Алексей Биргер - Игра с джокером

— Что ж, попробуем найти, — сказала директриса. — В каком году ваша сестра закончила школу?

— Она сказала — в восемьдесят восьмом… — Андрей задумался. — Или в восемьдесят девятом? Простите, вдруг засомневался… — он виновато улыбнулся директрисе. — Вы знаете, я мог бы ей перезвонить и уточнить, но, может, проще будет проверить два года?

— Разумеется, проще, — согласилась директриса. — В те годы мы выпускали по три параллельных класса. Как фамилия вашей сестры?

— Сейчас она замужем, — сказал Андрей. — А тогда была Венгерова. Люда Венгерова.

— Посмотрим, — и директриса открыла шкафы с архивом.

— В крайнем случае, я мог бы узнать её на фотографии, — сказал Андрей.

— Хорошо, тогда проглядите сами, — директриса нашла и протянула ему конверты с фотографиями за нужные годы.

Андрей тщательно вглядывался в каждое лицо на крупноформатных групповых фотоснимках. Если он ошибся, и Богомол училась совсем в другой школе… Как тогда перевести разговор на Митину? Но если он движется в верном направлении, то вероятность ошибки невелика. «Дублершу» должны были искать где-то рядом…

Он узнал её сразу, едва вынул из конверта снимок класса «Б» выпуска восемьдесят девятого года. Была ещё в ней подростковая угловатость, и руки она держала так, как будто не знала, куда их девать, но все равно она уже почти превратилась в ту потрясающую красавицу, которую знал Андрей.

— Вот она! — провозгласил он.

Негатива не было. Да Андрей на это практически не надеялся — негативы почти всегда остаются у фотографов, и только в редких случаях оказываются у заказчика.

— Замечательно! — сказала директриса. — Рада была вам помочь.

— Вы не против, если я пока возьму эту фотографию? — спросил Андрей. Я видел неподалеку фотомастерскую, в перечне услуг которой указано «копии с черно-белых и цветных фотографий, при утраченном негативе». Надеюсь, они недолго делают.

— Возьмите на столько времени, сколько вам нужно, — великодушно разрешила директриса. — Только не забудьте вернуть.

— Ни в коем случае! — горячо заверил Андрей. — Да, вот ещё что… Моя сестра просила меня восстановить, по мере возможности, все имена и фамилии одноклассников, и написать их на оборотной стороне, вместе со схемкой, кто где стоит. А то она уже начала забывать, с кем училась и кто есть кто.

— Ну, тут вам сможет помочь только… — директриса поглядела на снимок, какая учительница снята вместе с классом. — Да, Надежда Леонтьевна. Она была их классным руководителем. Я-то помню только самых ярких. Вот этот мальчик, Володя Казин, он всегда был отличником, и поступил после школы на физтех, в Москве… А вот эта, Елена Митина, она тоже не забываема, но по другим причинам — обратного порядка, так сказать… — директриса даже скривилась — видно, и спустя много лет в ней живо было кошмарное воспоминание о потрясшем школу скандале.

Андрей посмотрел на девушку, на которую указывал негодующий палец директрисы. Милая мордашка, выражение несколько простоватое — может быть, из-за широких скул и зачесанных за уши волос. В отличие от многих одноклассниц, её формы были совсем сформировавшимися, формами взрослой женщины…

— Что она натворила? — спросил Андрей.

— Родила ребенка, вы представляете? И это школьница!..

— Но из школы её не исключили, — задумчиво проговорил Андрей. — Хотя я помню, что тогда каждый такой скандал рассматривался как ЧП, требующее самых суровых мер. Я учился приблизительно в то же время, немного пораньше.

— Ее пожалели, — сказала директриса. — У неё родился мертвый ребенок, и решили, что в подобных обстоятельствах исключение из школы может стать только лишней травмой для её неокрепшей психики. Не знаю, пошло ли ей это на пользу… — директриса пожала плечами.

— И не знаете, что с ней сталось? — полюбопытствовал Андрей.

— Знаю только, что сразу после окончания школы она уехала в другие края. Говорили, куда-то далеко. Может, и возвратилась когда-нибудь в наш город, но мне об этом, естественно, неведомо.

— Еще раз спасибо, — сказал Андрей. — И подскажите, когда лучше всего перехватить Надежду Леонтьевну?

— Часов в пять, в полшестого, — сказала директриса. — Обычно в это время она ещё в школе, а уроки уже кончаются.

— Обязательно подойду… Да, кстати! — Андрей хлопнул себя по лбу. Ведь, наверно, как раз в вашей школе учится и другой мой родственник мальчик, в семью которого я приехал в гости!

— Как фамилия? — поинтересовалась директриса.

— Жилин. Леонид Жилин.

— Как же, слышала о нем! Хороший мальчик, только, говорят, слишком непоседливый… Ведь в его семье тоже была какая-то трагедия?

— Да. Его отца убили.

— Конечно, теперь припоминаю… А вы сами чем занимаетесь?

— По образованию я филолог. Но, сами понимаете, наукой не проживешь, так что я зарабатываю на жизнь как сотрудник частного детективного агентства… Но вы не волнуйтесь! — сразу добавил Андрей. — В Самару я приехал по чисто семейным делам.

— Я и не волнуюсь, — улыбнулась директриса. — Просто интересно, сколько зарабатывают сейчас частные детективы.

— Очень по-разному, — ответил Андрей. — И даже в одной конторе месяц на месяц не приходится. Волка, понимаете, ноги кормят.

— Да, понимаю. Видите ли, я почему интересуюсь. У нас в школе постоянно собирают деньги — на то, чтоб школьные завтраки были получше, на праздничные подарки детям и даже, хоть об этом говорить и не принято, на то, чтобы сколько-то поддержать учителей. Ведь зарплата у многих нищенская, да и выдают её знаете как… Впрочем, у нас многие родители не в лучшем положении, поэтому мы ни к кому не пристаем с ножом к горлу, и эти выплаты не являются обязательными. Я знаю, что бабушке Леонида Жилина — он ведь с бабушкой живет, так? — любые выплаты не под силу…

— Все понятно! — сказал Андрей. — Я с удовольствием внесу любую посильную сумму. И, так сказать, надолго вперед. Ведь опять я приеду не раньше, чем через полгода, а то и через год.

— Ну… — директриса задумалась. — Право, не знаю… Вы уж простите, что я завела этот разговор, но ситуация нас самих душит, а деньги действительно идут на то, чтобы детям было хоть чуть-чуть получше и полегче.

Андрей мысленно прикинул, какая сумма будет достаточно солидной, чтобы полностью ублажить директрису, но не такой, по понятиям Самары, безразмерно большой, чтобы на Леньку стали поглядывать потом как на племянника миллионера — такое вовсе ни к чему…

В своих расчетах он угадал абсолютно точно. Внесенная в школьный фонд посильная сумма заставила директрису глядеть на него с ещё большим уважением, но без зависти и подозрений. Теперь Андрей мог быть спокоен за хорошее отношение к Леньке…

— Да, я вот что подумала! — сказала директриса. — Возьмите вы себе эту фотографию, и дело с концом! В школе она особенно не нужна, а копия все равно выйдет хуже по качеству, в какой мастерской её ни делай. Зачем вам зря мотаться туда и сюда?