщина в коротком черном платье.

— Извините, — сказала она, — мы закрыты.

За ее спиной заведение было погружено во мрак, только светился белым кулер и там и сям горели маленькие зеленые огоньки включенных аппаратов.

— Поздновато для кофе, — согласился Берни. — Если выпью, не засну. — Не спрашивайте, что означали его слова, молодая дама, похоже, тоже ничего не поняла, — но напарник протянул ей нашу визитную карточку, и все встало на свои места.