Татьяна Полозова - Хаос и Порядок

Кетрин склонилась рядом с ним, смотря то на него, то на фотографию, то на монитор.

— Так-так-так, что это у нас? — Приговаривал мужчина. — Я могу сказать, что фото хорошего качества. Кто его делал?

— А, не спрашивай. — Отмахнулась Кет.

Мужчина усмехнулся и направил лупу на фотокарточку. Несколько минут рассматривая ее, он то кряхтел, то протяжно выдыхал через свои узкие ноздри, похожие на тонкие расщелинки в гроте, то неожиданно присвистывал.

— Так, сейчас мы выделим разные элементы лица с разных фотографий, — эксперт совершал хитроумные манипуляции с отсканированными изображениями и параллельно объяснял свои действия Кет, внимательно наблюдающей за ним. — Потом соединим их. Кое-что уберем… — Он пощелкал по отсканированному изображению, провел курсором по деталям на заднем фоне, выделил отдельные участки, увеличив резкость на них. — Кое-что добавим. И вот… Да, вот так… Вот что у нас получилось. — С торжественным видом он представил свою работу Робинсон.

— Потрясающе, Грэг. Великолепно. Ты можешь распечатать мне его? — Попросила восхищенная женщина.

— Само собой.

Принтер тут же отпечатал полученное фото, и эксперт вручил его Кет.

Поблагодарив мужчину за помощь, девушка уже спешила поделиться полученной информацией с напарниками.

— А как же благодарность? — Взглядом побитого щенка посмотрел на нее Грэг.

Кет ухмыльнулась и ответила уже на ходу:

— Прости, но мой жених против того, чтобы я целовала кого-то еще.

— Тогда передай ему, что если он будет слишком часто тебя бросать надолго, то его место мечтают занять очень многие! — Выкрикнул мужчина.

— Всенепременно!

Потомак в это время года принимал сине-зеленый оттенок, становясь похожим на оперение павлина в брачный период. Утки и лебеди с подрезанными крыльями, жадно клевали хлеб, щедро раскрошенный малышом в матросском костюмчике. Птицы ловко подхватывали ломтики своими оранжевыми плоскими клювами и неистово трепали корки в воде, размягчая их и тут же заглатывая с предвкушением деликатеса.

Оливер вышел к лодочной станции, в маленьком порту которой нетерпеливо трепыхались, чуть покачиваясь лодки разного пошиба: от скромных синих яхточек с белыми, как фата невинной невесты парусами до роскошных катеров блестящими кипельными боками, отсвечивающими на ярком солнце.

Уинстер прошел по дощатому полу портового мостика на краю которого, свесив ноги, сидела та девушка из клиники Аюрведы.

— Вы хотели меня видеть? — Спросил он, щурясь.

Девушка быстро оглянулась, словно, не ждала никого, но, увидев агента, улыбнулась, мелко, натянуто, даже не стараясь изобразить искренность.

— Агент Уинстер, присаживайтесь. — Пригласила она, чуть пододвинувшись.

Оливер пренебрежительно посмотрел на воду и покачал головой.

— Боюсь, что мои туфли не хотят купаться сегодня.

Девушка усмехнулась и тут же вскочила на ноги.

— Тогда давайте пройдемся, — предложила она.

Они обратно прошли по пристани, выйдя к окрашенной вчера ночью, багряно-алой будке сторожа, сейчас мирно посапывавшем на скамейке у входа в свою лачугу.

— Я вспомнила кое-что. — Полушепотом произнесла девушка. — Тот мужчина…

— Альберт Камерон? — Перебил ее Оливер.

— Да. Он обращался к нам по рекомендации.

— По рекомендации?

Девушка остановилась у чугунных перил, отгородивших пруд от набережной, и отчаянно вздохнула.

— Он пришел к нам после звонка из Айдахо. Нашему старшему мастеру позвонил какой-то мужчина и попросил помочь. Насколько я поняла, они с Альбертом когда-то учились вместе. После этого звонка, Камерон пришел к нам.

— Как звали того человека? — Оливер встал рядом с девушкой, наблюдая за бледно-желтыми бликами на чуть подернутой рябью воде.

— Я записала. — Она достала свернутую в четыре раза маленькую бумажку и протянула ее агенту.

— Джастин Геллер. — Прочитал мелкий, скупой почерк девушки. — Отлично. Ты видела его?

Девушка покачала головой.

— Только слышала, как Альберт с ним говорил. Он, просил его о помощи и просил, чтобы никто не знал о его посещениях нашего центра.

— Все-таки кто-то узнал.

Оливер положил записку в карман и, вымученно улыбнувшись девушке, попрощался. Ветер, нахлынувший с реки, поднял воротник его пальто и утки, до этого вертящиеся вокруг разбитого буйка, встрепенулись, пытаясь инстинктивно взлететь, но смогли лишь расправить свои куцые крылья, направив их в сторону ветра.

Алан и Питер поднялись вместе с хозяином «нехорошей квартиры», Сарком и Катчерстеном на этаж, где Хоулмз получил по голове.

— Хорошо, господа, подождите здесь. — Предупредительно обратился Марлини к мужчинам. — Алан, пошли. — Махнул он рукой.

Агенты подошли к двери и несколько секунд слушали тишину за ней. Марлини подал хозяину знак, чтобы тот открыл ее. Мужчина два раза провернул ключ и отступил назад. Агенты осторожно открыли дверь и, озираясь, прошли внутрь.

Квартира была пуста. Арендатор, судя по всему, не особо беспокоился об уюте. В большой комнате телевизор был задвинут в угол и повернут к стене экраном, а по центру размещался тот самый постамент, о котором говорил Сарк.

— Вот, видите! — Указал Аарон не него.

Марлини покачал головой и присел на корточки, рядом.

На каменном алтаре с гладкой круглой поверхностью был высечены три круга с зарубками.

Питер вытащил из кармана телефон и быстро набрал номер напарницы.

— Алло, Кет. Ты нужна мне. — Сказал он, обратив на себя внимание мужчин, стоящих посреди комнаты и разглядывающих каменное изваяние.

— В таком случае, обернись. — Ответила Кет, уже присоединившаяся к агентам.

Марлини обернулся и, увидев ее, растянул улыбку.

— Привет. Я хочу, чтобы ты посмотрела. — Пропуская ее, он отступил.

Кетрин прошла к постаменту и присела рядом.

— Это огам. Письменность древних кельтов с целью изменения обстоятельств. — Пояснила она. — Нужно сфотографировать. — Обратилась девушка к напарникам. — Эти круги, — указала она пальцем, — обозначения миров — верхнего, нижнего и среднего. Эти зарубки — огамические буквы, каждая из которых имеет отношение к каждому определенному этапу бытия. Скорее всего, на этих зарубках он располагал ветки и прутики от разных деревьев, соответствующих определенному смыслу. Ветки нужно расположить в строго отведенной им зоне, чтобы они несли в себе необходимую энергию.

Кетрин поднялась и подошла к Питеру.

— Круг для кельтов это символ движения, в нем уже заложен какой-то путь к некой цели. Но для движения нужен толчок — обстоятельство, сила, которая будет постоянно водить движение по этому кругу. Огам и есть эта система толчков. Каждая точка круга — сила, подталкивающая круг. Выбор точек зависит от того какая цель стоит перед магами.