Сьюзен Льюис - Горечь моей надежды

Затем ее взгляд вновь обратился к немигающему глазу. Тот наконец уснул и стал невидим в темноте. Завтра или послезавтра она вновь заберется внутрь его и попытается уничтожить его злобный мозг.

Когда в среду утром Скотт Дейнз позвонил ей из Нортумбрии, Алекс была вместе с Отилией в «Тыковке».

– Надеюсь, я не помешал, – произнес он отрывисто, как говорят на севере Великобритании. – У меня для вас новость, которую вам будет интересно узнать.

– Погодите секундочку, – сказала Алекс и, опустившись на колени, шепотом сказала Отилии: – Это очень важный звонок. Я сейчас на минутку отлучусь в кабинет, а ты пока побудь одна.

Отилия испуганно посмотрела на Алекс и увязалась было за ней следом.

– Не бойся, я побуду с тобой, – поспешила упокоить ее Хлоя и обняла за плечи.

– Сейчас вернусь, – шепотом пообещала Алекс.

Подходя к двери кабинета, она спиной ощущала на себе пристальный взгляд Отилии и лишь усилием воли не разрешила себе обернуться. Ведь стоит это сделать, как та снова прилипнет к ней или же Алекс самой придется остаться в игровой комнате, где Отилия могла бы ее видеть. Может, действительно стоит остаться? В последнюю пару дней Отилия была вся какая-то притихшая. Алекс же не хотелось усугублять ее страхи.

В общем, устроившись в дальнем углу игровой, она помахала Отилии рукой и перезвонила Скотту Дейнсу.

– Ну, теперь все в порядке. Можете говорить.

– Отлично. Тут в вашем деле выяснились довольно любопытные детали, – начал он. – Оказывается, Джилл Маккарти, покойная мать Эрики Уэйд, состояла на учете в психиатрическом диспансере с официальным диагнозом «шизофрения». У нее была самая тяжелая форма этого заболевания.

У Алекс екнуло сердце.

– Как вы, наверное, знаете, болезнь может быть наследственной, так что за Эрику Уэйд нельзя поручиться.

О боже, защити от этого проклятья Отилию!

Впрочем, это многое объясняло в отношении Эрики. Оставлять девочку наедине с матерью просто опасно. «Увы, – печально подумала Алекс, – я бессильна что-либо предпринять, пока не будет готово официальное заключение психиатра». Но даже в этом случае Брайан Уэйд может его оспорить.

Ничего, пусть попробует. Она тоже поборется.

– Теперь перейдем к отчиму Эрики Уэйд, Джорджу Маккарти, – продолжал Скотт Дейнс. – Вот где становится по-настоящему любопытно. Кстати, родной отец преставился вскоре после рождения дочери, но к этому моменту с ее мамашей он уже не жил. Ладно, вернемся к отчиму, Джорджу. Двенадцать лет назад он наложил на себя руки, отбывая двадцатипятилетний срок за сексуальное, физическое и психологическое насилие над единственной дочерью Джилл, а именно Эрикой. Длительность срока, к которому он был приговорен, говорит сама за себя. При необходимости могу прислать бумаги, но предупреждаю заранее, не всякий такое чтиво выдержит.

Он мог бы и не предупреждать. Алекс знала это по своему опыту.

– В любом случае они нам понадобятся, – сказала она. – Можете прислать все, что у вас есть, приложением по электронной почте. Скажите, вам не попадались заключения врачей по поводу душевного здоровья самой Эрики, как в детстве, так и в более поздние годы?

– Пока нет, но это еще не значит, что их нет в природе. Просто я еще их не откопал. Я намерен продолжить поиски, и как только что-то отыщется, я тотчас же сообщу вам.

– Спасибо вам огромное. Кстати, если что-то попадется по Брайану Уэйду…

– Не волнуйтесь, я работаю и в этом направлении, но пока ничего интересного не обнаружилось. Единственный ребенок в учительской семье. Родители – добропорядочные христиане, правда, оба давно уже переселились в лучший из миров. Получил степень бакалавра английской словесности в Манчестере. Через несколько месяцев по окончании колледжа устроился учителем начальной школы в Гулле. Затем через пару лет перебрался в Лидс, где, по всей видимости, и познакомился с Эрикой, которая работала в той же школе, что и он. Поженились в церкви Святого Марка в Скарборо, спустя четыре года у них родился ребенок. Примерно тогда же семья переехала в наши северные дебри. Остальное вам известно.

– Да, известно, что их трехлетний сын умер, когда Эрика была беременна Отилией. Никаких подозрительных обстоятельств смерти ребенка не всплыло ни тогда, ни позже. Сейчас она всячески демонстрирует свое равнодушие к дочери, а ее муж, которому наверняка об этом известно, ничего не делает по этому поводу.

– Что само по себе представляется мне подозрительным. Скажите, а что по этому поводу думаете вы? Вы ведь спец по этой части? – спросил Скотт.

Вспомнив услышанную от Томми историю про водителя школьного автобуса и его умственно отсталую жену, Алекс открыла было рот, чтобы ответить ему, однако заметила, что Отилия направилась к двери. Как оказалось, навстречу Анне, которая зашла в игровую комнату. Алекс невольно улыбнулась.

– Я пришлю вам мои соображения по электронной почте, чтобы у нас все было в письменном виде, – сказала она Скотту Дейнсу. – Вы сообщили мне просто бесценную информацию. За что огромное вам спасибо.

Отзвонившись, она принялась наблюдать за Отилией. Личико девочки светилось радостью – оказывается, Анна принесла с собой набор для выдувания мыльных пузырей. Хлоя хлопала в ладоши, чтобы они лопались. Робко, не сразу, к забаве присоединилась и Отилия. Вскоре игровую комнату наполнил смех. Сердце Алекс сжималось от волнения. Она никогда еще не слышала более прекрасных звуков. Похоже, Отилия впервые в жизни увидела мыльные пузыри. Когда Анна вручила ей палочку с колечком, чтобы она самостоятельно выдула пузырь, лицо девочки осветилось восторгом. Алекс едва не разревелась при виде этой сцены. Как приятно видеть эту крошечную молчунью счастливой, особенно если учесть, что в последние дни Отилия ходила грустная и притихшая.

«Эй, не забывай о деле», – напомнила себе Алекс и позвонила Томми, чтобы сообщить ему то, что только что узнала от Скотта Дейнса, после чего набрала номер психиатра, чтобы поделиться информацией о матери Эрики Уэйд.

– Соответствующие документы уже высланы, – сказала она секретарше. – Я перешлю их вам, как только они поступят к нам. А пока скажите мне, что консультация Эрики Уэйд с врачом остается в силе. Надеюсь, ее не отменили и не перенесли.

– Нет-нет, все в порядке, – ответила секретарша, сверившись с журналом предварительной записи. – Она по-прежнему назначена на пятницу.

– Отлично. Если будут какие-то изменения, позвоните мне или дайте знать эсэмэской.

Она нажала на кнопку отбоя. Мать подошла и села с ней рядом. Лицо ее по-прежнему светилось улыбкой. Ей нравилось наблюдать, как Отилия, Хлоя и другие детишки с веселым смехом носятся за мыльными пузырями.