Татьяна Устинова - Мой личный враг

- Васятка назначения ждет, - сообщила Лада, - так что мы тоже, наверное, отбудем.

- Очень хорошо, - кивнул Филипп.

- И все-таки... кто? - с необычной для нее злобой спросила Маша. - Кто все это затеял? Я хочу...

- Нет, - перебил Филипп, - нет. Это не имеет значения и никак вас не касается. Вы и так чуть не сорвали всю комбинацию. Хватит.

- Почему? - спросила Александра и поднялась, сжимая руки. - Почему мы все должны уезжать, прятаться, ложиться на дно и ждать, что Павлик нас подстрахует? В чем мы виноваты? Мы с Ладой ни за что ни про что потеряли работу, меня использовали как дуру, как пешку в играх вокруг этого фильма. Нас едва не застрелили на Ванькиной даче. Маню чуть не исполосовали ножом вместе с ее пальто, меня лишь случайно не убили, и теперь мы должны... уползти? Затаиться? Мы что, хотели в это влезать? Или сами это затеяли? А Вика Терехина и Андрей Победоносцев? Они сильнее? Они-то остались при своих! А с фильмом, между прочим, Андрей меня подставил...

- Это не имеет значения, - сказал Филипп сдержанно. - Если тебе от этого будет легче, считай, что они победили. Хотя о роли Вики Те-рехиной я вообще ничего не знаю, а о роли твоего бывшего мужа только догадываюсь.

- Они - никто, Саша, - сказал Иван. - Исполнители.

- Хороши исполнители! - возмутилась Лада. - Андрея вчера замом генерального назначили. За красивые глаза, что ли?

- Забудьте о них, - приказал Филипп. - Займитесь чем-нибудь полезным. Придумайте, где мы все вместе съедемся летом во время отпуска, и начинайте планировать, сколько вы возьмете платьев. Кажется, именно этим занимаются порядочные замужние женщины?

Иван засмеялся, а Александра посмотрела на Филиппа с презрением и жалостью.

- Это в ваших Европах они этим занимаются, - сказала она. - И вообще ты-то как оказался во всем этом, муж мой?

- Я поинтересовался, где моей жене прострелили рюкзак, - помолчав, непонятно объяснил он. - И зачем. И получил ответы на большинство вопросов. Вот только про пакет ничего не знал,.

- Значит, все... - сказала Лада задумчиво. - Сушите весла. Будем продолжать нормальную жизнь и зализывать раны.

- Да, - сказал Филипп, - до поры до времени. Так говорят, Алекс?

- А что потом? - спросила Александра.

- А потом... я скажу - что, - невозмутимо ответил он. - Все ясно или еще есть вопросы?

К машине - ярко-алой щегольской "Хонде" - вышли пятеро. Среди них и она.

Не слишком удобно - ее то и дело закрывали чужие спины. Но попробовать стоило, потому что высокий мужик в распахнутой новенькой куртке был, как он узнал накануне, какой-то бывший политзаключенный или военнопленный, и убийство девахи расценили бы как попытку покушения на него, этого высожара. Ну, промазал снайпер!.. Он улыбнулся.

Он даже вспомнил - раньше тот мужик вел программу по первому каналу. Она ему нравилась.

Сейчас он пристрелит девку, и все подумают, что стреляли в телевизионщика. Кому нужна эта дуреха!

Все Проверено и просчитано. Не с первого выстрела, так со второго, но он ее уложит. И позвонит, и доложит, что дело сделано. Надоело за ; ней таскаться: то в больнице лежала - интересно, кто это ее порезал? - то за забором в санатории сидела, оттуда уходить - хуже не придумаешь.

Он подул на руки - такая у него была примета-и слился с оружием. Сейчас, сейчас... Еще секундочку...

- Так вы правда завтра улетаете? - спросила Лада.

- Никуда мы не улетаем! - уверенно отозвалась Александра. - У меня ни билета, ни визы...

- Билет и виза, по традиции, на пианино, - негромко сказал Филипп. - И - да, мы улетаем завтра.

- А нам что делать? - спросила Маша растерянно, глядя на Александру. Как мы без тебя-то?

- Мы улетаем не в космос, - терпеливо пояснил Филипп. - Увидимся, когда немного спадет напряжение.

- Сань, я не могу, - кривя губы, выговорила Ладка. - Я не могу без тебя оставаться...

И все трое заревели, как вчера на диване вокруг Ивана.

Все время, пока они стояли, Иван ощущал какое-то смутное беспокойство, от которого холодела спина под толстым свитером и шевелились волосы на голове. Он оглядывался, потирал затылок, но не мог понять, в чем дело. Ему хотелось поскорее скрыться куда-нибудь, уйти с открытого пространства старинного сталинского двора, сесть в машину и уехать. А девицы дружно и сладко рыдали, оплакивая предстоящую разлуку.

- Ты что? - спросил. Филипп, заметив, что Иван все время оборачивается и шарит глазами по сторонам.

- Так, что-то такое... - сказал Иван, морщась, - странное чувство...

Он тряхнул головой, прогоняя неприятное ощущение, и понял, что в следующее мгновение в них будут стрелять.

Он понял это седьмым, нет, пятнадцатым чувством, той частью мозга, в которой на сотую долю секунды вспыхнула картинка: горная речка, серые камни, заросли колючих цветов на той стороне и уверенность, что это - последнее, что он видит в жизни. Сейчас убьют. Все.

Он бросился вперед, закрывая собой Машу.

Тихо и очень страшно звякнуло, рассыпаясь, стекло "Хонды". Выстрел был почти неслышным. Иван увидел изумленное лицо Лады и маленький водопадик раскрошенного стекла, лившийся по борту машины.

- Ложись!! - закричал он, не слыша себя и толкая Машу под машину, за колесо. На том месте, где секунду назад стояла Лада, возник и пропал Филипп.

Иван знал, что будет еще второй выстрел. А может быть, и третий. Они представляли собой прекрасную мишень - группа людей в яркой одежде вокруг машины.

Время остановилось.

Второй выстрел ударил ближе и определенней. Или так показалось?

Иван дернулся, перекатился, увлекая за собой Машу, и оказался с той стороны, где затаились Филипп, Александра и Лада. В руках у Филиппа был пистолет.

- Откуда? - спросил он.

- Со второго этажа вроде, - тяжело дыша, бросил Иван.

Филипп поудобнее перехватил пистолет, одним движением выпрыгнул из-за машины, упал животом в снег и начал стрелять. Выстрелы грохотали, как камнепад в горах. Кто-то визжал, тоненько и надсадно.

А потом стало тихо, и в этой тишине визг казался особенно громким и пугающим...

- Заткнись! - приказал Иван и дернул Ладу за руку. Александра приподнялась, обхватила ее и прижала к себе.

- Спугнул? - спросил Иван у Филиппа.

- Конечно, - ответил он. - Шум какой подняли...

Иван поднял из снега Машу, быстро с головы до ног ощупал и опять толкнул в снег. И длинно замысловато выругался.

Андрей давал интервью хорошенькой девице из телевизионной рубрики "Московского комсомольца". Девица не столько спрашивала его, сколько слушала себя, и Андрея это раздражало. Зачем ей это интервью, если он, Андрей Победоносцев, ее не интересует?

0 том, что его тоже никогда не интересовали люди, у которых он брал интервью, он, конечно, забыл. Теперь он - известный ведущий, первоклассный ведущий, а не какая-то мелкая газетная сошка.