Борис Ушаков - Не все трупы неподвижны

Когда мы находимся уже на середине подъёма, за спиной раздаётся рёв мотора и нас догоняет огромный красный пикап Адольфа. Танк выходного дня. Кассандра благоразумно отступает на обочину. Я поспешно следую её примеру. Обдав нас пылью и бензиновой вонью, грязный монстр проносится было мимо, но тут же тормозит с душераздирающим визгом. Мы с Кассандрой удивлённо переглядываемся. Неужели свирепый Адольф по вторникам подвозит усталых пешеходов?

Адольф бешено выскакивает из кабины, забегает вперёд, садится на корточки перед пикапом, что-то там секунду разглядывает и вдруг разражается яростными воплями. Мы с опаской приближаемся к старой колымаге. У неё разбита фара. Одна из чёрных птичек не успела взлететь. Теперь бедняжка лежит на асфальте в нескольких метрах от пикапа. Крылья слабо трепещут. Клюв беспомощно разинут. Птичка словно беззвучно кричит.

Кассандра подходит к несчастной пичуге. Наклоняется над ней. Неистово ругаясь, Адольф, с искажённым от ненависти лицом, бросается туда и поднимает ногу, чтобы растоптать беззащитное существо. Кассандра резко выпрямляется и толкает долговязого в грудь. Не устояв на одной ноге, Адольф шлёпается на костлявую задницу. Кассандра хватает птичку, прижимает её обеими руками к груди и прячется за моей спиной. Я догадываюсь, что мне не удастся всю жизнь мирно пролежать на диване. Опускаю канистру на дорогу. Сжимаю и разжимаю затёкшие пальцы. Мы, мужчины, должны заботиться о наших девочках. Такое правило.

Адольф встаёт с земли, меряет меня своим фирменным злобным взглядом, выпаливает несколько слов, которые я, к счастью для себя, не понимаю, залезает в пикап и жмёт на газ. Я провожаю одноглазый драндулет насмешливой улыбкой. Впрочем, особых причин улыбаться нет. Как только что выяснилось, по вторникам Адольф тоже никого не подвозит.

— Это чёрный дрозд, — ни к селу ни к городу произносит Кассандра, разглядывая птицу. — Проклятый Адольф! Смотри, что он натворил, мерзкая образина.

— Не ругайся, дитя. Не очень-то Адольф и виноват. На дороге ведь что дроздом о пикап, что пикапом о дрозда. Один чёрт дрозду достанется.

Кассандра, не отвечая, гладит взъерошенные перья, тихонько дует в раскрытый клюв.

— И что ты будешь делать с этой птахой?

Кассандра недовольно морщит носик.

— Ты как Анибаль. Что за глупый вопрос? Буду лечить, конечно.

— Она же едва дышит. Ты думаешь, её ещё можно спасти?

— Да не знаю я! — Кассандра нетерпеливо дёргает меня за рукав. — Хватит болтать попусту! Бери свою воду и пошли скорее в отель.

К счастью, выхаживать умирающего дрозда нам не пришлось. Едва мы подходим к «Галльскому петуху», как пришедшая в себя птичка внезапно начинает возиться, бьёт крыльями, требуя свободы. Она вырывается из рук Кассандры и летит — сначала низко и неуверенно, потом всё выше и быстрее. Мгновение спустя она скрывается за деревьями. Ну и ладно. Одной проблемой меньше.

В отеле мы с Кассандрой расстаёмся. Она поднимается на олимп, а я закрываюсь в своём номере. Засовываю очередную канистру с водой под кровать и в изнеможении роняю себя на диван. Сижу, тупо уставившись в тёмный экран телевизора. Силы полностью утрачены. Их не хватает даже на то, чтобы смотреть мультфильмы. Из ступора меня выводит звонок Харуна.

— Халло!

— Халло, уважаемый герр Росс! Я собрал сведения о всех, кого вы мне назвали.

