Валентен Мюссо - Круг невинных

– А вы хорошо знаете Жюстину? – немного подозрительно спросил Марк, почти слово в слово повторяя тот вопрос, на который сам не ответил.

– Нет, я только недавно встретил ее; но, несмотря на это, мне кажется, что мы понимаем друг друга.

– Расскажите, что произошло. Я хочу знать во всех подробностях, что она делала с вами посреди ночи на деревенской дороге, почему вы под охраной полиции и что стало с тем юношей, которого все ищут.

Винсент Нимье сел на стул и жестом указал Марку на соседний:

– Вам надо присесть. История, которую я должен вам рассказать, рискует затянуться, но думаю, мы должны начать с самого начала.

Монтейро пододвинул к себе стул, но некоторое время оставался неподвижным.

– Знаете, она самая лучшая напарница, которая у меня когда-либо была.

По тону его голоса Винсент понял, что связь между Жюстиной и Марком должна быть чем-то большим, чем обычные отношения между коллегами.

– Представляю себе, каким дьявольски отчаянным надо быть, чтобы отправиться в одиночку, как она это сделала.

– Лучший партнер, – прошептал он голосом, буквально переполненным эмоциями.

Этрурия XII в. до н. э.

Вытянувшись на своем ложе и устремив взгляд в потолок, великий жрец Партуни не мог уснуть. Завтра наступит большая ежегодная церемония Круга невинных, во время которой будут выбраны двенадцать детей, которых выучат всем премудростям религиозной науки. Секрет искусства гаруспиков [53] Гаруспик – предсказатель в Древнем Риме. , некогда данный в откровении его народу Тагесом – ребенком с разумом старика, – вскоре будет передан двенадцати избранным. Двенадцать – священное число: столько же богов в небесах и народов Этрурии, которые каждый год собираются в святилище Вользинии около озера Больсена.

Но тревогу у Партуни вызывала не сама церемония. Вот уже много лет, как он руководил этим празднеством и с помощью младших собратьев выбирал будущих жрецов. Нет, причиной его беспокойства стали недавние знаки, которые он видел своими глазами и смысл которых не смогли объяснить толкователи.

Неделей раньше в этот же самый день по всей округе разразилась гроза; проливные дожди хлестали по земле, повергая жителей в суеверный страх. Поля до предела напитались водой, земля стала сплошным потоком взбаламученной грязи. На протяжении многих поколений этрусские жрецы были сведущи в учении молний, и поэтому истолковали небесный огонь как знак, посланный Тинией – самым могущественным богом пантеона. Но почему это было сделано так демонстративно и грубо? Или боги хотят наказать людей за их дерзость?

Накануне, во время священнодействия, на котором имели право присутствовать только великие жрецы, были принесены в жертву три барана, чтобы привлечь благосклонность богов в преддверии церемонии Круга невинных. После того как животные были зарезаны, жрецы изучили их внутренности, и особенно печень: искусство предсказания должно поднять завесу над тайной, будут ли боги милостивыми или враждебными к ним.

Первая печень содержала в себе один из самых благоприятных знаков, что сразу же успокоило всех. Это не могло быть простым совпадением. Накануне дня великой церемонии этрусские боги, которые управляют космосом и образуют небесную триаду, являли им свою милость. Это редкое предзнаменование означало, что близятся необычайные события.

Во власти сильнейшего волнения, Партуни покинул свое ложе и разбудил раба, который принес ему светильник. Сидя за рабочим столом, он развернул драгоценный папирус, откуда жрецы извлекали бо́льшую часть своей науки: священная книга религии этрусков, содержавшая рассказ о происхождении этого народа и подробное описание чудес. Партуни внимательно перечитал отрывок, который с некоторых пор неотступно преследовал его, заставляя теряться в догадках.

Как Тагес в свое время вышел из борозды, проведенной землепашцем древнего города Тарквиний, так и ребенок придет, чтобы учить новым заповедям и обогатить человеческую науку. Он тоже будет обладать всей мудростью убеленного сединами старика и вызовет у всех смертных ужас и восхищение широтой своих познаний. Он окажется не только непревзойденным знатоком способов дивинации, но и будет облечен едва ли не божественной властью. Этот ребенок сможет прозревать будущее лишь одной силой своей души. Из двенадцати небесных богов ребенок со взглядом ворона и губами без речи займет место Бога-Громовержца. Он поведет Круг невинных к новой эпохе.

Возможно ли, что предсказание священной книги было связано со странными знаками, которые на прошлой неделе следовали один за другим? Намек на Бога-Громовержца Тинию мог объяснить ужасающую грозу, которая повергла жрецов в тревогу и удивление. Ребенок, который откроет новую эпоху, – собирается ли он предстать перед людьми? И все же два места оставались неясными: почему у ребенка «взгляд ворона и губы без речи»? Почему он должен занять место Тинии? Не будет ли святотатством, если человек займет место бога? Несомненно, здесь имеется и другое объяснение…

Партуни загасил светильник, отпустил своего раба и, вытянувшись во весь рост на своем ложе, закрыл глаза. Несколько мгновений его разум блуждал, переходя с одного на другое. Верховный жрец видел, как Лазы – демоны-женщины – мельтешат вокруг него, а богини-провозвестницы судьбы танцуют перед его глазами в честь Тинии.

Приблизился величественный кортеж из одетых в белое и увенчанных гирляндами девственниц. В самом сердце святилища перед алтарем стояли жрецы, следящие, чтобы церемония проходила как подобает.

Тремя колоннами избранные вошли под сень храма, сопровождаемые пением священных гимнов, вызывавших у всех вокруг благоговейную дрожь.

Жрецам предстояло сделать выбор, полагаясь на свою бесконечную мудрость. Следуя установленному порядку, приблизилась первая шеренга детей. Они должны будут пройти по одному и подчиниться неоспоримому суждению жрецов. Вперед вышел первый ребенок в чистых одеждах. В то же мгновение Партуни был настолько потрясен чернотой его взгляда, что едва смог его выдержать. Дрожь пробежала по всему его телу, как будто непостижимая сила на некоторое время заполнила его разум, открыв ему те области, куда ему никогда не будет доступа. Что бы это могло быть? Снова встретился он взглядом с этим мальчиком. Совпадение было слишком большим. Партуни попытался снова овладеть собой. Ему нельзя ошибиться, выполняя свою миссию. Ровным невозмутимым голосом он спросил стоящего перед ним ребенка:

– Как твое имя, сын мой?

Ребенок вытаращил глаза, но даже не открыл рот. Он сделал головой знак, выдающий некоторое замешательство.