Марина Серова - Карнавальная ночка

Сколько времени прошло с тех пор, как Димка исчез из поля зрения? Час? Полтора? Думаю, не больше. На часы я не смотрела, но по ощущениям должно было быть именно так. Значит, если что-то плохое с ним и случилось, то только в этот отрезок времени. Определить, кто из гостей в эти полтора часа отлучался из зала, так же нереально, как отследить движение электронов в молекулах без специального оборудования. А вот с техникой слежения в ресторане настоящая засада. Единственная камера на входе, да и та работает в режиме онлайн. Записей с камеры не ведется. Вообще. Никогда. Собственно, для чего ее вообще повесили, большой вопрос. Если только отчитаться требовалось, что меры безопасности, мол, приняты. Учреждение общепита снабжено современными следящими устройствами. И все. Пользы от такой системы слежения как от козла молока. Пообщаться с человеком, в чьи обязанности входит наблюдение за монитором, выдающим картинку центрального входа, я, понятное дело, пообщаюсь, но надеяться на то, что он видел что-то подозрительное, абсурд.

Ладно, пока этот вопрос тоже оставим. Что дальше? А дальше было обнаружено тело, вызвана полиция, врачи. Ситуация осложнилась внезапными истерическими обвинениями, брошенными девушкой Еленой в присутствии гостей. В связи с чем капитан Скворцов, приехавший по вызову, был вынужден произвести тщательный опрос всех гостей. Впрочем, это ничего не дало. Гостей распустили, Димку похоронили. Погоревали и вернулись к привычным делам и повседневным обязанностям.

Но тут происходит новое событие. Через три дня после трагедии на маскараде умирает женщина, актриса Тарасовского театра драмы Алла Бекетова. В общих чертах, как и где это произошло, я узнала из местных новостей. Алла находилась дома. Работала в своем кабинете. Внезапно почувствовала недомогание, успела выйти к домочадцам, попросила вызвать «Скорую помощь». К сожалению, врачи, хоть и приехали в течение двадцати минут, тем не менее оказать больной помощь не успели. Алла умерла, не дождавшись «Скорой». Ни о каком криминале в прессе не упоминалось. Официальная версия — инфаркт.

Стас Голубев, начальник аналитического отдела фирмы Барышникова, умер на следующий день после актрисы. Его смерть произошла днем. В обеденный перерыв Голубев отправился подкрепиться в ближайшее кафе, хотя обычно обедал на территории офиса. Отправился один, что само по себе ни о чем не говорит. Ну, устал человек от общества коллег, ничего удивительного. Конец года. Раздражение против сослуживцев накопилось, вот он и решил сбежать хоть на час. Обратно Голубев вернулся минута в минуту с окончанием обеденного перерыва. А через некоторое время коллеги заметили, что Стас как-то странно сидит. Согнувшись, что называется, в три погибели, он уткнулся лбом в столешницу. Рука, сжимающая компьютерную «мышь», производит беспорядочные движения по столу. Коллеги окликнули его, полагая, что мужчина просто-напросто уснул. Стас на окрик не отреагировал. Тогда одна из сотрудниц, стол которой располагался к столу Стаса ближе всех, толкнула того в плечо, пытаясь разбудить. Вместо того чтобы проснуться, Стас свалился на пол и затих. Коллеги бросились к нему, вызвали «Скорую», но было уже поздно. Стас умер. Диагноз — инфаркт.

Теперь подумаем, какие вопросы из всего этого вытекают. Если все три смерти взаимосвязаны, значит, между Димкой, Аллой и Стасом должна обнаружиться связь. Что это может быть за связь? На первый взгляд эти трое ну никак не могут быть связаны. Технический директор преуспевающей фирмы, актриса провинциального театра и скромный служащий. Что может их объединять? Еще более актуальный вопрос: кому могли мешать настолько разные люди?

Первый мотив, который приходит в голову, когда думаешь о смерти Димки, — бизнес. Перешел дорогу какой-то важной персоне. Либо конкуренция на месте, то есть в самой фирме. Помнится, Димка говорил, что идет на повышение. Наверняка на это место метил не один он. Чем не мотив?

В случае с актрисой можно предположить закулисные интриги. В богемной среде часто случаются скандалы, разборки, даже драки. А все из-за того, что каждый считает себя самым талантливым, но незаслуженно притесняемым. Между прочим, в их среде случается кое-что и похуже скандалов. Бывает, что богемные людишки ничем не гнушаются в борьбе за главные роли.

А вот в отношении Стаса мотива, который был бы на виду, нет. Посредственная должность, не предполагающая конкурентов, способных ради вожделенного места в фирме решиться на убийство. Чтобы найти хоть один существенный мотив, тут нужно копать глубже. Тем не менее Голубев умер.

Ерунда какая-то. Гадаю на кофейной гуще. Ни одной зацепки. Ни единой. Если не считать интуиции. Несмотря на сумбурные, совершенно сомнительные подозрения кучки людей, впечатленных истеричной выходкой молодой девицы, чутье подсказывало мне, что в смерти Димки, как и в двух других смертях, не все так просто, как может показаться на первый взгляд. Откуда взялось это ощущение, я сказать не могла. Просто чувствовала, и все тут. И ощущение это появилось не сегодня. Не в тот момент, когда я узнала о двух других смертях. Это только укрепило мое предположение. На самом деле смерть Димки с самого начала вызвала у меня знакомое беспокойство. Только поначалу я списала это на внезапность данного события. Шутка ли, встретить человека спустя долгие годы и в этот же вечер потерять! Тут у любого возникнет ощущение нереальности происходящего.

Так как же мне поступить? Принять предложение Барышникова и попытаться разобраться во всей этой истории? Или отказать, ссылаясь на бесперспективность дела? Мол, никакого криминала нет, следовательно, и в моих услугах необходимость отсутствует. Беда в том, что полной уверенности в этом у меня не было. И быстро обрести эту уверенность, увы, не выйдет. А вот сомнения развеять можно. Я знала только один способ, который помог бы мне определиться.

Достав заветный мешочек, я мысленно сформулировала вопрос: есть ли в этих смертях злой умысел или это трагическое совпадение? Кости завертелись на столе и вскоре выдали результат. «30+15+8 — Вам откроются неизвестные ранее факты». Вот и прекрасно. По крайней мере, с решением главного вопроса я определилась. Неизвестные факты могут открыться только в результате расследования. Это бесспорно.

Я нашла в записной книжке телефона номер Барышникова. Длинные гудки шли один за другим. Быть может, Илья уже спит? Я взглянула на часы. Ого, половина двенадцатого ночи! Поздновато для бесед. Я уже собиралась дать отбой, когда в трубке послышался голос Барышникова.

— Татьяна? Это вы? — бодро проговорил Барышников.

— Простите, Илья. Я, наверное, разбудила вас? Признаться, совершенно забыла о времени. Надо было отложить звонок до утра, — принялась оправдываться я, но Барышников успокоил меня: