Людмила Герасимова - Алмазы от нищенки

Увидев счастливые глаза дочери и в руках разноцветные шары, мама не стала приставать с расспросами, а только погладила её по щеке:

— Звонила Таня, спрашивала, как ты. Я сказала, что ты гуляешь. Она очень удивилась. Хочешь — позвони ей.

— Поздно уже, может, спать легли, — прошептала Зиночка, удаляясь к себе и стараясь не расплескать те чувства, которыми была полна сейчас её душа.

— Зинуль, ты как? — подняла её чуть свет к телефону Татьяна. — Где вчера была? Неужели гуляла? Что, сама? Ночью?

— Не одна, Танюш!

— А с кем, говори же! — требовала подруга.

— С Валерием!

В трубке повисло молчание.

— Тань, куда ты пропала? — позвала Зина.

— Здесь я. Только я не расслышала. С кем ты гуляла?

— Да с Валерием, который Димыч. Это фамилия у него такая, а звать Валерием, — объясняла Зина.

— Так! Значит, у меня выпытать не получилось — за тебя взялся! Но ты, надеюсь, не раскололась? — шумела на том конце провода Татьяна.

— Нет, ты не поняла! Он такой мне праздник устроил! Цветы принёс, шары подарил! — мечтательно мурлыкала Зина.

— Шары? Это серьёзно! Я еду к тебе!

Из трубки понеслись короткие гудки.

Через час пришедшая Татьяна устроила Зине допрос с пристрастием. Её интересовали мельчайшие подробности вчерашнего вечера.

— А знаешь, я думаю, ему можно верить! — вполне серьёзно изрекла она после паузы. — Если бы он хотел тебя использовать, то выпытал у тебя всё там, наверху, на «чёртовом колесе»!

Зина с удивлением подняла глаза, а Татьяна, больше не сдерживаясь, расхохоталась и бросила в неё подушку. Зина ответила. В комнате поднялся шум и визг, пока в дверь не заглянула встревоженная Клавдия Петровна. Её изумление ещё больше развеселило обеих, они упали на диван, продолжая смеяться. Женщина улыбнулась, покачала головой и нехотя удалилась в кухню. Внезапно Зине вспомнился рассказ отца о метателях ножей. Сразу став серьёзной, она пересказала историю Татьяне.

— Да! Это уже горячо! Только кому из артистов надо было убивать трёх таких разных людей? Или убийц трое? — задумалась подруга. — Кстати, кто твоего отца привёл в эту студию, не знаешь? Может, к тому человеку обратиться, чтобы он нам помог с информацией? Уверена, таких метателей у нас в городе не так много.

— Надо дождаться отца с работы. Может, и сведёт нас. Только вдруг это какой-нибудь заезжий артист?

— А это мы сейчас узнаем. У меня есть знакомая в департаменте культуры. Она должна знать, приезжали ли к нам цирковые артисты в последние две недели.

Татьяна поискала в мобильнике нужный номер и позвонила. Разговор с приятельницей о жизни завершился вопросом, ради которого и был сделан звонок. Выключив телефон, Таня сказала:

— Оказывается, в городе этим летом гастролёров ещё не было; заключили контракт с цирковой труппой из Москвы на август.

— Выходит, наши! Значит, ждём папашу с работы, — решила Зина. — Я вот всё думаю: потом, когда мы найдём преступника, как мы его задерживать будем?

— Да-а! — почесала лоб Татьяна. — Я как-то об этом не подумала. Выходит, мы должны всё-таки обратиться к органам?

— Куда? — не поняла Зина.

— Да к Кречетову или к Валере твоему, который Димыч.

— Тань, а ты не потеряла камешки?

— Нет, с собой теперь ношу, — поправила бюстгальтер подруга. — Как твои глаза? Уже лучше? Ты помнишь, как предостерёг тебя дедушка: мол, глаза береги!

— Помню! А я ещё подумала, что из-за тетрадей ослепну, — засмеялась Зина.

— Нравишься ты мне сегодня! Глаза хоть и красные, как у кролика, зато весёлые. И смеёшься ты много. А вдруг Димыч — твой суженый, о котором нам говорил тот дедушка? Ведь сходится и то, что вы знали друг друга раньше, но не думали друг о друге. Знаешь, я за тебя так рада, так рада!

Зина с нетерпением ожидала возвращения с работы отца и, едва заслышав его голос, выскочила в коридор. Мама выглянула из кухни и тут же спряталась: пусть поговорят наедине отец с дочерью. Зина напомнила папаше его рассказ за вчерашним ужином.

— А кто привёл тебя в цирковую студию? — поинтересовалась она.

— Так Вера!

— Какая Вера? Дочь твоей второй жены?

— Да, она. Она занимавась в этой студии.

— А ты можешь меня познакомить с этой Верой? — попросила дочь.

— Не пойму, зачем тебе? Не хочешь ли и ты заняться цирковым искусством или хочешь подработать? Не советую, дочка, да и Квавдия не пустит.

— Пап, ну подумай, как это сделать, и быстрее. За меня не бойся. Мне просто интересны эти люди, да и с Верой надо познакомиться. Всё-таки она замещала меня много лет, — уколола родителя Зина.

Отец, поужинав, заглянул в комнату к дочери:

— Если тебе так надо, то я готов отвести тебя в студию хоть завтра.

— А работа? — удивилась Зина.

— Я в субботу не работаю.

— А когда? Мне надо предупредить Таню.

— Как вам будет удобно. В субботу они занимаются цевый день, а по вечерам у них представление.

— А сегодня нет?

— В будние дни по вечерам репетиции.

— А давай не будем откладывать и пойдём сегодня!

Отец согласился, желая закрепить оттаявшие отношения с дочерью. И она бросилась к телефону сообщить новость подруге. Та, как обычно, была готова на всё, как стойкий оловянный солдатик.

Репетиции цирковой студии проходили в длинном сером бетонном здании, похожем на склад. Всякий, входящий внутрь, попадал сначала в узкий проход между громоздкими ящиками с реквизитом, а миновав его, оказывался в огромном, свободном от стен и больших предметов помещении, тускло освещённом с высокого потолка длинными люминесцентными лампами. Здесь было прохладней, чем на улице. Молодые голоса множило эхо, превращая в неясный гул. Каждый артист занимал определённое место и, даже перемещаясь, не мешал другим.

В глазах пришедших запестрело от ярких красок и быстрых движений. Слева три парня и две девушки, одетые в трико разного цвета, отрабатывали акробатический этюд. Справа в полосатом обтягивающем костюме жонглировала белыми и красными кеглями изящная блондинка. Безусый парнишка в чёрных шортах и белой майке, похожий на школьника пятидесятых годов, крутил на длинном шесте тарелку, которая внезапно слетела и чуть не попала в папашку, успевшего вовремя отшатнуться. Несколько стройных, но с хорошо развитой мускулатурой парней репетировали силовой номер, перебрасывая друг другу увесистые гири. Дальше две молодые толстушки дрессировали пару похожих на хозяек болонок, заставляя их по сигналу кувыркаться. Чуть не задев вошедших, с криком «алле» проскакал, делая сальто в воздухе, резвый и прыгучий, как мячик, коротышка в синем комбинезоне. Вдалеке под музыку синхронно танцевала группа одинаково одетых девушек. На них за что-то сердился невысокий брюнет лет тридцати.