Людмила Герасимова - Алмазы от нищенки

— Куда мы едем?

— Уже приехали! — сказал спаситель, тормозя у ворот больницы скорой помощи.

Через несколько минут страдающую Зиночку, уложив на каталку, повезли в приёмный покой. Туда же отправились и Таня со следователем.

— Какой газ в баллончике? — спросил по дороге Димыч.

— Перцовый! — ответила расстроенная девушка.

— Не умеете обращаться, не пользуйтесь, — упрекнул он.

— Я же не думала, что Зина полезет защищать меня. Она раньше никогда в драки не вступала! Что это ей в голову пришло?! — оправдывалась Татьяна.

— А что, уже были драки?! Бурная же у вас жизнь! — усмехнулся следователь.

В приёмном покое Димыч сам рассказал об обстоятельствах, ставших причиной отравления Зины. Внимательно выслушав его, молодой доктор порекомендовал «родственникам» ехать домой:

— Всё необходимое уже сделано, но пациентку надо наблюдать до утра.

Тут ожил мобильный телефон Татьяны.

— Да, милый, всё хорошо! Я сейчас в больнице!.. Да не кричи так! Со мной всё хорошо, я же сказала… Так ты не даёшь мне слово вставить!.. Я здесь из-за Зины… Да, она заболела! Внезапно. Скоро буду, не волнуйся… И я тебя.

Димыч вызвался отвезти Таню домой, но та решила вначале заехать к Лисянским, чтобы сообщить им о дочери. По дороге Димыч всё пытался выяснить, с какой целью свидетельницы сегодня посещали экстрасенсов.

— Да так. Решили будущее своё узнать. Вот Зина не замужем. Так мы спрашивали, когда встретится суженый-ряженый.

— И когда же? — поинтересовался водитель.

— Обещали: скоро, на днях. К тому же Зина и её суженый уже знают друг друга, но не догадываются, что их ждёт, — разоткровенничалась Татьяна.

— И вот из-за этого вы посетили трёх предсказателей? Что, одного было мало? — засомневался Димыч.

— Мало! Мы решили узнать наверняка!

— Что-то неубедительно! Вряд ли бы вы из-за такой чепухи, извините, с таким упорством ездили по экстрасенсам, ходили бы ночью по незнакомым улицам. Думаю, причина в другом. Расскажете?

Танечка отвернулась к окну и сделала вид, что интересуется красотой ночного города.

Водитель, не спрашивая, куда ехать, уверенно вёл машину и вскоре остановил её у Зининого подъезда. Таня поднялась в квартиру подруги с тяжёлым сердцем. Дверь сразу открыла встревоженная Клавдия Петровна. Она ещё больше испугалась, когда не увидела дочери:

— Что?! Говори! Что с Зиной?!

Татьяна, с усилием раздвигая в улыбке губы, желая успокоить женщину, как можно искреннее поведала ей придуманную только что историю:

— Я попросила Зинулю побыть с Максимкой, пока мы с мужем съездим по делам. Мы вернулись, а они оба спят. Видно, Зина читала Максимке сказку на ночь, и сама рядом уснула. Очень жалко её будить!

— Так почему ты не позвонила из дому? — с подозрением спросила Клавдия Петровна.

— Так у нас опять телефон отключили, а на сотовом деньги закончились, — нашлась Таня. — Тётя Клавочка, вот честное слово, с ней всё в порядке! Завтра утром я доставлю её домой в целости и сохранности!

— Танечка, скажи правду, деточка! У меня сердце разрывается!

— Ну тётя Клавочка! Вы же меня знаете! Неужели бы я вас стала обманывать! Вот завтра утром увидите дома свою дочь живёхонькую и здоровёхонькую. Спокойной ночи! — чмокнув во влажную пухлую щёчку ещё сомневающуюся женщину, Таня понеслась по лестнице вниз.

Рано утром Игорь, уступив просьбам жены, мчался на своём новеньком «Мерседесе» в больницу скорой помощи, любуясь отражением в зеркале красивого лица дорогой женщины и спящего розовощёкого сына. В приёмном покое Татьяна узнала, что обхода ещё не было и поэтому не было выписки.

— Можно хотя бы узнать, как себя чувствует Лисянская Зинаида Викторовна? — спросила она.

— Зачем узнавать? Мы сейчас к ней поднимемся, — спокойно сказал рядом знакомый голос.

— А вы что здесь делаете? — удивилась Татьяна, оглянувшись.

— То же, что и вы! Наденьте халат.

— А нас пустят?

— Уже пустили! — поднимаясь по лестнице, бросил через плечо Димыч.

В небольшой палате на четыре койки у окна лежала Зина. Увидев вошедшего следом за Татьяной молодого следователя, она смутилась, и было из-за чего: лицо опухшее, красные глаза слезятся, с носа течёт — просто «красавица». Таня почувствовала укол совести. Неприятно, что потенциальный жених застал подругу в таком неприглядном виде. Сам же Димыч, оценив состояние пострадавшей, вышел из палаты и вскоре вернулся с доктором. Врач бегло осмотрел больную, дал рекомендации, чем закапывать глаза и какие таблетки принимать, и разрешил забрать её домой.

Отпустив на работу мужа, Таня устроилась с Максимкой и Зиной в «Жигулях» следователя, который любезно предложил свои услуги по доставке всех к Лисянским. По пути Таня ввела подругу в курс вчерашних событий, из которых та выпала по воле случая, и познакомила с историей, рассказанной Клавдии Петровне в качестве самой, по мнению Тани, безобидной версии отсутствия дочери дома.

— Зинуль, ты меня не подведи, объясни как-нибудь свой опухший вид.

— Как? Это ты у нас выдумщица, а у меня с фантазией слабовато, тем более, сейчас.

— Ладно. Предположим, ты понюхала мои духи, и у тебя разыгралась аллергия, — предложила Таня.

— Скорее, понюхала наркотик или клей, — заразительно рассмеялся Димыч. — Симптомы те же.

На пороге родного дома Зина, встреченная обрадованной, а затем встревоженной из-за её странного вида родительницей, выдала Танину версию об аллергии на французские духи, которые якобы нечаянно брызнула себе в лицо. Мама успокоилась, что дочь цела и почти здорова, и ушла накрывать на стол.

— Да, Зинуль, теперь с таким лицом по городу не побегаешь! Как же я буду расследовать без тебя? — устраивая Максимку на хозяйском диване, горевала Таня.

— Давай возьмём тайм-аут. Кажется, так в спорте называют небольшой перерыв, — предложила Зина, доставая для маленького гостя свои детские книжки.

— Тут Димыч меня всё пытал: чего мы носились по экстрасенсам. Я наплела ему, что из-за тебя. Мол, очень хотелось узнать, когда замуж тебя выдам.

— Ты такое ему сказала?

— Ну уж извини! Это первое, что пришло мне на ум, но он, по-моему, не поверил.

— Откуда он узнал о наших похождениях?

— Кречетов послал за нами следить. Видно, сами не справляются.

— А, может, подозревают?

— Нас? Белых и пушистых? Не думаю. А хорошо всё-таки, что Димыч оказался рядом. Молодец Кречетов! Как бы я тебя одна спасала?!

Этот день был объявлен днём отдыха. Зина усиленно лечилась, приводя свою наружность в тот вид, который ей подарила природа, а Таня вспомнила свои обязанности матери, жены и хозяйки и предприняла попытку за один день привести квартиру в порядок, приготовить на обед целых три блюда и подарить нежность, заботу и любовь сыночку и мужу.