Бентли Литтл - Возвращение

Глен поежился. Он хорошо помнил музей в Спрингервилле и руины в Хантингтон-Меса и мог представить все, что описывал Винс.

— Думаю, нам есть что обсудить.

— Я буду в Долине завтра после обеда. Могу позвонить вам, когда приеду. Там, где вы остановились, есть телефон?

Глен продиктовал ему номер сотового телефона Мелани. Потом они попрощались и повесили трубку.

— Завтра Винс приезжает в Скоттсдейл. Позвонит, когда будет здесь.

— Думаешь, он нам поможет? — спросила Мелани.

«Нет», — подумал Глен, но неопределенно пожал плечами.

— Не знаю. Надеюсь.

— Ладно, — сказал Маккормак. — Дело движется. — Он открыл фотоальбом. — А теперь давайте посмотрим эти снимки…

Развязка уже скоро.

Он знал это, хотя и не понимал, откуда.

Джордж Блэк смотрел на свою коллекцию глиняных черепков, которые нашел во дворе за последние несколько дней и на которых был изображен он сам, Мелани, дом и Странный Человек. Он не рассказывал о них ни дочери, ни даже Маргарет. Хранил здесь, в запертом нижнем ящике письменного стола, и доставал, только когда был уверен, что его никто не видит.

В этом не было ничего необычного, но его почему-то терзало чувство вины. Он многое не рассказывал дочери, многое не рассказал жене. Разумеется, все знали о его деде. Но Джордж сумел стереть это позорное пятно, добился того, чтобы люди судили его по делам, а не по тому, какими были его предки. И одним из средств достижения этого стала служба своей стране. Он героически сражался в Корее, и наград у него было больше, чем у любого другого пехотинца из Бауэра.

Хотя это его тайна, разве не так?

Джордж полагал, что всем известен смысл этих медалей и знаков отличия. Награды означали, что он убил много людей. Правительство обучило его, снабдило оружием и отправило в другую страну, где ему было приказано убивать людей со смуглой кожей и узким разрезом глаз. Но медали ничего не говорили о том, как ему нравилось убивать тех людей. Одного северокорейского сержанта он убил голыми руками и камнем — колотил по голове до тех пор, пока она не лопнула, словно дыня, а кровь и мозг не брызнули на землю. Другого убил, выпустив очередью в упор, чувствуя горячую струю крови на своей руке, слушая хлюпающий звук пуль, вонзающихся в плоть.

Почему он думает об этом теперь?

Из-за черепков.

Джордж опустил руку и взял теплую пыльную глину, и рисунки отозвались на его прикосновение. Странный Человек подпрыгнул в окне дома и подмигнул ему. Мелани с грустным видом стояла в проеме открытой двери. На другом, закругленном осколке был изображен ряд отрезанных голов, насаженных на планки забора на заднем дворе. С маленького, величиной с большой палец, фрагмента на него смотрел вытаращенный глаз.

В последнее время Джордж чувствовал себя странно. Не то чтобы он расклеился… но стал каким-то другим, словно менялся, превращаясь в немного другого человека. Дурацкая мысль, но ему никак не удавалось избавиться от нее, и кроме того, все это было связано с керамикой, с разрисованными глиняными черепками, которые он нашел у себя во дворе. Словно керамика была радиоактивной и он облучился.

Облучился?

Это слово не хуже любого другого, чтобы описать его самочувствие.

Чтоб они провалились, эти яйцеголовые, со своими раскопками. Это они накликали беду, с них все началось!

И Мелани была одной из них. Какая насмешка!..

Джордж посмотрел на самый большой черепок. Раньше на нем был изображен их дом — полностью, вместе с двором, но теперь это был дом соседа, Брайана Бэббита. Джордж прикоснулся к другим черепкам и увидел Бэббита, стоящего на коленях у отверстия в земле, увидел, как он кладет что-то на стол, как широко улыбается, глядя на маленькую руку без пальцев.

Что это могло значить?

Джордж переводил взгляд с одного осколка на другой, пытаясь читать рисунки последовательно, как в комиксе, но связного рассказа не получалось. В первый раз он видел кого-то чужого, не члена семьи — разумеется, за исключением Странного Человека, — и не понимал, что это значит.

— Джордж!

Он быстро собрал черепки и сунул обратно в ящик стола. Что, черт возьми, Маргарет делает дома так рано? Глупая сука; должно быть, она что-то забыла и вернулась. Жена поехала в продуктовый магазин, и обычно это означало, что в его распоряжении есть по меньшей мере целый час.

— Джордж!

Заперев ящик, он сунул ключ в карман, поспешно пересек кабинет, открыл дверь и крикнул в коридор:

— Что случилось?

Из-за угла показалась голова Маргарет.

— Та красная лампочка опять загорелась. Ты опять забыл заправить машину, и бензин почти закончился. Я не хочу бежать через полгорода и звать тебя, и идти пешком тоже не хочу!

Он закрыл дверь кабинета.

— Дай-ка я посмотрю.

— Там не на что смотреть. Лампочка включилась и не выключается. Я хочу, чтобы ты залил в бак бензин, прежде чем я куда-нибудь поеду!

Джордж прошел мимо Маргарет, она отдала ему ключи, и он вышел к машине, открыл дверцу со стороны водителя и сел на сиденье. Потом вставил ключ в замок зажигания, но заводить двигатель не стал. Постучал по прозрачному пластику, закрывающему спидометр, и сделал вид, что смотрит на приборную панель. Потом вылез из машины.

— У тебя осталось два галлона, — сообщил он жене. — Одного галлона этой малышке хватает на двадцать восемь миль. Ты можешь проехать еще пятьдесят шесть миль.

— Но…

— Сверни на заправку по дороге, если это тебя успокоит. Но ты можешь дважды объехать весь город, вернуться домой, и в баке еще останется достаточно бензина, чтобы утром выехать из дома.

Маргарет облегченно вздохнула.

Вот уж чего точно не отнимешь у Мелани и женщин ее поколения: они не настолько глупы, чтобы купиться на такую ерунду.

Но теперь Джордж радовался, что его жена из другого теста. Он решил, что должен пойти в соседний дом и поговорить с Брайаном Бэббитом, а Маргарет это видеть ни к чему. И плевать, если у нее кончится бензин и назад придется тащиться пешком. Он просто хотел выставить ее из дома.

Почему?

Что он собирался делать?

Джордж не знал. Но решил подстраховаться. На всякий случай.

Потом он пошел к дому Бэббита.

Джордж давно уже не был у соседа в гостях. Хотя сам не знал почему и точно не мог сказать, когда дружба выродилась в просто знакомство, но теперь, глядя на неухоженную, плешивую лужайку, на пыльные немытые окна фасада, на мусор, усеявший подъездную дорожку, он осознал, как много лет прошло с тех пор, как он не заходил и даже не заглядывал сюда. Когда была жива Винни, они часто общались вчетвером, но в последнее время ограничивались в основном приветствием через живую изгородь, входя в дом или выходя из него.

Рисунок на черепке изображал, скорее, старый дом Бэббитов, каким он был при Винни и каким его помнил Джордж, и впервые за все время он усомнился, не привиделись ли ему эти картинки. Может, они существовали только в его голове, и если показать черепки другому человеку, тот не увидит в них ничего необычного или странного?