— Спасибо. Нашёл что-нибудь интересное?

— Да, пожалуй, нет.

Харун начинает перечислять по-порядку:

— Во-первых, Франсуа Камбрэ. Шестьдесят пять лет, женат, трое детей. Бывший владелец маленького отеля «Галльский петух» в Сете. С этого года он числится собственником «Галльского петуха» в Лурде. Владеет отелем совместно с Шарлоттой Дюпон.

— А есть что-нибудь о его здоровье? У него астма и парализованы ноги.

— Я ничего такого не нашёл. Пять лет назад пропала дочь Франсуа Камбрэ Кассандра, но месяц назад нашлась. Об этом есть сообщения в прессе.

— Я знаю. Кассандра — весьма любопытная девушка.

— Во-вторых, жена Франсуа Луиза Камбрэ, урождённая Луиза Бурк. Сорок четыре года, замужем, трое детей. О ней больше ничего нет.

— Ясно, давай дальше.

— Теперь дети. Старший сын Адольф Камбрэ. Двадцать четыре года, холост, детей нет. Несколько раз привлекался к административной ответственности за антиобщественное поведение, употребление наркотиков и сопротивление сотрудникам полиции.

— Очень неприятный тип, любит ловить рыбу и сбивать птиц машиной.

— Да? Возможно. Второй ребёнок — Анибаль Камбрэ. Двадцать один год, холост, детей нет. Умственно неполноценный.

— По-моему из всей семьи он самый адекватный. Извини, что перебиваю. Продолжай, Харун.

— О дочери Кассандре Камбрэ я уже сказал. Сейчас ей должно исполниться восемнадцать. Я нашёл много статей про её побег из дома и возвращение, но ничего нового.

— О’кей. Тётка Шарлотта?

— Мимо. На неё почти ничего нет. Совладелица «Галльского петуха», семьдесят три года, не замужем, без детей.

— Зато у тётки Шарлотты есть бульдожка Стичи и её кусачие детки.

Харун смеётся:

— Об этом Интернету ничего не известно.

— Ладно. Это неважно. Что с отважным капитаном Жискаром?

— Шестьдесят семь лет, разведён, сын-офицер служит в военно-морском флоте. Всю свою жизнь Жискар Камбрэ провёл в плаваниях. Сейчас на пенсии. Хозяин катамарана в Сете.

— А его секретарь Женевьева?

— Мимо. Слишком мало данных.

— Отец Гранмер?

— Заведующий детским приютом в Сете. Я встретил несколько его объявлений о сборе пожертвований.

— Пауль Гутентаг?

— В Интернете есть сайт его детективного агентства с предложением услуг. Это всё.

— Жанна и Жан де Миньон?

— Мимо. Я отыскал лишь некоего Жана-Кристофа де Миньона, крупного бельгийского предпринимателя — сталь, уголь, оружие. Возможно, это их отец.

— Корнелия и её молодой муж?

— Мимо.

— Живко Пападопулосов?

— О нём тоже ничего не известно, так же как и о парне по имени Али.

— Спасибо, Харун.

— Не за что, уважаемый герр Росс. Я буду продолжать поиски.

— О’кей. Чюсс!

— Чюсс!

Заваривая себе кофе, думаю о том, что если девочка, найденная в море, не была Кассандрой Камбрэ, то куда же делась настоящая Кассандра? И почему Анибаль называет самозваную Кассандру фантомом?

После обеда, проведённого в обществе громогласной мамы Буэно, немого дона Пидро, тихого Пападопулосова и вкусной картофельной запеканки, отвожу себя к себе в комнату. Я считаю, что днём в полном народа отеле особая опасность нам с Кассандрой не грозит. Разумеется, если не шататься в одиночку по глухим закоулкам. Неизвестный злодей старается, чтобы его нападения выглядели как несчастный случай, поэтому он вряд ли решится напасть на кого-нибудь из нас средь бела дня.